– «Ничего», – успокоил он сам себя, – если еды достать не удастся, то несколько дней можно и поголодать».

Постепенно темнело. Лингрен шагал по направлению к городу, отметив про себя, что ночью легче ориентироваться на небольшое зарево огней, хорошо различимое вдали, и держать направление. Днём это сделать было бы сложнее. Он всю свою сознательную жизнь провёл в горах, в лагере флоотов, на равнине был впервые. Холмы, овраги и небольшие речушки, попадающиеся на пути, которые приходилось обходить, сбивали с выбранного курса, но городские огни служили вместо путеводной звезды. Вдруг, впереди что-то мелькнуло и спряталось в кустах. Лингрен насторожился, вытащил кугуот, и тоже нырнул в кусты. Затем он бесшумно вылез из кустов с другой стороны и двинулся по дуге, обходя островок кустов с обратной стороны. В кустах точно кто-то был, и этот кто-то прятаться и передвигаться бесшумно, явно, не умел. Ветки кустов, в том месте, где засел неизвестный, время от времени, покачивались, а листья шуршали, когда он, вероятно, пытался что-то высмотреть в том направлении, куда вначале нырнул Лингрен. Юноша осторожно, обойдя кусты, подкрался к тому месту, где прятался неизвестный, а, затем, прыгнул туда, держа кугуот наготове. Тот, кто прятался в кустах, сидел к нему спиной и никак не ожидал нападения сзади. Лингрен ударил его рукоятью кугуота по затылку и повалил на землю, захватив одной рукой сзади за шею на удушающий приём. Незнакомец как-то по-детски пискнул и обмяк. Лингрен выволок его из кустов и рассмотрел в неверном небесном свете. Незнакомец оказался юношей, таким же, как и он сам, ну, может быть, на год младше. На нём была одежда горожанина: куртка из добротной кожи, под которой виднелась коричневая рубашка, заправленная в чёрные брюки. Всё это пошито из хорошей ткани с ровными швами, заделанными машинным способом. На ногах у городского юноши были красивые, с точки зрения Лингрена, мягкие и удобные высокие сапоги со шнуровкой. Сам Лингрен был одет в домотканый комбинезон, сшитый вручную, а на ногах носил низкие сапоги, которые сделал сам из шкуры пойманной им змеи. Естественно, что аккуратно сшитая фабричная одежда показалась флооту, модной и красивой. Ему стало жаль горожанина, который, даже, не смог оказать ему какого-либо маломальского сопротивления. Он похлопал юношу по щекам, и тот пришёл в себя. Увидев над собой лицо Лингрена, горожанин дёрнулся и закрылся руками.

– Не бойся меня, – как можно дружелюбнее произнёс Лингрен, – я не собираюсь причинить тебе зла, если ты сам не нападёшь на меня.

– Кто Вы? – немного успокаиваясь, произнёс незнакомец.

– Меня зовут Лингрен, я иду в Луум. А ты что здесь делаешь? Зачем прятался в кустах?

– Моё имя – Турол, – сказал юноша, садясь на траву, – я, как раз, иду в противоположную сторону из того самого Луума. Я испугался, думал, что Вы – бейлуун.

– Что ты им сделал? – спросил Лингрен, опускаясь на траву рядом с Туролом.

– Я – сбежал от них. Они хотели наказать меня.

– Каким образом?

– Точно я не знаю. Наверное, сначала бы судили, затем наказали физически, а потом, отправили бы в места божественной скорби, – тяжело вздохнул Турол.

– Что ты такого натворил? За что они хотели судить и наказать тебя? – продолжал расспрашивать Лингрен. – И, кстати, не зови меня на Вы, мы почти ровесники с тобой.

– Хорошо, – согласился Турол, – только сначала скажи мне: кто ты и откуда? Я вижу, что ты не местный, но не могу понять: кто ты? Ты одет несколько необычно.

– Я пришёл сюда издалека. Я живу в лагере, что находится в горах.

– Так ты – флоот, отщепенец? – горожанин подался назад. – Тебе нельзя идти в город. Тебя тут же схватят и убьют.

– А ты не поможешь мне добраться до города? – горячо попросил его Лингрен. – Помоги мне найти в Лууме одного человека, и я помогу тебе на обратном пути добраться до нашего лагеря. В лагере ты будешь в полной безопасности, и никакие бейлууны там тебя не достанут.

– Ты не знаешь, о чём просишь, – покачал головой Турол, – в этой одежде в тебе моментально опознают флоота, и я тут ничем не смогу тебе помочь.

– А мы не можем дойти до окраин города, я спрячусь где-нибудь, а ты принесёшь мне городскую одежду.

– Если меня опознает в Лууме кто-то из СББ, то меня тут же арестуют. Я очень рискую, возвращаясь обратно. Знаешь что, я могу довести тебя до окраин города и показать тебе небольшой магазин, ты спрячешься там, а утром сразу же пойдёшь в этот магазин и купишь себе одежду. У тебя есть эквоты?

– Что такое эквоты? И кто такой этот Сбб? – спросил Лингрен.

– СББ – это служба безопасности бейлуунов, а эквот – эквивалент товаров. Это то, что ты можешь обменять на еду или одежду.

– У меня нет эквотов, я, даже, не знаю, как они выглядят, – развёл руками Лингрен.

– Ах, ну да, ты же флоот. Ты в городе пропадёшь. Ты же ничего не знаешь. Вот смотри, – с этими словами Турол вытащил из кармана маленькую пластиковую полупрозрачную овальную карточку.

– Это эквот? – подозрительно спросил Лингрен, вертя небольшой кусочек пластика в руках. – И это можно обменять на одежду?

– Это накопитель, – терпеливо пояснил Турол, – на нём накоплено некоторое количество эквотов. Ты берёшь то, что тебе надо, даёшь такой накопитель продавцу, и он забирает с накопителя столько эквотов, сколько нужно заплатить. Естественно, нужно смотреть, что и сколько стоит, чтобы стоимость товара не превысила количество эквотов на накопителе.

– А как я узнаю, сколько там эквотов? – Лингрен продолжал изучать подозрительный кусочек пластика.

– Это ты можешь узнать у хозяина магазина, у него есть специальный прибор, с помощью которого это можно узнать.

– А он не обманет меня?

– Нет, – засмеялся Турол, – не обманет. Это не в его интересах.

– Ты мне дашь этот накопитель? – попросил Лингрен. – В лагере флоотов он тебе не понадобится.

– Хорошо, – согласился Турол, – только отдам я тебе его перед самим Луумом, когда мы расстанемся. Этот магазинчик находится на самой окраине города, может быть, я сам схожу туда и куплю тебе одежду. Шанс встретить кого-то из СББ, практически, равен нулю.

– Ладно, пойдём, – встал с земли Лингрен, – а то мы так с тобой всю ночь проговорим.

Они пошли на огни города, не зная о чём разговаривать, так что каждый молчал о своём. Лингрен исподтишка разглядывал своего спутника. Ну, точно, не меньше чем на год моложе его. Невысокого роста, худенький, с тонкой, как у девушки талией и узкими плечами. Волосы на голове чёрные, коротко стриженые, а глаза карие и большие, с длинными красивыми ресницами.

– «Наверное, девушки ему завидуют по поводу ресниц», – почему-то подумалось Лингрену.

Но вслух он ничего не сказал, и так они шли почти два часа. Вдруг, Лингрен заметил впереди два силуэта, слабо освещённые светом звёзд. Он, молча, дёрнул за рукав Турола, указал ему рукой на силуэты вдали и потянул в ближайшие кусты. Турол ничего не увидел и не понял, но счёл за благоразумие спрятаться вслед за новым приятелем. Они залегли в кустах, прижались к земле среди корней и травы и затаились. Вскоре показались два человека, в которых Лингрен опознал бейлуунов – охотников. Они шли вдвоём друг за другом, держа в руках автоматические ружья и зорко поглядывая по сторонам. Лингрен прекратил дышать, прижался ещё ниже к земле, опасаясь, что горожанин их чем-нибудь выдаст, он крепко сжал верный кугуот, решив, в случае чего, дорого продать свою жизнь. Но тот тоже лежал тихо и не шевелился. Бейлууны прошли мимо них всего в десяти шагах от кустов, в которых притаились приятели, и ушли в том направлении, откуда Лингрен появился в долине. Он, на всякий случай, выждал ещё десять минут, внимательно осмотрелся, немного привстав, и выскользнул из кустов. Турол выбрался за ним следом.

– Давай, бегом до ближайшей рощи, будем надеяться, что они не заметят сразу наши следы, и мы сможем далеко уйти, – негромко произнёс Лингрен, и они побежали.

Добежав до рощи, приятели спрятались в ней, и Лингрен снова выглянул наружу, осторожно раздвинув ветви высоких кустов. К своему ужасу он увидел, что бейлууны возвращаются назад, явно идя по их следам. Надежда на то, что бейлууны – охотники в темноте не заметят их следы, рухнула. Это было почти равносильно смерти.