– Раз в месяц. Сколько ты курила в день?

Я заметила, что он сказал «курила». В прошедшем времени. Так уверенно, словно уже знает, что брошу, если он захочет.

Может, и брошу. Это скорее привычка, чем желание. Дурная привычка.

А еще было приятно поддаваться ему. В шутку или всерьез – я пока сама не поняла. Это новое ощущение мне не с чем было сравнить.

– Тогда и мне дай попробовать, – я игриво потянулась губами к его бокалу.

Эмиль отодвинул его, не позволяя коснуться края. Я зависла в двусмысленной позе над ним – словно собиралась сделать минет.

Ему пришла в голову та же мысль. Он улыбнулся, словно уже представил, как я расстегиваю ширинку и лезу маленькими пальчиками ему в штаны.

Я смущенно отодвинулась, дыхание сбилось. Так сильно, что он заметил. Сердце стучало часто-часто, я смотрела в сторону, приоткрыв губы. Перед мысленным взором стояла картина, как я… Неожиданно во мне вспыхнуло такое желание, что я перестала дышать.

Мысли рассыпались, как карточный домик.

– Выпей что-нибудь другое, – сказал Эмиль. – Коньяк мужской напиток. Не люблю, когда женщины ведут себя, как мужчины. Прости.

– Это ты прости, – зачем-то пробормотала я и попросила. – Мне вина, лучше красного…

А ему нравится, что я покладистая, поняла я.

Нравится, что не спорю. Что делаю, как велит.

Это видно по глазам и улыбке. Уверенный в себе, снисходительный ко мне и моим слабостям. И мне тоже это нравится. У нас нет причин спорить.

Вот с Лазарем было иначе. Он так меня выводил, что иногда рука сама тянулась за бутылкой, треснуть ему по голове! С Эмилем хотелось быть покорной – это доставляло какое-то примитивное удовольствие. От мысли «принадлежать ему» в животе возникало странное чувство. И в ногах тоже – они почему-то стали слабыми.

Официант принес бокал и подал на круглом подносе, застеленном белой салфеткой с оранжевым логотипом «Фантома».

Я взяла за высокую ножку и поднесла вино к губам. Носа коснулся тонкий аромат винограда – пахло дорого и вкусно. Я отпила глоток. Кисло-сладкий вкус хотелось катать по языку.

– Спасибо, – поблагодарила я за вино и чтобы развеять паузу.

Это было не неловкое молчание, Эмиль как будто не нуждался в лишних словах. А меня это угнетало.

Эмиль, как вином, наслаждался мной. Глотки коньяка, становились больше, он торопился прикончить бокал. Что его разволновало… я даже не пыталась соблазнить.

– Ты красивая девушка, – заметил он без улыбки. Просто факт и как будто не очень важный. – У тебя кто-то есть? Чем ты занимаешься?

Почему он спрашивает и при чем здесь моя красота?

Я легкомысленно покачала головой и улыбнулась – никого. Лазарь не в счет.

– Я танцую.

– Да? – он словно бы заинтересовался. – Ты сказала нездешняя? Откуда ты?

Вопросы он задавал отрывисто, по делу. Возникло ощущение, что я на собеседовании. Я поерзала, ощущая, как скрипит кожа дивана.

– Издалека. Я из маленького города.

О себе я рассказывать не любила. Дело не в том, что я что-то скрываю – просто нечего. Не о Лазаре же говорить и не о том, как я училась в школе. А больше в моей жизни ничего не было.

Разве что…

– Хочешь, я тебе потанцую? – я допила вино и грациозно поднялась.

Это то, что я умею и что люблю. Мне говорили, мое тело создано для танца – легкое, стройное, гибкое. А в танце оно еще и красиво.

Я встала перед ним и застыла, дразняще улыбнулась.

Сегодня меня тянуло на эротику. Свет, обстановка, прекрасный мужчина – я не знала, что еще танцевать, чтобы по-настоящему выразить себя.

Начала медленно – очень плавно, показывая свое тело и свое желание. Он смотрел не отрываясь. Откинулся на спинку дивана, но увлекся и подался вперед, чтобы не упустить ни одного движения.

Приоткрыл рот и пристально смотрел, словно хотел меня сожрать.

Я не собиралась его соблазнять, заводить – только показывала себя. Не знаю, зачем я это делала, но уже не могла остановиться.

Можно было закончить на чем-нибудь скромном, но его взгляд толкал дальше. Заставлял делать движения все более развязными. Мои пальцы скользили выше по ногам, поднимая подол. Ажурный верх чулок выглянул наружу.

Я танцевала почти в тишине – клубная музыка плохо проникала за дверь. Все что я слышала: глубокое дыхание Эмиля.

Я дразнила зверя и знала об этом. Дразнила, потому что не могла не дразнить. Как иногда совершаешь поступок, понимая, что потом пожалеешь. Но это потом, а сейчас меня толкало под локоть… что?

Дурость или желание поиграть с огнем?

Мои руки скользили по телу. По животу, ладони скользнули между бедер, поднялись наверх и я сжала собственную грудь. Извивалась, откровенно предлагая себя, а лицо отчаянно кричало – мне хорошо, возьми меня.

Раньше я не делала так ни перед кем.

Нет, я танцевала перед другими. Перед Лазарем. Но и близко не так, как для Эмиля.

И мое тело отзывалось на движения – наполнилось сладкой тягучей истомой. Делая меня еще гибче, еще привлекательнее. Я видела по глазам: Эмиль понял, что я хочу его.

– Иди сюда, – велел он.

У меня участился пульс. Твердый взгляд и эта сладкая улыбка в сочетании с жестким голосом перепугали до полусмерти. Я его хотела и боялась одновременно.

Я остановилась под тяжелым взглядом, комкая на бедрах красный подол. Раскрасневшаяся, встрепанная, горячая после танца.

В этот танец я вложила весь нерастраченный огонь.

Внизу живота тяжело пульсировало, а белье стало влажным. Но я же просто танцевала… Я должна была его отвлечь, а не…

– Иди сюда, я сказал, – хрипло повторил он.

Я не девочка. У меня был парень. Но таких взрослых мужчин – никогда.

Глупо улыбаясь, я рассматривала жесткое лицо. Хотелось убежать, скажу честно… А еще, чтобы Эмиль подошел, притянул к себе и…

До жжения в мышцах тянуло взглянуть ниже пояса, но я и так знала, что у него стояк. Да ещё какой после моего танца… Но я смотрела в глаза, пресыщенные и хищные. В его возрасте мужчины слишком догадливы – он понял, что я возбудилась.

Я не двигалась. Застыла, предлагая ему выбирать, что дальше. Решай сам…

Одновременно с этим, словно защищаясь, я непроизвольно опустила руки и сжала подол до белых костяшек. И страшно, и сладко. Белье стало мокрым насквозь, а я еще не определилась, бежать или отдаваться.

Я звала его взглядом: подойди, умоляю… Я хочу быть твоей.

– Допросишься, – Эмиль поднялся с дивана.

На его фоне я почувствовала себя крошечной.

Если он сейчас подойдет, то тянуть не станет и оттрахает прямо здесь.

– Прости, – выдохнула я, отрезвленная его размерами и решительностью на лице. – Я пойду… Прости!

Я попятилась к двери, затравленно оглянулась. Сумочка осталась на диване… и черт с ней!

Мне до одури хотелось убежать и отдышаться где-нибудь на улице, подальше от этого мужчины. Потому что я сама не понимала, что происходит с тех пор, как увидела его в зале.

Я убью Лазаря, когда встречу этого засранца в следующий раз!

– Стой, – догнал меня горячий быстрый шепот. – Стой, маленькая… Не убегай.

Ладонь впечаталась в дверь, не дала открыть. Эмиль притер меня к стене. Перехватил руки, пресекая и без того слабую борьбу и запрокинул мне голову, целуя в губы. Сильное дыхание, напор крупного тела – все лишило сил сопротивляться.

Сам поцелуй был грубым, со вкусом коньяка. Он не ласкал, а клеймо ставил. Торопился, чтобы не успела уйти.

Когда он меня отпустил, я выдохнула и оперлась спиной на дверь. Опустила взгляд, привыкая ко вкусу Эмиля во рту. Новому, опьяняющему. Кажется, он останется со мной надолго. Губы он исцарапал щетиной, и они горели, словно от ожога.

Ноги совсем ослабли – бери тепленькой.

В грудной клетке справа почему-то пульсировала боль. Он надавил чем-то жестким, пока метил своим поцелуем, по-другому не назовешь.

– Ты останешься, – Эмиль сунул руку под пиджак, туда, где что-то выступало. И вытащил из-под полы массивный матово-черный пистолет.