По-настоящему первый мужчина во всех смыслах. И плевать, что не он лишил меня невинности. Но какая жалость, что Лазарь его опередил.

Нужно ему сказать. Сказать обо всем – про меня, про Лазаря… Пока не поздно. Каждый раз, когда я думала, что могу, слова застревали в горле.

Такие мужчины не прощают предательства. Я его потеряю. Эти мысли отдавались страшной болью в сердце. Поддалась на уговоры Лазаря, влюбилась, запуталась, а теперь не отыграть обратно. Как мне страшно…

Эмиль не просто разочаруется во мне. Если я скажу, что меня подослали, он задаст вопросы. А если я не буду знать ответов… Боюсь предположить, что со мной станет.

Если он правда занимается отмыванием денег, это может закончиться хуже, чем я представляю.

– Дина? О чем задумалась?

Я покачала головой, чувствуя, что меня утягивает в бездну. Я не могла сказать правды. Он мог меня за это убить – во всех смыслах.

Но сейчас, на набережной, где полно солнца и людей, он не сделает ничего.

Лучше момента не придумаешь. Пора решаться.

– Прости, Эмиль, – сказала я, продолжая гладить шершавую щеку. – Нам нужно расстаться. Прямо сейчас.

Он зло рассмеялся, обнажая крупные зубы.

Их вид напомнил, как он укусил меня во время первого секса и как это было сладко.

– Это что за новости? – за талию он прижал меня к себе, чтобы я не сбежала.

Я уперлась ладонями в грудь, пытаясь сохранить дистанцию. Хотя бы маленькую… А то вновь потеряю разум.

Пиджак был застегнут на одну пуговицу, ткань натянулась, выделяя выпуклость под мышкой – оружие. Почему он постоянно ходит вооруженным?

Я положила палец поверх и надавила, чувствуя рукоятку сквозь ткань.

– Что? – он мазнул ладонью поверх кобуры и прищурился. – Я так тебя испугал? Маленькая, не знаю, что ты выдумала… Он легальный, успокойся.

Эмиль по-доброму улыбнулся, щурясь – смеялся надо мной. Но нет, я тебе не верю.

Я грустно смотрела ему в глаза и молчала. У меня было чувство, что я стою на корме теплохода, который удаляется от родного берега, и знаю, что больше туда не вернусь.

– Девочка, у меня охранное агентство, – сказал он.

Разве не рекламное? Я едва не ляпнула это вслух, но вовремя остановилась. Мне неоткуда это знать.

– Ну всё, всё, – он положил руку мне на шею, целуя в лоб, затем в губы. – Не бойся. Чтобы больше я такого не слышал.

Тон не терпел возражений – Эмилю плевать, что я об этом думаю.

Я не нашла сил возразить, хотя ругала себя на все корки. Нужно было сразу уйти – тихо и незаметно. Без предупреждения.

Светлые волосы трепал ветер, Эмиль смотрел не на меня, а на Ворошиловский мост. Пытался принять решение. Мне не хотелось думать, что у него проблемы, но просто так Лазарь бы в этот котел не влез. Он пытается поживиться там, где можно урвать кусок во время большой дележки. Как стервятник во время драки львов за тушу.

Мне было страшно, что с ним что-то случится. Страшно, признаваться.

Ветер морщинил пиджак на спине и брюки. Смотреть на Эмиля было приятно. Но это не он такой идеальный, а я втрескалась по уши.

– Ты замерзла, – он привлек меня, обнимая. Подбородок лег на мою макушку, он крепко прижал меня. – Маленькая…

Под пиджаком Эмиля было тепло. Мощное тело, глубокое дыхание – приятно оказаться в кольце его рук на набережной, продрогшей от ветра. Я щекой прижалась к груди, ощущая запах тела и туалетной воды.

Он стоял, широко расставив ноги. Пряжка ремня упиралась мне в живот и то, что ниже я чувствовала тоже. Прижалась всем телом и закрыла глаза. Это был бы лучший момент в моей жизни, если бы не…

Эмиль наклонился и поцеловал висок.

– Поехали домой.

– Хорошо, – я робко подняла взгляд. – Можно я отлучусь ненадолго? Мне надо по дамским делам.

Он снисходительно улыбнулся. Сильные пальцы впились в поясницу.

– Маленькая, я похож на дурака?

– Нет, – испугалась я.

– Зачем же ты меня за такого держишь? – Эмиль усмехнулся. – Заедем поужинать, сходишь по своим делам.

Неожиданно он взвалил меня на руки – так резко, что закружилась голова. Я схватилась за плечо, теряя равновесие.

– Я же сказал, – с улыбкой сообщил он. – Я тебя не отпущу.

Он сдавил так крепко, что мне стало нечем дышать. Плечи охватило кольцом боли. Это не игра. Эмиль наклонился ко мне с улыбкой, поцеловал лоб, затем висок – нежный влюбленный мужчина. Со стороны это наверняка выглядело трогательно… Потому что никто не спешил мне на помощь, хотя я задыхалась в этих стальных объятиях не на шутку. На глазах у всей набережной.

Через мгновение он сбавил напор, внимательно рассматривая мое обескураженное лицо.

– Тебе всё понятно? – тихо спросил он.

В этот момент я почувствовала настоящий ужас – липкий и душный.

Любезное лицо: Эмиль не угрожал, наоборот улыбался. Он ничего плохого не сказал. И голос был тихим, проникновенным. Но под этой личиной скрывалось что-то темное, беспощадное.

– Поехали домой, – повторил он и на руках понес меня к машине.

С каждым шагом сердце сильнее сжималось от страха – я чувствовала себя в ловушке. С трудом сглотнула и закрыла глаза. Он перепугал меня до смерти.

Какое счастье, что я ни в чем не призналась.

Лучше молчи, Дина. Еще будет шанс сбежать.

По дороге мы заехали в ресторан. Эмиль пить не стал и я тоже не решилась, хотя немного вина не помешало бы. Не притронувшись к своей форели, я смотрела, как он ест мясо с кровью. Хотелось запомнить, что он любит, чтобы угождать. Только уже не по любви, а из страха.

Я покатала по тарелке черри-гриль, съела кусочек моркови и немного рыбы. Кусок не лез в горло.

– Что такое, маленькая? Ты расстроена?

Я покачала головой, Эмиль снова стал нежным и внимательным, а я не понимала, что происходит. Может быть, мне все показалось? Я неправильно его поняла, испугалась…

Но теперь мне не хотелось ничего рассказывать. Вижу, что нравлюсь. Вопрос, пощадит ли? В ресторане сбежать не получится, из дома тем более. Что же делать?

Я сглотнула. От мысли, что я выкладываю все начистоту, у меня участился пульс. Дам себе еще час, а потом признаюсь. Если надо, вымолю прощение. Буду целовать руки…

– Поехали домой, – Эмиль расплатился, цепко поймал меня за талию, повел к дверям. От него не улизнуть…

На улице уже темнело, медленно разгорались фонари вдоль проспекта. Из машины я выходила на дрожащих ногах – двор пуст, как по заказу, а наедине бежать от него не рискну.

Неожиданно Эмиль прижал меня к дверце "мерседеса".

– Расслабься, маленькая, – нежно прошептал он на ухо, руки скользнули по стану, будто он хотел обхватить талию обеими ладонями. Я стройная, у него почти получилось. – Прости, я немного тебя напугал? Этого больше не повторится.

Я подняла глаза – Эмиль выглядел искренним.

– Прости, – прошептал он, трогая губами мочку уха. Правая сторона лица мгновенно покрылась мурашками. – Давай поговорим дома.

С некоторыми сомнениями, но я пошла за ним. Эмиль не оставил выбора: если буду упрямиться, как на набережной, он силой отнесет меня на руках.

Дома я приняла душ. Одна, потому что собиралась помыться, а не потрахаться, а с Эмилем иначе не получится. Я высушила волосы, вновь надела его рубашку и медленно застегнула пуговицы.

В его одежде я как будто примеряла на себя роль его возлюбленной. Как будто была ею…

Эмиль не дал насладиться одиночеством.

– Дина, – сказал он под дверью ванной. – Кофе.

На темной кухне я включила плиту, набрала воды… За три дня действия стали привычными, будто я занималась этим всю жизнь. Как ни крути, намного лучше, чем жарить яичницу Лазарю по утрам под его ворчание. Если бы не та сцена на набережной…

Просторная рубашка мешала, я пригладила ее спереди, закатала рукава, пока закипала вода.

В комнате он говорил по телефону.

Голос стих, на пороге кухне появился полураздетый Эмиль. Упругие мышцы притягивали взгляд, и я уставилась на него. Он подошел, обнял меня со спины и расстегнул рубашку. Большие ладони скользнули по груди, животу и ниже.