– Лучше бы отвести его в тюрьму и допросить, – возразил стражник.

– Нет-нет, – вмешался второй голос. – Отпустите его! Сестра, мы же не позволим бедняге страдать? Надо выслушать, что у него произошло.

Меня отпустили, и я тут же села на мостовую, чувствуя слабость во всем теле. Но зрение немного прояснилось, я помотала головой и увидела прекрасные лица Белладонны и Розалинды. Сестры-розы смотрели на меня участливо, а Белладонна даже протягивала платок – белый, с тончайшим кружевом.

– У тебя кровь, гномик, – сказала она ласково.

Разумеется, платок я не взяла – не могла даже представить, как прикоснусь к такой изящной и нежной вещице.

– Благодарю, я не сто́ю вашей доброты, прекрасная госпожа, – еле выговорила я и поползла к коляске, ожидая пинка или тычка, но стражники починились дочерям маркграфа и меня не трогали, хотя следовали рядом, глядя подозрительно. – Просто выслушайте!

– У тебя что-то случилось? – спросила Розалинда. – Тебе нужна помощь?

– Моего отца похитила колдунья, – торопливо заговорила я. – Она применяла эльфийскую магию – создала иллюзию замка на болоте! Прошу вас, помогите найти отца! Он искусный ювелир, он щедро заплатит за помощь…

– Кому ты собрался платить, ничтожество? – прикрикнул на меня один из стражников.

– Лучше него нет никого на свете! – я боялась, что мне не дадут договорить. – Он делает удивительные украшения! Для вас он создаст самые прекрасные украшения!

Сестры-розы переглянулись, а потом Белладонна попросила старшего из стражников:

– Мы обязаны помочь этому несчастному. Возьмите его в седло, пожалуйста. Он так измучен и избит, что не дойдет до замка…

– Вы хотите взять его с собой?! – поразился эльф.

– Не можем же мы оставить его в таком состоянии, – Розалинда тепло улыбнулась мне. – А когда он отдохнет и немного успокоится, он расскажет, что произошло. И мы, возможно, сможем помочь. Тем более, если в этом деле замешана эльфийская магия – мы просто обязаны вмешаться.

Толпа горожан взволнованно загудела, и даже те, кто только что ворчал по поводу наглости некоторых гномов, восторгались доброте дочерей маркграфа. Меня подхватили под мышки и в два счета закинули в седло в одному из эльфов. Я вцепилась в узорчатый пояс, зажмурив глаза, потому что верхом на лошади не сидела ни разу, и это оказалось не так чудесно, как расписывал Пыш.

– Не дрожи, гном! – бросил через плечо эльф, и добавил совсем тихо: – И не радуйся слишком.

У меня было время поразмыслить, что же имел в виду эльф. Я была слишком наивна, рассчитывая, что сестры-розы примут меня сразу же. Меня посадили в комнате для ожидания (диванчик, три подушки, вода в стеклянном графине), и как будто забыли. Хотя – нет, не забыли. Стоило мне высунуть нос за дверь, как стражник-эльф, стоявший с алебардой наголо, тут же шикнул на меня, чтобы не высовывалась.

Промаявшись сколько-то, я хлебнула воды из графина. Вода оказалась невероятно вкусной – и сладковатой, и кисловатой, и ароматной. Невольно я восхитилась умению эльфов делать прекрасные вещи из обыденных. Но волнения и тумаки стражников сделали свое дело – навалилась усталость, будто я не спала четыре дня и еще хвостик. Что ж, диванчик тут как раз кстати… Я улеглась, удобно устроившись на подушках, и уснула.

Сны мне снились тревожные. То мне снился папаша, который уезжал по горной дороге и не оглядывался, хотя я умоляла забрать его с собой. То я видела ту самую равнину на болоте, где он пропал. Почему-то была ночь, и желтолицая луна кралась по небу, как уличный воришка – прячась в тучах и время от времени выглядывая одним глазом. Я ползала среди травы, пытаясь найти хоть что-то, что подсказало бы, где искать отца, но только ветер и мелкий дождь хлестали по лицу. В конце концов, я улеглась прямо посреди равнины, глядя в небо, а желтая луна выползла из-за тучи полностью и с любопытством уставилась на меня. У нее даже были глаза – два черных глаза, которые постоянно прыгали, мотались из стороны в сторону и меняли форму. От этих странных глаз было жутко, но я не могла не смотреть в них.

В какой-то момент я засомневалась – на самом ли деле сплю. Хотела ущипнуть себя, но обнаружила, что не могу пошевелиться – и по рукам, и по ногам я была опутана тонкой серебристой цепью, разорвать которую не могла, как ни пыталась. Дождь усилился, и противно потекло в уши.

Что же это за сон такой?!

Я в отчаянии посмотрела на глазастую луну, и вдруг обнаружила, что темные пятна были вовсе не глаза – две призрачные тени танцевали в воздухе, в свете луны. Полупрозрачные тела – словно стрекозиные крылья, дымчатые одежды… Темные волосы плещут по воздуху, как космы серого тумана. Фигуры танцевали, кружились волчком, и спускались все ниже и ниже.

– Бедный маленький гном искал папочку и совсем выбился из сил, – жалостливо протянула первая тень – более подвижная, волосы которой в бешеной пляске вставали над макушкой торчком. – Совсем-совсем обессилел!

– А где у нас папочка? – пропела вторая тень.

– А папочку похитила злая-злая ведьма!

– Очень злая!

– Ужас, какая злая!

Тени издевательски хихикали, спустившись на землю и кружась вокруг меня. Лица их были смазаны, а руки казались костями, обтянутыми кожей. Страшный сон! Я замотала головой, чтобы проснуться, но не помогло.

Теперь тени были совсем рядом, иногда их одежды касались моего лица, и я чувствовала запах пыли и тлена – именно так и рассказывали про ведьм.

– Так я не сплю, – произнесла я через силу.

– Гномик догадался, что не спит! – первая тень даже захлопала в ладоши.

– Какой умный! – сказала вторая тень ласково. – Почему только не был таким умным раньше? Побежал жаловаться к гномам, потом к судье, и даже до дочерей графа добрался!

– Как будто нам нравится, что гномы шныряют тут, вынюхивая!

– Не нравится!

– Очень не нравится!

Они верещали и кружились, а я пыталась освободиться от цепи, но не получалось – проклятая цепь держала крепко.

– Где мой отец, ведьмы? – крикнула я им.

– Опять он за свое! – всплеснула руками первая тень. – Какой же ты настырный, беспокойный…

– Я говорила, от него надо было сразу избавиться, – сказала вторая тень замогильным голосом, на что первая затрясла головой.

– Нет-нет-нет! Не надо убийств! – завопила она тонким голоском. – Фу! Опять кровушка! Опять сырость! Не хочу-не хочу!

– Можно и без кровушки, – согласилась вторая. – Давай его придушим.

Я похолодела, слыша это, и дергалась все сильнее, чем еще больше рассмешила ведьм.

– Нет, придушить – это скучненько! – не соглашалась первая, так и летая вьюном вокруг меня. – Придумай что-нибудь интересненькое! Забавненькое! До рассвета еще далеко, я хочу чего-нибудь веселенького!

– Одни хлопоты с тобой, – проворчала вторая тень, хлопнула в ладоши, и вдруг прямо из ниоткуда появилась толстая книга – огромная, в локоть высотой.

Книга повисла в воздухе, и ведьма принялась листать ее, не касаясь страниц пальцами. Первая тень с любопытством заглядывала второй через плечо.

– И что мы с ним сделаем? – спрашивала она невинно. – Может, превратим в лягушку? И пусть ждет, пока прекрасная принцесса расколдует его?

Они мерзко захихикали.

– Посмотрим, есть ли для этого подходящее заклинание, – прошипела вторая тень, перелистывая страницы фолианта.

– Лучше превратить его в змею, – звенела колокольчиком первая. – Лягушка – слишком хорошо для такого настырного гнома!

– Превращайте хоть в гадюку, – сказала я им, – я все равно найду вас и перекусаю, мерзкие ведьмы!

– О! Слышишь? Он от нас не отстанет!

– Может, тогда лучше придушить?

– Это скучненько – захныкала первая тень. – Скучненько-о-о!..

– Нашла! – вторая тень склонилась над книгой, ведя по строчкам пальцем. – Отличное заклинание!

Она начала читать нараспев, и слова были незнакомыми и страшными – они впивались в мозг, как раскаленные гвозди. Я застонала, а первая тень хихикала и приплясывала в воздухе, хлопая в ладоши.