Я прочитала первый заголовок: «Порча» и нахмурилась. Вот, значит, в чем мне придется практиковаться! По сути, передо мной был своего рода учебник, наполненный заклинаниями на все случаи жизни – от приворотов до наведения порчи.

– В дополнение – сборник зельеварения, – продолжала наставления бабушка.

Она взяла из второй стопки снизу сильно потрепанную книжку, по всей видимости, часто используемую.

– Все собиралась переписать, случая не представилось, – оправдывалась она.

– Применение зелий и их изготовление, – прочитала я на обложке.

– Сложная наука. Изо всех прочих.

Почитав немного, я лично убедилась в ее словах. Собрания рецептов, приготовленных для усиления колдовства – представляли собой далеко не кулинарную книгу. Некоторые ингредиенты носили непонятные наименования, либо имели сказочный смысл. Достать такие вещества в человеческом мире было невозможно. Среди них: кровь единорога, запретный плод, пепел феникса, пепел крыльев бабочки и прочие фантазийные составляющие. Что касается эффекта от приема снадобий, то получалось, что с их помощью можно было пересекать пространство и время, становиться невидимкой, вселяться в тело другого человека, в общем, обладать поистине невероятными возможностями.

День вновь оказался бесконечно длинным. Стопки книг почти закончились, но я была по-прежнему полна сил. В голове пытались уместиться знания, толкались и будоражили воображение.

– Рита, пор-р-р-а спать, – донеслось до слуха мурлыкание.

– Леонард?

– Наконец-то обратила на меня внимание!

– Обиделся?

– Что за хозяйка мне досталась! С такой заботой с голоду можно умереть!

– Ты ел почти без остановки! – огрызнулась я.

– Если бы не Ульяна Григорьевна…

– Хватит ссориться! – отозвалась бабушка, – Лео прав. Ты обязана следить за своим питомцем.

– Но я была занята. Обещаю исправиться!

– Так-то лучше. Завтра проверим.

Бабушка погасила солнце легким хлопком ладоней. Следом спустились густые ночные сумерки без намека на сияние луны.

– Доброй ночи, – промолвила она.

Вскорости я услышала ее мерное сопение, глубоко спящего человека. Леонард долго не мог определиться с местом для ночлега. Он цокал коготками по полу, прыгал с сундука на печь, пока не затих где-то в районе моих ног.

– Тепленько. Мур-р-р.

Стоило сомкнуть веки, как я вновь очутилась в чудесном сне, наполненном легкими облаками. Волнующее состояние эйфории, казалось, длилось бесконечно: покой, тишина и ни души. До тех самых пор пока не прозвучал призывный голос:

– Рита, вставай!

Над моим лицом склонилась наглая кошачья мордашка.

– Отстань!

Котик обиженно фыркнул, спрыгивая на пол.

За окном едва брезжил рассвет пасмурного утра, создавая сонное настроение. Я прислушалась, не наблюдая привычное в это время суетливое топанье бабушкиных ног в стоптанных тапочках. Бабуля не гремела посудой, не охала и не причитала. Она до сих пор не вставала с постели.

Я прошмыгнула на кухню, понимая, что происходит что-то странное. Очаг погас, даже искры не осталось. Еще вчера годная к использованию глиняная посуда являла собой горки черепков. Кормилица русская печь выглядела разбитой и обветшалой, ее кирпичная кладка развалилась и представляла собой жалкое зрелище.

«Как же я разведу огонь без спичек?» – подумала я, вспоминая манипуляции с лучиной. Теперь же даже малого уголька для этой цели не найти!

Первая мысль – разбудить бабушку. Однако, страх, что та рассердится, мешал этому. Решила ждать.

В горнице перед глазами возникла картина разрухи: прекрасный домик превратился в склад хлама и тряпья: драные половики на полу, по углам повисли огромные паутины, по всем стенам трещины, окна закрыты грязными шторами. Странное чувство, что со вчерашнего дня минуло полвека. Я провела пальцем по поверхности стола, оставляя след в многолетнем слое пыли.

– Хозяйка, молочка хочу!

Кот всем своим видом показывал, что проголодался. Он ластился к ногам, мурлыкал.

На полках буфета не осталось ничего съестного, даже сухой корочки хлеба.

– Подожди, скоро бабушка проснется, будет угощение.

Та будто услышала, что речь идет о ней.

– Рита, подойди, – еле слышно промолвила она.

Бабушка вновь постарела, сейчас ей можно было дать лет сто, не меньше. Жизненные силы были на исходе.

– Что случилось? – испугано прошептала я, смахивая слезу.

– Всего лишь старость. Вышел срок.

– Но вчера…

– Не смей реветь! – перебила она, как и прежде меняя тему, чтобы не вдаваться в подробности.

Я понимала, что бабушка скрывает страшную тайну, не предназначенную для моих ушей. Она определила последние часы общения, посвятить важным напутствиям, правилам выживания среди людского мира и потустороннего.

– Не доверяй никому! Держись в тени! Не применяй способности в присутствии посторонних, дабы не навлечь на себя смертельную опасность!

– Как шпионка?

– Как ведьма! А теперь соберем приданое. Доставай из сундука дорожную сумку!

В сундуке лежало много всякого добра, но сумки не оказалось. Пришлось вынимать вещи до самого дна. Наконец, обнаружился холщевый мешок, довольно вместительный, к углам которого привязаны скрученные веревочки на манер рюкзака.

– Складывай все, что есть! – распорядилась бабушка.

– Не поместится!

– А ты попробуй!

В содержимое приданого пошли книги, магические чаши, камни, несколько свечей, мешочки с травами. Туда же отправился прозрачный кристалл, шкатулка с драгоценностями и даже опасная Книга Судьбы, завернутая в отдельную тряпицу. Мешок оказался безразмерным.

– Теперь – алтарь, – указала дрожащей рукой бабушка.

Я сгребла все одной рукой и закинула внутрь «дорожной сумки».

– Что-то еще?

– Пожалуй, достаточно! Давай прощаться!

– Вы прогоняете меня?

– Нам обоим пора.

– Но я не хочу уходить!

– Осталось последнее – это мой долг, а твое – спокойствие и ответ, на главный вопрос.

– О моих родителях?

– Ты заслуживаешь, знать правду: отчего они погибли в рассвете лет. Твоя мать, моя единственная дочь, не приняла наследный дар, потому что была подвержена людским страстям и полюбила простого человека. Тем самым она запустила механизм проклятия, по которому должна была погибнуть вместе с избранником, как только новый приемник вступит в возраст зрелости.

– Значит, я виновата в их смерти?

Снова, поддавшись порыву, я расплакалась, словно маленькая девочка, громко всхлипывая и размазывая слезы по щекам.

– Вины твоей здесь ровно столько, сколько и моей, – с тоской в голосе проговорила бабушка, – в свое время не смогла уберечь дочь от опрометчивого поступка, вот и расплачиваюсь за ошибку сполна. В зачарованной деревне, в заточении, отбываю долгие годы, причем в полном одиночестве. Покинуть это место не могу, так как нахожусь в личном кольце времени. Попытки вырваться, безуспешны, даже при применении колдовства. Пространство не дает мне умереть, но такая жизнь хуже смерти. За каждый человеческий год, проживаю десять, превращаясь в старую развалину. Приходит новый день, возвращающий к исходной точке и так по кругу. Войти в кольцо можно, если разрешу, но вот выйти отсюда практически невозможно. Несколько смельчаков побывали в этих краях и погибли безвинной смертью ради глупого любопытства.

– Погибли?

– Сгинули, плутая по местным болотам.

– Без вашего вмешательства?

– Моей рукой их путь выведен. Не суди, такова моя сущность!

– Разве я могу осуждать?

– Ты – лучшая из внучек!

– Я счастлива, что обрела лучшую бабушку!

– Рита, я устала, отпусти меня!

– Куда? – не поняла я.

– Возьми мою силу! – с жаром прошептала бабушка, – Я хочу освобождения от земной жизни.

– То есть умереть?

– Верно!

– Мало того, что я стала причиной гибели своих родителей, так еще лишу жизни единственного родного человека?

– Пойми, я давно не живу, а жду смерти, как освобождения от проклятия и земных мытарств.