Она подошла к раковине и дернула ручку крана вниз. Капающий звук прекратился, но теперь доносился запах канализации. Сырой, гнилостный запах, как будто пахнет еда, которая тухнет в мусорных баках. Но возле раковины не было никакой мусорной корзины.

– Какая гадость, – пробормотала Хендрикс, отходя от раковины. У нее защекотало в носу, и она пошла дальше по коридору.

Она внезапно поняла заморочки Джиллиан по поводу работающего телевизора. Нормальной тишины в этом доме не было. Она как будто состояла из дюжины незаметных шумов. Дерево скрипит, краны текут, окна стонут от ветра.

Ей нужно было что-то: музыка, реалити-шоу, да хотя бы новости – чтобы заглушить все это. Она вернулась в гостиную и начала выкапывать пульт из-под диванных подушек.

Сверху раздался какой-то звук.

Хендрикс нахмурилась и посмотрела на потолок. Звук был явный, это был четко различимый скрип. Похожий на чьи-то шаги.

Посмотрев вверх, она услышала еще один скрип. А потом еще. Они переместились с одного угла потолка на другой, как будто кто-то шел по залу второго этажа. И вдруг внезапно остановился.

Хендрикс застыла, внезапный страх отодвинул все остальное на второй план. Она сказала себе, что Джиллиан, должно быть, забыла упомянуть, что пришел какой-нибудь рабочий-строитель. С тех пор как они въехали, рабочие то и дело появлялись в доме: то настраивали интернет, то проверяли проводку и суетились с котлом.

Она осмотрела прихожую. Никаких заляпанных грязью рабочих ботинок на коврике, никакой замызганной куртки на крючке. Она выглянула в окно, но и на дорожке тоже не было грузовика.

Кожа покрылась мурашками. Хендрикс пересекла гостиную и прошла на кухню. Там должна была быть дверь, отделяющая лестницу от кухни, но она еще не была установлена. Вместо этого лист полиэтилена преградил путь. Хендрикс отдернула его в сторону.

– Кто там? – крикнула она вверх по лестнице.

Дом в ответ промолчал.

Хендрикс чувствовала, как бьется ее сердце, как перехватывает дыхание. Она медленно поднялась на второй этаж и прислонилась ухом к двери спальни Брейди. Она слышала тихое жужжание генератора шума, и только. Затем позади нее раздался длинный скрип. Она резко обернулась.

Никого.

Она долго всматривалась в тени, сердцебиение наконец замедлилось, а дыхание успокоилось. А потом…

БУМ! БУМ! БУМ!

На этот раз звук, казалось, доносился снизу. Перепрыгивая через ступеньки, Хендрикс бегом спустилась по лестнице и рванула полиэтиленовое полотнище. Она лихорадочно размышляла, что лучше использовать в качестве оружия – папины клюшки для гольфа в шкафу в прихожей или разделочный нож на кухне, когда ее взгляд упал на окно и она увидела, что на крыльце стоит Порция. И смеется.

Хендрикс распахнула входную дверь, ее пульс все еще частил.

– Ты с ума сошла так пугать!

Прямо перед ее дверью стоял Коннор, одетый в джинсы и выцветшую футболку вместо спортивной формы. Он держал корзину с явно домашними кексами, и его щеки слегка покраснели, но это могло быть от холода.

– Привет, – сказал он, застенчиво улыбаясь. – Мама хотела, чтобы я принес вам это. Что-то вроде приветственного подарка от соседей.

Он указал на кексы. Как будто Хендрикс могла их не заметить. Порция встала рядом с ним и широко улыбнулась.

– Слушай, прости, я ничего не могла с собой поделать. Ты сказала, что будешь целый день одна, и…

Она покачала головой и поднялась на цыпочки, вытянув шею, чтобы рассмотреть хоть что-то за спиной Хендрикс.

– Не хочешь пригласить нас?

Ошеломленная, Хендрикс отошла в сторону, держа дверь открытой.

– Славно, – сказала Порция, но таким тоном, словно имела в виду что-то другое. Коннор бросил на нее взгляд.

– Выглядит на самом деле здорово! – сказал он, протягивая Хендрикс кексы. – Твои родители, должно быть, хорошо поработали над этим местом.

Хендрикс закрыла дверь и последовала за ними в гостиную.

– Что вы имеете в виду?

– Раньше здесь все было иначе, – объяснил Коннор. – В этом здании долгое время никто не жил, и входить внутрь было довольно опасно.

Порция фыркнула.

– Да уж, мы все думали, что тут на тебя будут рушиться стены или что-то в этом роде. Но теперь это выглядит как настоящий дом.

Она уставилась на шкаф в прихожей и распахнула его – быстро – будто ожидала, что кто-то стоит и ждет за дверцей.

– Ищешь что-то? – спросила Хендрикс.

Порция пожала плечами и закрыла шкаф, казалось, разочарованная. Она вытащила свой телефон.

– Я думала, что это дверь в подвал.

– Как такового подвала нет, но вход в цокольный этаж находится снаружи.

– Да, точно, – сказала Порция, рассеянно. – Я знаю.

И снова это чувство, будто Хендрикс что-то упускает. Она нахмурилась.

– Откуда ты это знаешь?

– Я же говорила тебе, что это место пустовало в течение многих лет, а потом, откуда ни возьмись, появляются твои родители, покупают его и ремонтируют.

Порция заколебалась, ее глаза шарили по комнате.

– Ну, по крайней мере, попытались отремонтировать хоть как-то…

Телефон в ее руке завибрировал, отвлекая от беседы. Она снова сосредоточилась на экране, прикусив губу.

– Говоришь, родителей нет, да?

В голове Хендрикс зазвенел тревожный звоночек.

– Нет, – ответила она. – А что?

Пальцы Порции порхали по экрану телефона, и тихий сигнал проинформировал, что сообщение отправлено.

– Да тут наши друзья хотели заглянуть к тебе.

Хендрикс почувствовала, как желудок подскочил куда-то к горлу.

– И что?

– Мы подумали, что, раз уж у тебя не получается прийти встретиться со всеми, мы можем пригласить их сюда, – сказал Коннор.

Его лицо осветила очередная улыбка в несколько мегаватт, и Хендрикс снова почувствовала себя самым интересным, самым очаровательным человеком в комнате.

«Опасно», – подумала она. За теми, кто может заставить чувствовать себя единственным человеком в комнате, надо следить в оба.

Хедрикс сделала глоток пива, надеясь, что это успокоит ее, но напиток просто ухнул прямиком в желудок, от чего стало только хуже. Она прикусила щеку, чтобы не поморщиться.

Она даже не могла вспомнить, кто его принес. Оно просто появилось у нее на кухне вместе с тремя другими учащимися Дрерфордской средней школы, чьи имена она сразу же забыла.

«А вот это Кейси Клэр», – сказала девушка рядом с ней, указывая на мутную фотографию на своем телефоне. Хендрикс кивнула, стараясь сохранить вежливое выражение лица. Девушка в очках в форме восьмиугольников, с которой она разговаривала, была красивой азиаткой, с густыми каштановыми волосами до талии, тут и там бликующими мелированными прядками.

Хендрикс изо всех сил пыталась вспомнить ее имя. Какое-то птичье. То ли малиновка. То ли воробей.

Девушка продолжала говорить.

– Кейси смеется, как пьяная гиена, но ее мать спит с тренером по волейболу, поэтому приходится мило улыбаться ей, если хочешь быть в команде.

«Королек? – подумала Хендрикс, поджимая губы. – Гусь?»

– Эй, Рейвен! Подкинь еще пивка!

Точно! Рейвен.

Рейвен вытащила «Нэтти Лайт» [7] из картонной упаковки и метнула его через кухню темнокожему парню с густыми черными волосами и совершенно ровными зубами, за которые люди платят по шестьсот долларов за коронку.

Хендрикс не нужно было напрягаться, чтобы вспомнить его имя. Блейк. Он выглядел как Блейк. Красивый и тупой. Капитан какой-то спортивной команды. Бейсбол? Лакросс? Рейвен и об этом упомянула, но у Хендрикс уже все вылетело из головы.

Он стоял рядом с другим пареньком, симпатичным ровно в той же манере, что и Коннор. Хендрикс подумала, что они, должно быть, братья, и ее подозрение подтвердилось, когда парень зажал шею Коннора в каком-то дружеском шейном захвате. Если шейный захват в принципе мог быть дружеским.

Хендрикс нахмурилась, наблюдая, как одноклассники борются на ее кухне. Они же братья, верно? Или ей пора начинать беспокоиться?