Наш станкач замолчал, зато как гром среди ясного неба раздался зуммер телефона, и голосом Михалыча телефонная трубка сообщила.
— Командир. Мы готовы, давай установки. — Прикинув расстояние, отдаю команду, и первая мина разрывается где-то в реке. Вторую мину кидаю на первом заряде, и наблюдаю разрыв уже недалеко от себя.
— Михалыч вилка, — ору я в микрофон, и командую новую поправку, но ответа уже не слышу, потому что серия хлопков 50-мм хлопушек, раздаётся на дороге, накрыв и позицию пулемётчиков, а также видимо и нашу линию связи. Но про столовый прибор сержант всё же услышал, и после свиста, восьмисантиметровая мина разрывается уже непосредственно в боевых порядках врага, а за ней ещё несколько.
Позвав снайпера, ползком выбираемся из кустов, и на четырёх костях шустро пробираемся к берегу реки. Боковым зрением замечаю какие-то тени, пробежавшие через дорогу, но услышав совиный «кукарек», отвожу в сторону ствол своего автомата. «Светка» у меня за спиной, так как дальний огневой контакт, мы при своей ретираде не планируем. Двое разведчиков волокут третьего, так что дождавшись, когда все спустятся вниз, скатываюсь по супесчаному обрыву к самой реке. Шлёпая по воде и прикрываясь береговым откосом, небольшой цепочкой пробираемся к высотке. Впереди Филин, сразу за ним разведсанитары тащат раненого, и замыкаем процессию мы с Фёдором, который на этот раз прихватил телефонный аппарат вместе с катушкой, перекусив лишний провод. В паре сотен метров от высотки, пускаю вверх ракету зелёного дыма, и уже никого не опасаясь по теперь уже пологому береговому склону, выбираемся на трассу, и без приключений добираемся до своих.
На самом верху кургана, занимает позицию лыбящийся во все свои сорок четыре зуба Малыш с ручником, а за гребнем высотки установлен миномёт. Еще ниже в кустах наш обоз, из двух повозок с остатками бэка к миномёту, а также с подарками от немецких пионеров. Увидев наш сигнал недалеко от себя, мужики стрелять сразу же прекратили, а начали окапываться и подносить мины. Я же, достав бинокль, смотрю как на оставленных нами позициях, бушует огненный смерч из снарядов калибра 75-мм, а по лесу и берегу реки в двух километрах от нас, работает батарея батальонных миномётов противника. Ну, минимум четверть часа у нас есть, а может и больше. Пока фрицы настреляются, потом пойдут в атаку, ну а когда всё захватят, то перегруппируются и двинутся дальше, или не двинутся, а останутся там, тогда ещё поживём. Так что, не теряя понапрасну время, копаем окопы. Поднявшиеся снизу разведчики, присоединяются к нам, с остервенением врубаясь пехотными лопатками в сухую землю кургана. Похоже не донесли, точнее донесли, но уже мёртвого. В душу никому не лезу, а продолжаю выполнять свою солдатскую работу. Видимо эти парни больше отсюда не отойдут, а или победят, или погибнут. Так что выбора у нас не остаётся… Будем побеждать.
Как я и предполагал, через пятнадцать минут артподготовка закончилась, зато в районе брода начинают взрываться поросята, калибром не меньше стапятидесяти миллиметров, а минут через десять к их размеренному грохоту, присоединяются и разрывы снарядов лёгких пехотных орудий. Да что блин, за хрень то такая? Вроде сегодня не новый год, чтобы в полночь салюты устраивать? И кто там из писателей утверждал, что немцы ночью якобы не воюют, воюют и ещё как, — или это какие-то неправильные немцы, и они делают неправильный мёд? Похоже, мёдом тут и не пахнет, на войне пахнет порохом, кровью и смертью, а вот старуха с косой, смердит уже по-своему.
Ладно, не будем о грустном. Тем более на дороге кто-то показался. Разведка противника? Или… Защёлкали затворы, но тревога оказалась ложной. Приковыляли наши лесные братья. Причём Заяц тащил на себе раненого в ногу Волка. Ну как в ногу, как потом выяснилось немного повыше, но идти он без помощи не мог. Признаться честно, мы их и не ждали, но видимо русский лес тоже своих не сдаёт. Увидев этих двух оболтусов, Ильюха аж прослезился, ну и от избытка чувств выдал свой семиэтажный манифест коммунистической партии. При ближайшем рассмотрении оказалось, что Зайцев тоже ранен, только в правую верхнюю конечность, ну а Волков в правую среднюю. Перевязав Волка, оставляем его с обозными лошадьми прикрывать наш тыл, а сами, слушая рассказ Зайца, про их приключения, продолжаем работать.
— Заняли мы, значит позиции, как и указал нам товарищ сержант и стали ждать. В лесу темновато, но свет от ракет всё-таки пробивается сквозь листву, да и деревья в болотине стоят редко, вот Андрюха то и засёк группу немцев, которые пробирались по пояс в воде, шагах в сорока от нас. Но стрелять пока не стал, а пошёл за ними, держась сбоку, и так и дошёл до моей позиции. Ну, тут мы и врезали. Сначала закидали фашистов гранатами, а потом и вдарили из двух автоматов. Хорошо, что их было всего с дюжину, а то бы нам точно несдобровать, ну и в воде им было неловко, ни залечь, ни присесть. Но огнём они нас прижали, так что пришлось уходить, причём не в вашу сторону, а вдоль кромки болота, прямо на север, один прикрывает, а второй отходит. Ну а когда перебегали просеку, тут Андрюху и зацепило. Вот на краю этой просеки мы залегли и стали отстреливаться. А потом недалеко от меня разорвалась граната, и я отключился.
Как потом выяснилось из дальнейшего рассказа, оставшиеся в живых фрицы дальше просеки не сунулись, а получив в ответ пару своих же колотушек, но уже с надетыми на них осколочными рубашками, забрав своих раненых, отошли. А перевязанный Волком Заяц, через некоторое время очнулся, и они поковыляли, держа направление на стреляющий миномёт, благо идти было недалеко. В конце концов, бойца тоже сопроводили к своему лесному другу, так как результаты контузии были на лицо, и он еле держался на ногах. Народу у нас с гулькин нос, так что за миномётом оставляем самый минимум, а всех остальных укладываем в цепь, для нас сейчас каждый стрелок на вес золота. Патронов и гранат у нас хоть жопой ешь, а вот мин всего десять лотков, а это 30 штук. Я занимаю позицию в самом центре бугра, пока есть мины, командовать парадом, или миномётом буду я, справа от меня Малыш с пулемётом, слева снайпер. Ну и дальше по склону, правый фланг прикрывают Федя с Рабиновичем, а левый Илья со своим разведчиком и двое повозочных. На вооружении у каждого винтовка или карабин для средней дистанции, ну и ПП или пистолет для ближней, наводчиком к миномёту становится Михалыч, а его заряжающий совмещает несколько должностей. Справа от нашего кургана проходит дорога, а потом река, ну а слева в радиусе ста метров от высоты, подступает всё тот же заболоченный лес. С фронта же видимость вдоль дороги метров триста, в аккурат до перекрестка, где начинается, уходящяя влево лесная просека. С тыла нас прикрывают два друга, правда на двоих у них три рабочих руки, и три ноги, но парни проверенные, не подведут.
Грёбанные фрицы где-то задерживались, либо они перегруппировывались, либо, захватив хутор, занялись своим любимым делом, «кура, млеко, яйки», ну насчёт остального они обломались, а вот с десяток куриц, по деревушке бегать должны. Хозяева уходили, прихватив с собой всю живность, и даже гусей с утками, юные пастухи с прутиками, погоняли вслед за подводами. А вот с курицами случился облом, то ли их хозяина не было дома, то ли он всё проспал, но когда его обнаружили, ловить этих бестолковых птиц, уже не было времени и, плюнув на всё, дедок собрал только небольшой узелок и, прихватив ружьишко, поковылял следом за своими односельчанами. Пока мы занимались окопными работами, артобстрел в нашем тылу стих, зато началась заполошная ружейно-пулемётная стрельба, и небо расцветилось сигнальными и осветительными ракетами. Видимо немцы всерьёз озаботились захватом плацдарма, проверяя на прочность нашу оборону. Как говорят «не буди лихо, пока оно тихо», или про него вспомнишь, оно и всплывёт.
На реке сработала наша сигналка — она же растяжка, которую мы с Федей замастырили, немного не доходя до края обрывистого берега. Вот они гости, незваные, долгожданные. Слышно как кто-то орёт, видимо удачно зацепило осколками. А ты не прячься, ходи как все нормальные люди по дороге, тогда тебя нормально и пристрелят, гуманно, прямо в башку. Луна на этот раз почтила нас своим присутствием, так что видимость была довольно приличной, не сказать что «миллион на миллион», но лунный свет, отражённый от реки, позволял разглядеть берег, поэтому кидаю туда три мины, на основном заряде. Расстояние двести метров, так что работаем практически на прямой наводке, и после первой пристрелочной, двумя другими накрываю невидимую, но хорошо слышимую цель. Ну, это ещё цветочки, а вот ягодки, начинаются минут через пять, когда с фронта и с левого фланга, на нас наваливается не меньше двух взводов противника. Отбивая атаку с фронта, мы отделались лёгким испугом, Малыш охладил наступающий пыл противника, пулемётным огнём, ну а уже по прилёгшим отдохнуть гансам, мы выпустили десяток мин, после чего, оставшиеся в живых, стали отползать на исходные. И в это время по нам прилетело, сначала раздался свист, и на высоте стали взрываться 50-мм морковки, а когда я подавил огнём один из миномётов, истратив пяток своих мин, опушка леса с левого фланга взорвалась ружейно-пулемётным огнём.
