— Что будем делать? — негромко спросила Дамиана. — Он сильный.

"Еще бы не сильный" — мрачно подумал Фабио.

— Все, что можем, — буркнул он и вскочил с кровати, схватив свою шпагу и тут же отправляя в сторону Лауро волну ярости такой силы, на которую только был способен. Фабио знал, что она разобьется о его эмпатические щиты почти целиком, но, может, это его хотя бы собьет, ненадолго — и Миа сможет что-нибудь предпринять. Лауро, тем временем, решительно шагнул в комнату и хищно улыбнулся. Белые зубы сверкнули в темноте, как лезвие даги.

Щит упал, и Дамиана тут же метнула ножи, наверное, она надеялась, что в этот момент Лауро не успеет сориентироваться и поставить свой щит. Но он увернулся от первого ножа и поставил щит перед вторым, впрочем, тут же его сняв, чтобы было удобнее нападать снова.

— Ты-ы-ы-ы, — неожиданно взвыл пришедший в себя Леандро. — Ты их всех убил. Ты убил. Я больше тебе не дам.

Вскочив с поразительной резвостью, он кинулся на брата, и Дамиана тут же, пользуясь моментом, метнула в растерянного Лауро третий нож. Но на этот раз ей помешал Леандро, врезавшийся в него с разбегу и едва не сбивший с ног. Нож вонзился в дверной косяк, а Лауро, сдавленно рыкнув, отшвырнул брата в сторону с такой силой, что тот отлетел к стене и упал без сознания, ударившись головой о комод.

— Вы ничего не сможете со мной сделать, — холодно проговорил Лауро, надвигаясь на них. — Все умерли — и вы умрете. Это неизбежно. Лучше просто смириться. Зачем тратить силы, если исход предрешен?..

По спине Фабио пробежал колкий холодок, и он сразу понял, что происходит, еще до того, как ощутил страх и растерянность, разом охватившие Дамиану. Фабио никогда не любил пугать, а вот Лауро делла Серра, наверняка, обожал. Сильный эмпат, сильнее, чем он сам, но Фабио сделает все, что в его силах.

— Миа, не слушай его. Он тебя пугает, это магия, не давай ему себя запугать. Не слушай его, слушай меня, милая, пожалуйста, — ему сейчас легко было убеждать, потому что он верил в то, что говорит, до последнего слова. Он верил и восхищался ею, и слова, и вплетенная в них магия выходили почти сами собой: — Ты у меня самая смелая и отважная девочка, ты со всем прекрасно справишься, Миа, я тебе говорил, ты прекрасно справишься, я тебе верю, я в тебя верю. Ты меня от целых троих убийц спасла, — и, не дожидаясь ни новых слов, ни атаки Лауро, первым кинулся на него со шпагой.

Дамиана атаковала следом, и их противник, приняв удар Фабио на клинок, отбился от нее очередным щитом. Дамиана поверила ему, как в тот день, когда Фабио спасался от стражи. Поверила, доверилась — и, почувствовав себя уверенней, атаковала следом. "Артефакты… — судорожно плясали в голове мысли. — Самые важные — кольца. Ни снять, ни потерять случайно. И можно колдовать с рук, прямо как боевые маги… Но на шее тоже что-то должно быть. Вдруг до него выйдет добраться?.. Вдруг это нам чем-то поможет?.."

— Миа, он артефактор. Не боевой. Он даже не боевой маг, — переставать убеждать нельзя было ни на секунду, невзирая на бой, невзирая ни на что. Но он надеялся, что Миа поймет по его словам и то, что некоторых артефактов его можно лишить. Поймет, конечно, она умная девочка. Она чудо.

— Какая разница. Все равно ты сопливая девчонка, а я — лучший маг в герцогстве. Что ты сможешь мне противопоставить? Ничего, — Лауро цинично усмехнулся и сделал выпад в сторону Дамианы, легкий и изящный, будто танцевальное па.

Дамиана увернулась, а Фабио, ощущая, как она теряет дух, возразил, продолжая вкладывать в свои слова силу:

— Нас двое, а он один… Всего лишь человек, не демон, не призрак, лишь одаренный, как мы все тут, — и ударил вверх, целясь в ключицу, в три вожделенные цепочки артефактов на шее.

Разумеется, Лауро увернулся — но Фабио не мог не попытаться. Он тут же ушел в защиту, и вовремя.

— Ты так ему веришь, девчонка, — по-змеиному сощурив глаза, проговорил маркиз делла Серра, — И он умеет убеждать. Но я сильнее него, и он быстро устанет.

Фабио отбил первую атаку, но за ней последовала вторая, стремительная и коварная, с обманным финтом. А Миа верила Фабио и всегда была готова его защитить — и ее клинок принял удар, на который он не успевал ответить.

— Он устанет и не сможет тебя защитить. И тогда вы оба окажетесь в моей власти, — прошипел Лауро и отбросил Миа в сторону, почти с той же силой, с которой раньше швырнул родного брата.

И этим он открылся. Пока Дамиана поднималась, Фабио стремительно кинулся на врага, у него был шанс, так что Фабио молчал, пока Лауро вновь принялся говорить:

— И ты не сможет его защитить, совсем слабая, совсем напуганная.

У Фабио получилось: острие клинка мазнуло по груди, и Лауро отпрянул, но одна из цепочек, звякнув, оборвалась, и висящий на ней кулон упал на пол. Знать бы еще, для чего он нужен. Впрочем, Фабио почувствовал, как Дамиана воспряла от этой маленькой удачи, и эта толика радости и восхищения придала сил и ему.

— Он просто тебя запугивает, Миа, говорит то, от чего тебе станет страшно, но неправда. Я смогу защитить тебя, а ты — сможешь защитить меня, вместе мы справимся, — проговорил он и сделал новый выпад. А Дамиана тут же атаковала с другой стороны, почти одновременно с ним.

— А что если не справитесь? — спросил Лауро спокойно, почти невозмутимо, отбив удар Миа дагой и выставив против Фабио новый щит. — Что если твой Фабио просто врет, чтобы тебя успокоить?

Его шпага, описав в воздухе полукруг, опасно ринулась к Дамиане, но Фабио в последний момент успел отбить этот удар.

— Я никогда тебе не врал, Миа, ни разу, даже когда уговаривал помочь мне со стражей, — торопливо проговорил он. И в этом не соврал тоже. — Никогда не говорил неправды и никогда не стану.

Ее благодарность и доверие нахлынули на Фабио теплой мягкой волной, тут же сменившись горячей решимостью — и после выпада Дамианы, звякнув, оборвалась еще одна цепочка с амулетом. Лауро ушел вниз и вбок, усмехнулся, обманным движением кинулся к Дамиане, но в последний момент, развернувшись, ударил Фабио — и он почувствовал, как правое плечо обожгло острой сталью. Он тихо охнул и выронил шпагу из сведенной острой болью руки.

— Видишь, соврал, — Лауро хихикнул страшным, заставляющим ощутить мороз по коже, смехом сумасшедшего, — Он вре-е-е-ет и умре-е-е-ет. А следом за ним умрешь и ты, бездарная, никуда не годная девочка. Но не бойся сейчас, я тебя не стану сразу убивать. Сперва внимательно посмотришь, как будет умирать твой Фабио. Его дар мне не нужен, у меня уже есть, но должно же хотя бы повеселить меня это все.

Дамиане казалось, что Лауро вырос, он надвигался на нее огромной страшной тенью, неотвратимой и подавляющей. Он был прав — они не справятся с ним, убившим многих, таким сильным и таким неминуемым. Но даже это не значило, что она не будет сопротивляться. Она уже проиграла, но она хотя бы попытается ему навредить. Она не будет смотреть, как он убивает Фабио. Никогда. Пока она жива и может что-то делать, она будет бороться.

— Просто убивать — все равно скучно, — сказал Лауро и сделал выпад.

Она закрылась, парировала, атаковала — и он толкнул ее назад, так, что пришлось отпрыгнуть.

— Скучно, пошло. Я не мясник и бандит. Убивать — искусство, — он томно вздохнул, хлопнув ресницами, будто великосветская красавица, и это почему-то было страшнее зловещего смеха. А потом ударил снова, целясь в горло. — Может, сделать подарок братцу? Убить твоего Фабио, как остальных, чтобы забрать дар и отдать ему, а то он у нас в семье обделенный…

Дамиана внутренне содрогнулась: от одного упоминания об этом делалось жутко. Но она не собиралась сдаваться. И отбила эту атаку тоже.

— Знаешь, гм… объект должен оставаться живым до последней капли крови. Это важно. Чтобы сердце остановилось, лишь когда утечет вся жизнь. Он будет жить, чувствовать все, что я с ним делаю, как и остальные, — новый удар, еще один и еще, они посыпались градом со всех сторон, будто Лауро превратился в смертоносный вихрь. Дамиана успевала, из последних сил, но успевала отбиться, пока успевала — и от него, и от жутких картин, которые рисовались в воображении с каждым его словом, будто сами собой, против ее воли.