- Да уж, ты действительно пространственно объясняешь, дорогой, - усмехнулся Магнус.
- Это сложно, - поморщился Алек. – Представь, что у тебя есть внутренний помощник, дающий подсказки. Я не слышу его голос, не подумай, что я схожу с ума. Вовсе нет. Лайтвуд скорее часть меня, нежели какой-либо ненужный компонент, Магнус. Именно поэтому я отказался от предложенной сделки демона. Я не хочу, чтобы ты забывал своего мужа, и не хочу, чтобы воспоминания близких о нем исчезли. И ты, и Максвелл, который, скорее всего, тоже бы его забыл, должны всегда помнить о нем. Ведь Александр Лайтвуд был частью вашей семьи и жизни.
- Я не пойму, то ли ты благороден, то ли настолько глуп, мой сладкий, - в горле Магнуса встал ком слез, и слова дались ему с трудом, выдавившись наружу хриплым шепотом.
- Я и не благороден, и не глуп. Ну, по крайней мере, мне так кажется, - тихо рассмеялся Рид, погладив Магнуса по животу. – Просто, окажись я на месте Лайтвуда, то не хотел бы, чтобы меня забыли. Он тоже моя семья, какими бы родственниками мы не являлись. Я тоже отчасти нефилим, хоть не до конца и понимаю, что значит быть им.
Маг рассмеялся, пусть и не слишком счастливо, пусть и не так уверенно, как обычно, но это уже был шаг к тому, чтобы все плохие мысли в голове мужчины начали рассеиваться, как дымка. Алек Рид невероятный человек, смертный и обычный парень, который так неожиданно появился в жизни Магнуса. Попав в магическую заварушку, встретившись с чем-то потусторонним, Алек не дал задний ход. Вероятно, дело было в том, что в его душе, где-то на подкорке головного мозга, всегда находилось знание о своем происхождении, о необычной природе самого себя, поэтому принятие магии Риду далось относительно просто. Магнус все еще до конца не мог поверить в Судьбу двух предназначенных душ, которые даже после смерти стремятся друг к другу. В это трудно было поверить и признать подобное. Согласиться с возможным фактом существования подобного – это признать слабость самой Смерти, которой так легко, оказывается, поставить шах и мат, когда понимаешь, что любовь сильней чего угодно. Магнус не верил до конца в свою победу, ведь ему еще предстоит сразиться за Алека, победить его смертность.
- Быть нефилимом значит следовать законам, - озвучил данный факт Бейн, вспоминая, сколько раз на фоне подобного глупого высказывания они с Александром спорили и ссорились.
- Разве законы не созданы для того, чтобы их нарушать? – с искренним недоумением поинтересовался Рид, чем вызвал непреодолимый приступ хохота у Бейна, вспомнившего, что это были его собственные слова, сказанные когда-то Лайтвуду в пылу их жаркой беседы.
- Не все законы под силу нам нарушить, мой драгоценный, - отсмеявшись, Магнус отправил недопитый бокал виски в полет в тучке синей магии, которая растворила предмет в искрах, исчезнувших спустя пару мгновений после своего появления. Развернувшись к Риду, мужчина обнял его за плечи, поглаживая крепкие руки сквозь ткань рубашки.
- Но попробовать-то стоит? – нахмурился Рид, с блаженством наблюдая, как на лице любимого человека, наконец, расцветет улыбка. – Между прочим, закон нашего университета запрещает отношения между преподавателем и студентом. Но мы на подобное не обратили внимания.
- О, как я мог перед тобой устоять? – фыркнул маг, с благоговением убирая со лба парня отросшие прядки темных волос. – Вскоре мы перестанем быть учителем и учеником, сладкий.
- И я надеюсь, что станем нечто большим, чем просто парой встречающихся влюбленных, - вдруг выпалил Алек, на щеках которого выступил румянец смущения и дикого восторга от собственных слов, которые он выпалил на одном дыхании.
Зато Магнус потерял дар речи, глупо хлопнув ресницами, не понимая, то ли самое он услышал от Рида или ему показалось. Опешив, Бейн не сразу сообразил, что Алек настороженно хмурится, ожидая ответа. Он напрягся, думая, что его отвергнут. И он не мог обвинить Магнуса в подобных настороженностях. В конце концов, они не знают, что их ждет в будущем, не представляют, как в дальнейшем на жизни Алека отразится влияние души Лайтвуда. Но Рид готов был хвататься за любую возможность быть с Бейном рядом, не отпускать его из поля своего зрения и длины рук. Алеку все равно, что подумают родители, плевать, если вскоре он, возможно, покинет этот мир. Для него смыслом существования стал Магнус, который стал его первой и последней настоящей любовью. И помыслить себя без Бейна парень попросту не мог. Его, признаться честно, пугали такие сильные чувства, но они были, есть и будут самыми правильными из всех, что только существуют в этом мире.
- Мне сейчас сделали предложение руки и сердца? – отмер Магнус, буквально выдавливая из себя изумленные слова. – Оригинальный подход.
- Если ты согласишься стать моим супругом, то это будет самым счастливым днем в моей жизни, - пунцовая краска все еще не сошла с щек Алека, заливая собой его уши и часть шеи, делая невероятно милым и смешным. – Ну, самым счастливым после того момента, как ты скажешь, что любишь меня.
Бейн расхохотался, уткнувшись носом в шею Алека. Сердце мужчины рвалось наружу так неистово, что, кажется, готово было пробить собой грудину, чтобы упасть в чужие любящие руки. Как можно за один день пасть в пучину отчаяния и взлететь на небеса от счастья? Подобное невозможно, но Рид сотворил невероятное. Маг все еще переживал за жизнь дорого человека, но также он понимал, что вечно жить в страхе нельзя. Если Алек говорит, что с ним все будет в порядке, то стоит прислушаться к его словам.
- Я люблю тебя, Алек, - искренне признался Магнус, вглядываясь в родное лицо, видя, как сверкают от радости орехового цвета глаза. – Я безумно сильно тебя люблю, дорогой. И если это было предложение стать семьей, то я непременно соглашусь. Не стану упускать свой шанс.
Рид засмеялся прямо в поцелуй, который Магнус подарил ему, потянувшись вперед, беря на себя полную инициативу. Этой ночью они любили друг друга со всей нежностью, на которую были способны, окрашивая чувственные поцелуи и ласки страстными порывами, животным желанием, после сменяя все ласковыми касаниями и трепетным шепотом признаний. Они не отрывались друг от друга ни на секунду. Магнус любовался Алеком, неспешно двигаясь на нем, принимая в себя, осознавая, что никогда прежде до этого момента после ухода Лайтвуда не был настолько счастлив и раскрепощен. И Рид сторицей дарил всю пламенную жажду, что таилась в нем. Магнус, измотанный вызовом демоном и жаркой ночью, вырубился почти сразу, но только под утро, когда сон уволок его в свои объятия. Алеку же не спалось. Встав с постели, бережно закутав сопящего Бейна в одеяло, Рид подошел к фотографиям, стоящим на столике в углу комнаты мага. Знакомые лица взирали на Алека с какой-то теплотой и пониманием. Улыбнувшись, Рид провел пальцами по рамкам. Он помнил о каждом сделанном снимке, о моментах, запечатленных на фотографиях. Вглядываясь в лицо Лайтвуда, видя в нем себя, Рид понял, что никогда не сможет избавиться от вещей нефилима. Никогда и не при каких обстоятельствах он не позволит это сделать Магнусу. Не потому, что не ревнует, и не потому, что Лайтвуд занял в его теле какую-то невидимую часть, поселившись в сердце, а потому, что знает, насколько важно прошлое для самого Бейна, и насколько оно стало нужным ему самому. Алек сам не знал, откуда в нем появилась уверенность, что Лайтвуд не станет пытаться занять его место. Он бы и не смог, по сути. Ведь нефилим стал всего лишь вспышкой воспоминаний, которая помогла лучше понять Магнуса, проще принять тот мир, в который Алек попал. Вполне может быть, что все надуманные раннее проблемы были всего лишь легкой головной болью, придуманной на пустом месте фантазией, и Александр Лайтвуд всегда был его часть. Всего лишь дремлющей, ожидающей своего часа частью, чтобы в дальнейшем прийти на помощь любимому магу и спасти его из пучины собственного горя. Может быть, демон каким-то образом даже помог, вмешавшись в Судьбу маленького погибающего мальчика? Некоторые тайны так и должны оставаться тайной. Почему-то Алек был уверен, что они так до конца и не узнали всего того, что произошло когда-то давно, что им не полностью раскрылись секреты.
