— Мне кажется, он не будет против, — чуть улыбнулся Лу, жестом приглашая Филиппа за стол. — Он уже начал заправлять их за уши или даже завязывать резинкой. Думаю, ему они тоже доставляют некоторое неудобство.

Филипп хмыкнул. Эмиль боялся острых предметов в принципе, но в последнее время перестал ощущать панику, видя, как нож мелькает в руках Луиса. Тем более фобию доктор Майер постепенно устранял, так что вполне возможно, что в ближайшем будущем Эмиль перестанет походить на Рапунцель.

Моррис сел за стол, лениво откинувшись назад и взяв в руку вилку, которой для вида покопался в тарелке. Он молчал некоторое время, но вскоре вскинул внимательный взгляд на Кронви, посмотрев на того не так, как привычно: с ухмылкой, насмешкой и высокомерием. В глазах Филиппа читалась непонятная строгость и нетерпеливость одновременно, словно он ждал ответ сию секунду, хотя вопрос еще не прозвучал.

— Насколько тебе дорог Эмиль и на что ты готов ради него? — произнёс Моррис.

— Дороже всех на свете, — незамедлительно отозвался Лу и вернул ему решительный взгляд. — И я готов на все, что в моих силах.

Подобный серьезный разговор между ними возник впервые. Не то чтобы Филипп не понимал такие чувства Луиса. Конечно, какой идиот станет возиться с не совсем психически здоровым человеком, не требуя ничего взамен? И не то чтобы Филипп сомневался, будто чувства Луиса будут вечными. Может быть, продлятся недолго, но этого вполне хватит для того, чтобы Эмиль встал на ноги, нашел свое место в этом мире. Филипп не верил в любовь навечно, но он бы хотел поверить.

— Скоро Эмиль начнет вспоминать то, что помню я, — Филипп попробовал лазанью, удовлетворенно кивнул. — Он уже постепенно вспоминает. И его будут мучить кошмары, как и в детстве, — Моррис словно предсказывал нечто, чего объяснить сам толком не мог. — И наверняка он вспомнит кое-что из того, что видел, слышал и делал я, пока был в сознании. И кто его знает, как может случиться. Не покидай его. Роль буфера в жизни Джонса все время исполнял я, но теперь больше не могу… Хм-м-м… Делать это. По крайней мере, уже не так эффективно, как раньше.

Кронви удивился так, что чуть вилку не выронил.

— Почему… Больше не можешь? — с запинкой, настороженно пробормотал он.

— Потому что, если ты не заметил, то я стал реже появляться, — поморщился Филипп. — Доктор Майер работает на все сто, его терапия и психокоррекция помогают Эмилю сделаться полноценным во всех смыслах этого слова. Да и я… Дал согласие на то, чтобы Эмиль стал здоровой личностью.

Филипп не знал, как объяснить, что он исчезнет в будущем, насовсем. Не так скоро, конечно — может полностью только через многие годы. Но процесс уже был запущен и вряд ли станет обратим, если только в жизни Эмиля что-либо не пошатнется до такой степени, что его психика опять не выдержит нагрузки.

Но Кронви, все равно, понял его.

— И ты… Согласен с таким раскладом? — тихо спросил он, ощутив, как учащенно забилось сердце.

— Да, — сквозь зубы выдавил Филипп, уставившись в свою тарелку. Помолчав, он спокойно продолжил: — Я вдруг понял, что устал от всего. От недожизни, от недочувств и от недоэмоций. Я сам осознал, что мне не хватает настоящей реальности. Прав был док, когда сказал, что Эмиль наделил меня теми чертами характера, которые у него были лишь в зачатке в том возрасте, в котором я появился — тогда Эмиль был еще ребенком. Во мне эти черты гиперболизировались, но это не значит, что Эмиль не приобретёт того, что есть во мне, — Моррис вздохнул, подперев щеку. — И вообще, с меня хватит уже такого, чего я получил, забыв о том, как появился только благодаря страхам и боли Джонса, и для того, чтобы помогать ему. Я это понял не так давно, — Фил хмыкнул. — У меня нет семьи, которую я откуда-то себе придумал, нет того, ради кого бы я хотел уцепиться за такую недожизнь. Эмиль создал меня, и не знаю, каким образом я получился именно таким, так что это придется выяснить ему самому.

Моррис впервые так много и долго говорил. Особенно в присутствии Кронви. Но Филиппу казалось, что он разговаривает не с собеседником, а просто вслух высказывает свои мысли. Так было проще.

Кронви огорошено молчал. В его голове не укладывалось, почему настолько непримиримый и жаждущий самостоятельности человек так быстро смирился с тем, что скоро его не будет. Ведь еще недавно Филипп вообще угрожал уничтожить Эмиля, как личность, а теперь довольно уверенно излагает обратное… Это было слишком неожиданно, и Лу испугался. Не играет ли Моррис в какую-то игру?

— Послушай, я, безусловно, рад, что ты возлагаешь на меня свои «защитные» обязанности, потому что, для меня это невероятно важная роль в жизни Джонса. Но… Неужели тебе совсем нечего терять, при этом? — очень осторожно поинтересовался Лу.

— Чувство свободы потеряю, — хмыкнул Моррис. — Я довольно сильно люблю независимость. Но это же не значит, что я исчезну прям завтра. У меня есть достаточно времени.

— И как ты его проведешь? — полюбопытствовал Лу, вставая, чтобы заварить кофе.

— А если я скажу, что буду отрываться по полной? — глаза Филиппа сверкнули. — Может, наркоту попробую, групповушку устрою? — Луис сбледнул, и Моррис хохотнул: — Успокойся. Всего лишь тихо-мирно буду жить.

— Ты, и тихо-мирно? — принужденно усмехнулся Кронви, приходя в себя. — Что-то не верится.

— Знаешь, ты умеешь провоцировать людей, в курсе? — фыркнул Филипп. — Так и хочется показать, на что я способен.

— Я не провоцирую! — поспешно замахал руками Лу. — Просто опасаюсь, что тебе быстро надоест это «тихо-мирно» и ты… сорвешься, — упавшим голосом закончил он.

— Ты не доверяешь мне, — проницательно заметил Филипп. — Но попытаться-то можешь.

— Могу, — не стал спорить Кронви. — И… хочу, — он взял кружки: — Налить тебе кофе?

— И ложку сахара, — ответил Филипп.

Луис кивнул и принялся разливать «арабику». Он нисколько не покривил душой, когда сказал Моррису, что хочет доверять ему. Не только Эмиль начал меняться в лучшую сторону, приобретая некоторые черты Филиппа, но и «альтер-эго» значительно впитал в себя стороны своего носителя. Приятные стороны, надо заметить. Луис невольно улыбнулся и поставил кружки на стол.

— Ты сегодня куда-то собираешься? — без задней мысли спросил он.

— Нет, — последовал ответ.

Филипп сделал глоток кофе, с удовольствием покатав пряный вкус на кончике языка.

Кронви приподнял брови:

— Совсем никуда? Хочешь остаться дома? Мне, наверное, тогда стоит уйти, тебе со мной наверняка скучно.

— Делай, что хочешь, — лениво отмахнулся Филипп.

— Хорошо, — вздохнул Лу и встал. Собирая грязную посуду в мойку, парень рискнул уточнить: — Когда появится Эмиль, ты, вероятно, подсказать не сможешь?

— Не могу, — расслабленно отхлебнул кофе Филипп. — Он сладко сопит, и вряд ли проснётся в ближайшее время.

Кронви поджал губы и буркнул:

— Ну, тогда пока…

Направляясь к выходу, парень оглянулся на пороге — Моррис по-прежнему безмятежно пил кофе.

========== Глава 27. ==========

Кронви внимательно просматривал распечатанные листки, складывая их по порядку и тщательно проверяя нумерацию — материал на дипломную работу он начал собирать ещё в начале второго семестра, как только им предоставили темы для защиты.

В данный момент оба, Эмиль и Луис, готовились к сдаче экзаменов. Блондин корпел над конспектами, отгородившись ими от окружающего мира, и реагировал разве что на кружку питательного бульона или шоколадного коктейля, подсунутые под нос.

Они встречались почти два года. Несколько раз Луис аккуратно намекал на совместное проживание, после окончания университета. Эмиль не стал делать вид, будто этих намеков не понимает, и дал понять, что обдумает.

Доктор Майер, который все еще вел лечение Джонса, отмечал весьма положительную динамику своего пациента, что не могло не радовать обоих парней. Филипп появлялся довольно редко, но вел себя мирно: не задирал Луиса, с удовольствием поглощал приготовленные Кронви блюда, даже ронял скупое «спасибо». Что немаловажно — никогда не мешал учебе, «просыпаясь» исключительно по выходным.