Иногда на него находил стих, и он делился с Лу, чем занимался во время своих «пробуждений». Как выяснилось, он много гулял по городу, ездил на пляж, дышал свежим воздухом. Периодически посещал бары, но уже более сдержанно вливал в себя алкоголь, скептически жалея бедолагу Эмиля, поскольку похмельем предстояло мучиться именно ему. И, конечно, находил партнеров на ночь.

Последнее Луис узнал лишь потому, что однажды спросил:

— У тебя сейчас есть кто-нибудь?

Моррис дернул плечом и процедил:

— Бывают.

Кронви благоразумно не попросил подробностей.

В гостиную выполз слегка осунувшийся блондин и внимательно поглядел на Кронви. Тот вопросительно поднял брови.

— Твой перфекционизм мучает мою совесть, — вздохнул Джонс, оглядев аккуратно сложенные, листочек к листочку, документы Луиса, который готовился разложить их по прозрачным файлам и скрепить в специальную папку.

У Эмиля все было по-другому. Хотя бы в силу того, что он не мог навести порядок даже на своём столе, поскольку пытался успеть все: подтянуть образовавшиеся по-мелочи хвосты, сходить на сеанс доктора Майера, не пропустить ежедневную пробежку на местном стадионе и подучить экзаменационный материал.

— Если ты паришься по поводу того, что приборкой в твоем доме теперь занимаюсь исключительно я, то имей в виду, что в будущем я тебе это припомню и заставлю отрабатывать! — расхохотался Лу.

— Лучше, чем у тебя, у меня точно не получится, — отпарировал Эмиль, улыбнувшись.

С того момента, как они начали встречаться, Эмиль сильно изменился по сравнению с прошлым собой. Он больше не говорил тихо, запинаясь, долго подбирая слова, переживая, что может сказать что-то, что не понравится собеседнику. Его движения из неуклюжих и неловких стали плавными и тягучими, словно он что-то прихватил от Филиппа. Красиво отточенная тренировками фигура больше не пряталась под мешковатыми вещами тёмных оттенков. Эмиль по-прежнему предпочитал стиль, в котором присутствовали размеры «оверсайз», однако также в гардероб вошли приталенные костюмы.

Юноша меньше стеснялся своих шрамов, и даже подумывал о том, чтобы скрыть их под татуировками, но пока прикидывал, стоит ли об этом сказать Луису, хотя идея уже зрела и поспевала. По крайней мере, он мог бы в таком случае, спокойно ходить в бассейн, не стесняясь косых взглядов. Доктор Майер не мог нарадоваться, видя преображение своего пациента, и много раз отмечал, что Джонс становится тем, кем должен был стать давным-давно.

— Ты планируешь после экзаменов куда-нибудь пойти со своими одногруппниками? — Эмиль плюхнулся на диван рядом с Луисом.

— Не знаю, мы это не обсуждали, — пожал плечами Кронви, приобнимая своего парня. — Вначале я подумывал слинять сразу после торжественной церемонии выпуска с дипломом в обнимку, но девчонки заманивают на банкет. Однако на концерт и дикие пляски под музыку я точно не останусь, — он поморщился. — К тому же, будет много родственников, но мои не приедут — отцу в кои-то веки дают отпуск, и мама сразу же заказала билеты на круизный лайнер с двухнедельной поездкой в номере «люкс». Так что, на момент моего выпускного они будут далеко в море, пить шампанское и есть мидии.

— Тогда, может, сходим в «Miann»? — Эмиль, прикрыв глаза, уткнулся носом в щеку Луиса, глубоко втягивая в себя аромат его тела. — Я бы с удовольствием взял творожных слоек с малиной, там самые лучшие десерты.

— Можно, — оживился Кронви, поглаживая плечо блондина. — К тому же, у них несколько дней будет праздничное меню в честь студенческих выпускных.

***

Эмиль сдал экзамены как-то на автопилоте. Ему казалось, что до первого еще много времени, но вскоре тот замаячил на самом горизонте, а затем второй, третий… Когда последний мучительный день сдачи оказался позади, Эмиль не успел опомниться, как пришлось защищать диплом.

Джонс, всегда преуспевающий в учебе, валился с ног. Бурча, утыкался в шею Луиса по ночам, и жаловался, как он устал. А Кронви, посмеиваясь, отсвечивая такими же темными кругами под глазами, успокаивал, приговаривая, что скоро все закончится.

И правда, закончилось быстро. Джонс не был готов к вручению диплома. Морально, в смысле. Он не представлял, что время, которое он провел в стенах университета, подошло к концу. Наступила полноценная взрослая жизнь и, сверкая неловкой, но белоснежной улыбкой, одетый в мантию и шапочку магистра, Эмиль навсегда оказался запечатлен на фотографии с заветным свитком, перевязанным алой лентой, в руках. Но на фотографиях он был не один — рядом, так или иначе, оказывался Луис, мягко приобнимающий, не менее счастливый и радостный.

***

Зайдя в любимое кафе, Эмиль с удовольствием втянул аромат свежей выпечки, счастливо засопев, как маленький ребенок, когда Луис потянул его к столикам возле шикарного большого окна, открывающего вид на улицу, где сновало много людей, спешащих по своим делам.

В кафе народу было достаточно для будничного летнего денька, но не так много, как обычно. Большинство студентов остались на торжественную часть окончания университетских дней, отмечать выпускной. Но встречались такие, как Эмиль и Луис, кто отказался от подобного мероприятия и разбрелся по своим компаниям, оставив за бортом большое, веселое, но крайне шумное празднество.

Луис удалился делать заказ, а Эмиль, пряча в уголках губ улыбку, уткнулся в телефон, радостно подмечая, что ему пришло сообщение от доктора Майера, который поздравил его с окончанием университета. Он ожидал Эмиля в ближайшую пятницу, так что Джонс поспешил сообщить, что обязательно придет.

Вскоре вернулся Лу, с полным подносом, водрузил его на стол и плюхнулся напротив Джонса. Сделав вид, что не замечает хихикающего над ним Эмиля, он цапнул свой кусок пирога с индейкой и принялся примериваться к нему — в животе уже пищало от голода. Блондина всегда веселило пристрастие Кронви к мясным изделиям, потому что, даже торт Луис предпочитал печеночный, а не обычный, сладкий. Показав уже откровенно расхохотавшемуся Эмилю язык, Лу вонзил зубы в теплое тесто и довольно заурчал.

— Ты точно не животное? — посмеиваясь, спросил Эмиль, сделав глоток сладкого капучино.

— Я совершенно точно — твой парень, — с достоинством отпарировал Лу и, откусив очередной кусок, стремительно заработал челюстями.

Эмиль фыркнул и довольно кивнул, с наслаждением принимаясь за свой деликатес. Они с Луисом поддерживали легкий и непринужденный разговор, вспоминая забавные моменты во время экзаменов, и что все оказалось не настолько ужасным, как казалось в самом начале.

Джонс едва ли обращал внимание на окружающих людей, да и на них не особо-то косились, но вдруг что-то, неожиданно показавшееся в поле зрения, привлекло Эмиля. Он замер, словно зверек, почуявший опасность.

Звякнул дверной колокольчик, и среди кучки зашедших людей, на глаза Эмилю попался незнакомец с огненно-рыжей шевелюрой. Стильно и броско одетый, он, копаясь в телефоне, прошел к стойке заказов, что-то выбирая. Незнакомец ни на кого не обращал внимания. На его красивом, чуть присыпанном светлыми веснушками, лице сверкала таинственная и притягательная улыбка. И мир Эмиля сузился — он не мог отвести взгляд от рыжего парня, а в голове почему-то забилась мысль: «Я его знаю. Я его знаю. Знаю. Он… он…» Но Эмиль никак не мог сформулировать, откуда этот парень кажется близко знакомым.

Незнакомец, взяв бумажный пакет и расплатившись, двинулся на выход, выскользнул за дверь с поистине звериной грацией и легким и неторопливым шагом прошествовал мимо окна, возле которого сидели Луис и Эмиль. В этот момент в голове Джонса что-то тоненько взвыло: «Это Томас!». И ноги сами рванули с места.

Эмиль едва успел Луису пробормотать, что сейчас вернётся, как уже вылетел на улицу, помчавшись за тем, кого знал Филипп. Джонс не понимал, зачем ему начинать разговор с рыжим парнем, но почему-то это казалось жизненно важным.

Блондин, запыхавшись, нагнал рыжего, но в горле пересохло и язык еле ворочался. Единственное, что смог сделать Эмиль — это, догнав парня со спины, пользуясь тем, что тот уменьшил шаг перед пешеходным переходом, прихватить его за предплечье, привлекая к себе внимание.