— Понимаешь, Эмиль, — Адалрик подался чуть вперед, — в первый раз сеанс лучше делать непродолжительным, и узнавать все нужно постепенно, по чуть-чуть. Тем более твое сознание еще не было подготовленным к сеансу, и сегодня мы с тобой пробовали, насколько можно и в какую сторону углубляться.

— Понятно, — Джонс кивнул.

Он не знал, что испытывает. Ничего, пожалуй. Лишь легкую тревогу и немного удивления из-за того, как ожидал, что хотя бы что-нибудь вспомнит, а по факту оказалось — память пока отказывалась подчиняться.

***

Луис уже привычно зачитывался книгой, в ожидании своего парня, удобно расположившись на максимально отодвинутом переднем сидении авто. Ноги можно было немного вытянуть, Лу скрестил их и настолько ушел с головой в сюжет приключенческого романа, что невольно вздрогнул, когда дверца машины открылась.

Эмиль, щуря глаза от яркого солнца, забрался в салон и переложил рюкзак на заднее сиденье. Кронви тут же завел двигатель и поднял стекла, включая кондиционер — было достаточно жарко, несмотря на предвечернее время.

— Как прошел сеанс? — задал он постоянный вопрос, краем глаза наблюдая, как Эмиль пристегивается.

— Ну, — Эмиль поежился, поудобней сел и вздохнул, пожав плечами, — я бы сказал, что странно. Сегодня доктор Майер проводил гипноз.

Джонс все еще не мог понять, что именно он испытывает по поводу того, что узнал от врача. Крохи информации, ни о чем конкретном не говорящие. Это не стоило расценивать даже как нечто важное. Но у Эмиля появилось стойкое ощущение, что врач о чем-то ему не договорил.

— Ого! — удивился Кронви, выезжая со стоянки. — А поподробнее? Никогда не слышал про эти сеансы из уст «подопытных», — добродушно заулыбался он.

Эмиль фыркнул, заметив, как задрожали губы Луиса, явно готовые растянуться в широчайшей улыбке. Тот наверняка сдерживался, чтобы не рассмеяться.

— Подопытный мало, что узнал, — снова пожал плечами Эмиль, и кратко изложил все то, что произошло во время встречи с врачом. — Так что, оказывается, в детстве мне понравилось фисташковое мороженое. Знаешь, я ведь его не ел, когда стал взрослым. Почему-то любые другие, но только не его, — Джонс удивленно вздохнул. — Странно, правда?

— Странно, — согласился Луис. — Может, разонравилось?

— Не знаю, — ответил Эмиль.

Кронви неопределенно хмыкнул и прибавил скорость. Но подъехав к дому Эмиля, он внезапно чертыхнулся и виновато посмотрел на блондина:

— Любимый, я забыл заехать на почту, — вздохнул он. — Мама прислала мне папин спиннинг, он им больше не пользуется, сегодня утром я получил уведомление о посылке. Подождешь меня у себя? Я недолго.

— Кончено, — отозвался Эмиль.

Он вышел из машины, и направился в дом. Парень недолго покопался в рюкзаке, выуживая ключи. Войдя внутрь, Эмиль скинул рюкзак и направился сразу на кухню, чтобы поставить подогреваться чайник. Он не чувствовал опустошения, как обычно бывало на сеансах с доктором Майером — это радовало, но одновременно немного удивляло.

В это время Луис поспешно порулил в почтовое отделение, поскольку до закрытия оставалось совсем немного. Получив небольшой сверток, он положил его в машину, и собрался было усесться туда же, но внезапно передумал. Оглядевшись, парень заметил небольшой продуктовый магазинчик, куда и направился быстрым шагом. У холодильника с мороженым Лу притормозил и внимательно оглядел содержимое, выбирая два рожка с фисташковым в шоколадной крошке. Оплачивая свою покупку на кассе, он задумчиво улыбался — как-то к этому отнесется Эмиль…

Уже нажимая кнопку дверного звонка, Кронви слегка заволновался: неизвестно, почему Джонс не ел этот сорт, а вдруг Луису не стоило покупать его?

Эмиль довольно быстро открыл дверь, зная, что Лу должен в скором времени вернуться. За время отсутствия парня он успел переодеться в домашнюю одежду, предварительно приняв душ, что делал всегда после встречи с врачом, словно смывая с себя накопившуюся усталость.

— Я налил нам чай, — Эмиль вошел в кухонную зону, зная, что Луис следует за ним, а когда на стол приземлилось два небольших рожка с мороженым, удивленно хлопнул глазами: — Ох, ты решил купить мороженое?

По голосу Эмиля сложно было сказать, рад он или нет. Парень был растерян, не зная, как отреагировать. Но вкусное лакомство отведать однозначно хотел. Во-первых, давно не пробовал, а во-вторых, фисташковый вкус словно требовал вновь вкусить себя, покатать на языке основательно забытое ощущение.

— Я подумал, что раз ты так давно не ел именно этот сорт, может, стоит освежить это в памяти… — Лу замялся.

— А, да, — Эмиль встрепенулся, осознав, что, возможно, своим непонятным поведением мог обидеть Луиса. — Спасибо. Это было неожиданно, но… Я рад, — парень разлил чай по кружкам и сел за стол, потянувшись за мороженым. — Ты забрал с почты то, что хотел? Кстати… Ты давно не был у родителей дома. Они не скучают?

— Да, это папин телескопический спиннинг, очень хороший, со всякими наворотами. Но с тех пор, как дядя Эйден подарил ему с именной гравировкой, па вообще не пользовался прежним. А я как-то сказал, что хочу сгонять на рыбалку, вот мама и решила отдать его мне, — ответил Кронви, распаковывая один из рожков. — Они, безусловно, скучают, как и я, но в середине августа мы увидимся. Я поеду в Стоктон на несколько дней, ты можешь со мной, если хочешь. Родители будут рады с тобой познакомиться, — он улыбнулся.

— Посмотрим, как получится, — ответил Эмиль, тряхнув волосами. Он отпил глоток чая и тоже принялся разворачивать мороженое, избавляясь от упаковки. — Надо спросить, что скажет на это доктор Майер, — Джонс озабоченно нахмурился. — Мы… Он пока не говорит точных прогнозов и диагноза, так что… — парень надкусил мороженое и замер.

Как только вкус фисташковой сладости растворился на языке, Эмиля мгновенно замутило, а в ушах зашумело. Резко соскочив с места, Эмиль кинулся в ванную, где его стошнило.

Он вспомнил! Вспомнил кусок из детства!

Маленький обрывок воспоминаний, как он держал в руке мороженое, только откусив от него немного. Оно ему так понравилось. А потом на место счастью пришла боль. Он помнил, как его ударили по рукам, закричав, что мороженое было не для него. На него кричали, а слезы градом лились по его щекам. Рожок мороженого, упав на пол, размазалось по светлой плитке, и на языке Эмиля навсегда остался горький осадок, как и на руках болезненный след от последующих ударов.

Эмиля снова замутило, и он склонился над унитазом, почти рыдая от того, что вспомнил нечто такое, что его ужаснуло до глубины души.

— Эмиль?! — в дверь ванной неистово застучали. — Эмиль, что с тобой?! — перепугано звал Кронви, не знавший, что и думать.

В голове Луиса проносилась вереница причин: аллергия? Отравление? Индивидуальная непереносимость? Он заметался, хватая телефон, не зная, нужно ли набирать «девять-один-один».

Эмиль, выдохнув, отодвинулся от унитаза, привалившись к стене. Сил отвечать Луису не было, и он только произнес:

— Со мной… Все нормально, — хриплый голос не внушал доверия, и уже громче Джонс добавил: — Лу, принеси воды.

Кое-как поднявшись на дрожащие ноги, Эмиль спустил воду в унитазе и подошел к раковине. На него из зеркала взглянуло перепуганное отражение с широко распахнутыми глазами; краска словно отлила от лица Джонса, делая его бледным, как смерть. Он нагнулся над раковиной и, включив воду, прополоскал рот. Отвратительный вкус мороженого, который именно таким теперь казался, будто намертво приклеился к языку. Эмиля мелко трясло. Он слышал женский голос, который кричал на него, и маленький Эмиль боялся его.

«Глупый мальчишка!», — вдруг пронеслось в голове, и Джонс вздрогнул, во все глаза уставившись на свое отражение.

Кронви, который немного успокоился, услышав голос Джонса, стремглав кинулся вниз, на кухню. Налив полный стакан воды из кувшина, он как мог быстро поднялся обратно и постучал:

— Эмиль, я принес попить…

Джонс открыл дверь, пропустив Луиса внутрь. Юноша не был уверен, что ему снова не станет плохо, поэтому подумал, что от туалета отходить не стоит.