— Нет! — Эмиль во все глаза уставился на Луиса, даже не успев понять, о каком таком вчерашнем перекусе идет речь, ведь он так и не понял, что имел в виду Кронви.
Эмиля сильнее озаботил тот факт, что Луис все понял не так, как оно было на самом деле. Больше всего на свете Джонс хотел проводить время с Луисом, который стал для него настоящей поддержкой. После смерти Анны, Кронви первый, кого Эмиль подпустил настолько близко к себе.
Блондин прикусил губу. Он не желал разнюниваться на глазах Луиса, поэтому очень удачно вспомнил про старый доклад, который собирался показать профессору еще несколько дней назад. Но это фраза Луиса про вчера… Вчера что-то было? Эмиль никак не мог вспомнить, из-за чего горло перехватило судорогой.
— Ты меня не раздражаешь, — тихо, но твердо произнес Эмиль, стараясь говорить ровно, насколько это возможно. — Однако мне, правда, нужно встретиться с профессором. А вчерашнее. Эм-м-м… Я… Я просто плохо себя чувствовал, — неуверенно добавил парень.
Луис печально посмотрел в налитые страхом глаза блондина и вдруг порывисто обнял.
— Эмиль, — выдохнул он в волосы парня. — Я не буду лезть в душу и выворачивать наизнанку твои тайны, ты это знаешь, — Кронви успокаивающе погладил друга по лопаткам. — Но помни всегда, пожалуйста: если захочешь поговорить, я в любой момент есть у тебя. И что бы ты ни сказал, это будет моим и твоим. И я не оставлю тебя без помощи, никогда. Клянусь!
Луис чувствовал, что Эмиль лжет, но не собирался третировать друга по этому поводу. Однако и дать понять, что всегда поддержит, обязан был, как никто другой. Потому что, за эти несколько недель Кронви осознал — у Эмиля, на всем белом свете никого нет. Никого, кроме его, Луиса. Неизвестно, почему так вышло, но следовало беречь то хрупкое равновесие, что поселилось в душе Эмиля с его, Кронви, появлением. Иначе, для чего еще нужны друзья?
О своих чувствах, выходящих за рамки дружбы, Лу пока предпочитал не думать.
Эмиль замер в крепких объятиях Луиса, забыв, кажется, как надо дышать. Его никто никогда не обнимал вот так: нежно, ласково прижимая к себе, но одновременно крепко. Даже бабушка, которая в редчайших случаях позволяла себе нечто подобное. В такие моменты Эмиль не знал, как реагировать: обнять в ответ или просто дождаться момента, когда его отпустят. Тончайший аромат одеколона Луиса защекотал чувствительные рецепторы, и на глазах Эмиля против его воли выступили слезы. От Кронви исходило тепло, которое еще больше взволновало сердце.
«Ты мне нравишься… Нравишься… Очень нравишься… Ты мне так сильно нравишься, Лу!» — билась в голове юноши отчаянная мысль, вызывающая очередной приступ удушья от невыплаканных слез.
Чуть неуверенно Эмиль обнял Кронви в ответ, стискивая пальцами его куртку. Уткнувшись носом в плечо Луиса, он прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Лу никогда не обидит, защитит, не позволит быть одному. Эмиль это понял уже давно, однако он не мог не думать о том, что Лу относится к нему всего лишь как к другу: одинокому, ненужному, потерянному. Наверное, Кронви чувствует себя лучше, помогая такому, как Эмиль — замкнутому, тихому и покинутому всеми.
«Позволь мне попользоваться твоей добротой еще немного — произнес Эмиль, беззвучно шевеля губами. — Даже если это всего лишь жалость, не покидай меня».
Кронви мог бы сейчас простоять так вечность. Но, увы, до начала пар оставались считанные минуты, и им обоим следовало поторопиться. С величайшей неохотой Луис отстранился, но руки с предплечий Эмиля убирать не спешил. Светлые пряди закрывали лицо Джонса, ветер еще больше запутывал их, мешая обзору, однако Лу и без того знал, что друг изо всех сил сверлит взглядом дорожку из щебня под ногами.
Чуть сжав пальцы, словно желая подбодрить Эмиля, Кронви мягко проговорил:
— Если, все-таки, передумаешь и захочешь пойти со мной на ланч, скинь сообщение. А вечером я намерен посетить твою обитель и совместно позаниматься, как планировали. Хорошо? Ты ведь не откажешься? — последние слова прозвучали с легкой тревогой.
Эмиль молча кивнул. Сказать что-либо не было сил, и все еще страшно — вдруг не выдержит и ляпнет нечто, о чем можно пожалеть. Джонс порывался сказать Луису, что хочет увидеться с ним вечером, что хочет проводить вместе как можно больше времени, но слова терялись на полпути, не достигая голосовых связок. Остатка скрытых резервов хватило лишь на то, чтобы оторвать взгляд от кончиков собственных ботинок и взглянуть на Кронви, немного неловко прикусив губу. Ладони Луиса, лежащие на плечах, обжигали, достигая кожи даже сквозь ткань нескольких одежд.
Кронви явно обрадовался. Он уже напрягся на случай отказа, и собрался было категорично заявить, что придет в любом случае, но немое согласие Эмиля избавило от возможного неприятного спора.
Луис позволил себе еще одну вольность — очень нежно, совсем не по-дружески погладил волосы Джонса и отступил, сказав напоследок:
— Я рад, что ты больше не игнорируешь меня… До встречи!
— Да, до встречи, — пробормотал едва слышно Джонс, наблюдая, как постепенно Луис удаляется от него в сторону учебного кампуса.
========== Глава 6. ==========
В обеденный перерыв телефон Эмиля несколько раз пиликнул, сообщая о пришедшем СМС, но парень, взглянув на содержание сообщений, смог ответить лишь:
«Извини, не могу. Иду к профессору с докладом».
И не то чтобы Эмиль серьезно обманул Кронви. В брейк-тайм Эмиль действительно отправился к профессору истории отдавать сделанную работу, но это заняло всего несколько минут, поскольку преподаватель торопился, и у него не было времени что-либо спрашивать у Эмиля. Так что тот довольно быстро освободился, тем не менее, писать Кронви не стал.
Во-первых, еда по-прежнему не лезла в горло, а во-вторых, вид обеспокоенного Луиса слегка нервировал. Безусловно, Эмилю было невероятно приятно, что друг и человек, который ему безмерно нравится, переживает о нем, но… Это дурацкое «но» перечеркивало все доводы, которые были до этого — Эмиль боялся снова разреветься. Ему с трудом удалось собрать кусочки разбитого себя, утро основательно подкосило внутреннее равновесие, юноша совершенно не знал, как объяснить потерю памяти.
Эмилю ничего не оставалось, как затаиться где-нибудь в коридорах здания, ожидая следующих пар. Оставшиеся учебные часы пролетели незаметно, и вскоре блондин плелся домой, раздумывая, придет ли к нему сегодня Луис или нет, ведь друг ничего ему больше не писал, даже не сообщал, когда собирается наведаться. Так что, увидев знакомую фигуру, стоящую на каменной дорожке, ведущей к дому вдоль коротко подстриженного газона, Эмиль знатно обалдел, на секунду застыв на месте, не зная, что и сказать своему визитеру.
Луис держал в руке пакет с логотипом супермаркета и с доброй усмешкой поглядывал на растерявшегося друга.
— Если ты думал, что я обижусь за пропущенный ланч, то ошибаешься, — быстро разгадал он мимику Джонса. — Я же знаю, что ты тот еще сурок, которого надо очень постараться, чтобы выманить из норки. Идем, я приготовлю ужин — бьюсь об заклад, не слишком-то ты ублажал сегодня собственный желудок!
Эмиль открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но сразу его закрыл, тяжело вздохнув. Луис как будто делал вид, что ничего особенного утром не произошло, а ведь те объятия были… Такими нежными, трепетными, согревающими израненное сердце Джонса. Но на что он надеялся? Ведь Луис навряд ли когда-нибудь посмотрит на него, как на объект своих симпатий.
— Я не особо хочу есть, — сумрачно признался Эмиль, впуская Луиса в свой дом и захлопывая за собой дверь.
— Аппетит приходит во время еды, — спокойно заметил Кронви, направляясь в кухонную зону. — Я сделаю лазанью, и тебе придется поесть. Ты и так почти просвечиваешь!
— Тебе, наверное… — Эмиль облизнул губы, не зная, зачем вообще начал говорить нечто подобное, — уже надоедает возиться со мной.
Кронви аж крякнул и покачал головой.
— И когда ты уже выбросишь из головы подобные глупости, — проворчал он. — Мне нисколько не надоедает заботиться о тебе. Я очень рад, что могу быть тебе полезным, — сказал он, не особенно задумываясь о некоторой двусмысленности фразы.
