(история первая, сказочно-волшебная)

Меня зовут Вова.

Я живу в большом городе в обычном пятиэтажном доме. В нашей квартире вместе со мною живут папа, мама и моя старшая сестра Женя, с которой я иногда дружу, а иногда – не очень. Ещё у меня есть приходящая к нам бабушка, которая безумно любит рассказывать всякие чудесные истории и при этом кормить нас с Женькой чем-нибудь вкусненьким.

Мне шесть лет. И почти все считают меня почти взрослым. Это не так уж и странно, ведь через полгода я должен пойти в школу. А там, наверное, я вскоре перестану верить в сказки. Почему? – спросите вы. Потому что моя сестра – старая и опытная школьница. Жене почти одиннадцать, и она считает, что сказки – ерунда, а настоящая сила в науке. И все говорят, какая у нас Женя большая: и папа, и мама, и даже бабушка, которая хоть и взрослая, но иногда ведёт себя, как ребёнок.

Удивительное же событие, о котором я хочу вам сейчас поведать, произошло в нашем доме ровно год назад.

Мог бы, конечно, и не рассказывать. Но уж очень оно волшебное. По-моему. И если вы меня в этом не разуверите, я, скорее всего, повзрослею не скоро. Почему-то мне так кажется. И в школу меня, наверное, тоже не сразу возьмут. Хоть я и читать умею, и считаю до ста двадцати. И буквы печатные могу писать. На компьютере, когда дома никого нет.

Но возвращаюсь к истории. А уж чистой воды это правда или, как говорит мама, мне всё приснилось, решать вам. Хорошо? В общем, слушайте.

За окном тогда стояла очень холодная зима, а снега почти не было. Мама с папой утром ушли на работу, а мы с сестрой остались дома. Меня в садик не повели, побоялись, что простужусь, а в Жениной школе из-за мороза отменили уроки.

Сестра сварила овсянку, и мы быстренько поели. Папа говорит, что так завтракает даже английская королева, но я почему-то ему не очень верю. Женя, встав из-за стола, пошла в гостиную смотреть телевизор, а я – в нашу с ней комнату дочитывать книгу про бременских музыкантов. Да, да! Я же говорил, что в пять лет читать научился, а буквы понимаю так уж вообще не счесть сколько времени.

Однако книжка оказалась совсем не такой интересной, как мультик. Скажите, разве осёл, петух, собака и кошка могут быть музыкантами без трубадура? Кто ж их на инструментах играть-то научил? Вот и я так считаю, что не могут. Читать расхотелось.

Делать было особо нечего, и я ходил из комнаты в комнату, хлопал дверями и действовал Женьке на нервы. Так она говорит. Точнее, громко-прегромко кричит.

Потом и двери мне надоели, а в телевизоре как назло всё шёл и шёл просто какой-то бесконечный девчонский сериал, из-за которого – и из-за Женьки, конечно – на другой канал переключиться было нельзя.

И тут я вспомнил сказку! Ту, которую накануне вечером рассказывала мне бабушка. Про невероятно ленивого дяденьку со странным именем – Емеля – и про говорящую хищную рыбу (опять забыл, как она называется), которая умела исполнять желания. Вот бы, думаю, мне такую поймать!

Только как же её изловишь, когда ни одной проруби-то в нашем городе и нет? Мама говорит – не в деревне живём, кран открыл – вот тебе и вода. Как она только не понимает, что прорубь нужна не только для воды, но и для ловли волшебных рыб?!

И тут мне кое-что пришло в голову…

– Жень, – говорю, когда её девчонский сериал перебили рекламой, – а помнишь, папа вчера рыбу с рынка принёс?

– Ну, – отвечает, – и чего дальше?

– Да ничего, – хитрю я. – Так просто спросил. А ты не знаешь куда он её положил?

– Известно куда, в морозильник, – говорит.

Я чувствую, что сестра уже что-то заподозрила, но остановиться не могу.

– Слушай, Жень, – продолжаю, – а как та хищная рыба называется, про которую мне бабушка вчера сказку рассказала?

– Какая ещё сказка про хищную рыбу? – удивилась Женя.

– Ну та, – говорю, – где про дяденьку Емелю на печке.

– А-а! – засмеялась Женька. – Щука что ли?

– Ага, щука! – обрадовался я. – А у нас в морозилке какая?

– А у нас в морозилке налим, – отвечает, а сама смеётся.

Я расстроился. Сами подумайте, разве может быть какой-то налим волшебником?

Поймите меня правильно, я совсем-совсем не жадный. Мне даром не надо ни полцарства, ни царевну к нему в придачу. Но вот конструктор из маленьких таких кубиков, из которых можно построить целую крепость, совсем бы не помешал.

Я папе как-то сказал, что хочу, чтоб на Новый год мне Дед Мороз такой конструктор подарил, но папа ответил, что эти крохотные кубики стоят аж половину дедморозовской зарплаты. И, мол, чтоб я губу не раскатывал? Интересно, это как – раскатывать губу?

– Вова, – сквозь свои невесёлые мысли услышал я и вроде как очнулся.

Смотрю, Женька серьёзной такой стала, на шёпот перешла. Зачем? Ведь дома-то кроме нас с ней и телевизора никого больше нет?

– Вов, а ты разве считаешь, – говорит, – что налим тебе не поможет?

Вот ведь, думаю, умная какая! Разгадала мою хитрость. Да чего уж.

– Ну как, – спрашиваю, – он поможет? Он же налим, а не щука! И из морозильника, а не из проруби.

– Ну и что, что не щука и из морозилки, – пожала плечами Женька. – Попробовать-то можно. Ты ж ничего не теряешь! Не получится так не получится. А вдруг выйдет?

И опять подозрительно на меня смотрит.

– Думаешь? – не на шутку засомневался я.

– Ага, – отвечает, и головой ещё кивнула для убедительности. – Только его правильно разморозить надо, чтобы к жизни вернуть.

– А правильно – это как? – с интересом спросил я.

– Да очень просто. Заткни ванну пробкой, набери в неё воды. Только холодной, а не горячей, иначе уха получится. Запомнил?

– Запомнил, – киваю. Я вообще мальчик смышленый. – Надо набрать в ванну холодной воды. А дальше?

– А дальше вообще всё просто, – серьёзно сказала Женя. – Берёшь из морозилки налима, вытаскиваешь его из пакета, кладёшь в воду и ждёшь, пока оттает.

– И долго ждать? – уточняю.

– Ну, не знаю, – пожала плечами сестра. – Пока не разморозится. Может полчаса, может, час. А может, и дольше… И хватит меня доставать, реклама кончилась. Иди отсюда, малявка!

На такие слова я давно не обижаюсь. У нас в садике воспитательница, Валентина Антоновна, очень хорошая, кстати, тётенька, говорит, что кто как обзывается, тот сам так и называется. И я ей верю.

В общем, пошёл я, братцы, набирать ванну. Зажёг свет – у нас выключатели низко, не надо, как у Серёжки, на табуретку вставать. Потом заткнул пробкой дырочку, через которую вода вытекает, и включил холодную воду. Женька ведь сказала, что горячую нельзя, чтоб рыбный суп не получился. Дождался, когда набралась половина ванны – для налима должно хватить, завернул кран, и отправился в кухню к холодильнику. Морозилка у нас тоже снизу, поэтому и тут, как у Серёжи, табуретку подставлять не надо. Это когда он тайком мороженое таскает. Но это к моей истории не относится.

Налима в пакете я нашёл сразу. Он на самом верху лежал. Да, думаю, бедная ты рыба. Плавала себе в речке, горя не знала, а какой-то дяденька тебя поймал, отвёз на рынок и продал для нашей еды. Я хоть и люблю жареную рыбу в хрустящей корочке из теста, но тут мне налима так жалко стало, что я пообещал себе, если только он оттает, всю жизнь питаться овсянкой, как английская королева (может, папа и не обманывает?), котлетами и даже жирным супом щи с противной варёной капустой.

Положил я пакет с налимом на стол, развязал его аккуратненько – хоть и не сразу получилось, достал рыбину, отнёс её в ванную и осторожно опустил в воду. И встал рядышком ждать, когда мой исполнитель желаний, наконец, оттает.

Не знаю, сколько прошло времени, но стоять возле ванны и караулить момент, когда оживёт налим, мне в конце концов надоело.

А тут ещё Женька подошла, её сериал только что закончился.