— Так будет с каждым, кто попытается мешать нам, — проговорил мужчина, убирая свой револьвер в кожаную кобуру.

После этого он оттолкнул тело женщины ногой, и схватив мужчину, который начинал ряд, повёл всех по площади к повозкам.

Женщина из последних сил схватила руку своего сына, она хотела положить в неё старый серебряный кулон, но парня потянули раньше, чем он успел приблизиться к окровавленному лицу своей матери. Он изо всех сил кричал и вырывался, но так он только дальше отдалялся от женщины, которая через приоткрытые глаза смотрела, на то, как её сына погружали в повозку, его закинули туда как вещь, как чью-то собственность.

Алехандро быстро подполз к издыхающему телу бедной женщины. Он взял её лицо в свои руки и посмотрел на него.

— Зачем же вы бросились на верную смерть? — голос Алехандро дрожал. От страха или от грядущих слёз?

— Я не могла стоять в стороне, когда моего сына забирали, — женщина посмотрела пустыми глазами на парня, она положила в руки Алехандро, которые были испачканы в её крови, тот самый серебряный кулон, который она не смогла отдать своему сыну, — это ноша любой матери. Жизнь ребёнка превыше всего.

Женщина закрыла глаза и пустила одну одинокую слезу, которая была последняя в её жизни.

Сантьяго тоже проснулся ранним утром, но уже тогда Алехандро не было в комнате. Парень посмотрел на небрежно заправленную кровать брата и сел на свою. Желания просыпаться сегодня совсем не было. Сантьяго запустил свои пальцы в чёрные длинные волосы и слегка растрепал их. Позже он убрал их со своих глаз и поднялся с низкой кровати. Набросив на себя рубашку, которая висела на изголовье кровати, старший из братьев спустился вниз по ступенькам в харчевню. Сантьяго вышел на улицу и вдохнул приятную свежесть утреннего Мехико. Пахло чем-то сладким. Сеньор Рамирес вышел из своей маленькой сапожной напротив таверны. Надев на свою голову сомбреро, мужчина хотел пойти прямо по улице, но, заметив старшего из братьев Дельгадо, сеньор Рамирес приснял сомбреро, а после удалился.

Сантьяго вздохнул и выдохнул, а затем хотел зайти обратно в таверну, но его окликнул женский голос. Парень обернулся и заметил высокую девушку. Она была в коричневой блузе и юбке белого цвета, подол которой доходил до земли. Её чёрные запутанные волосы были собраны в тугую косу, которая доходила девушке до пояса. Девушка держала двумя руками небольшой букет цветов. Её красивые глаза светло-миндального оттенка улыбались и светились от счастья. Переложив букет цветов в одну руку, она поправила подол юбки, а затем помахала Сантьяго, который уставился на девушку, осматривая её с головы до ног. Рядом с девушкой бродил старый пёс, шерсть его была белая с чёрными пятнами, а глаза уже слегка помутнели, поэтому он ни на шаг не отходил от молодой девушки.

— Ола, Сантьяго, давно не виделись, — проговорила девушка, отвлекая парня от своих мыслей.

— Рэмира, — тихо проговорил парень, но девушка его услышала, от чего на её лице вновь появилась улыбка.

Сантьяго тоже улыбнулся и посмотрел на Рэмиру, но после его взгляд привлёк старый пёс.

— Пинч! — Сантьяго широко открыл глаза и сел на одно колено.

Собака медленно повернулась на свою кличку, парень ещё раз позвал пса, тот, услышав знакомый голос, поднял уши и прислушался. После Пинч радостно завилял хвостом и медленно подбежал к парню. Дельгадо прикоснулся к псу так аккуратно, как-будто боялся, но, увидев, что собака трётся о его ноги, принялся чесать за ушами.

— Он всё ещё тебя помнит, Сантьяго, — мягко проговорила девушка, подходя ближе к парню.

— Да уж, а прошло почти десять лет, — после этого Сантьяго поднял глаза на Рэмиру и вновь поднялся на ноги.

— До того, как мы с моей семьёй переехали в другую часть города и потеряли с вами связь, — всё так же мягко говорила девушка.

— Что ты здесь делаешь, Рэмир? — Сантьяго посмотрел в глаза своей давней подруги, продолжая гладить пса.

— Мы с Пинчем впервые за долгое время выбрались в парк Аламеды, — сказала Рэмира.

Этот парк Аламеды Сентраль является основной и живописной зелёной зоной Мехико. Как говорят местные мексиканцы, все дороги Мехико ведут к центру, где и располагается тот самый парк.

Сантьяго мило улыбнулся, вспоминая своё детство.

— Ну и как там сейчас?

— Так же, — кратко ответила Рэмира, — разрушено.

Пинч почувствовал грусть в голосе своей хозяйки, поэтому подошёл к её юбке и стал тереться о её ноги.

— Отец рассказывал, что, когда он был маленьким этот парк по решению графа Ревильягигедо был ограждён от простого люда, но после туда можно было зайти всем. Там было очень красиво. Изумрудная листва тополей, которая переливалась на солнце, а также красивые фонтаны богато украшенные во французском стиле. Редкие цветы росшие вдоль тропинок. Война всё погубила, — тихо закончила Рэмира.

— Не грусти, Рэмир, твоя мать всё так же разводит цветы? — поинтересовался Дельгадо.

— Нет, к сожалению её здоровье не позволяет ей, поэтому этим теперь занимаюсь я, — девушка мило подмигнула.

— А отец так же…- но не успел парень закончить фразу, как его перебила девушка.

— Он погиб на руднике пять лет назад.

— Прости.

— Не надо. Не люблю, когда меня жалеют. За пять лет я смирилась, что отца больше нет, всё хорошо.

— Где он похоронен? Я, когда будет свободное время, навещу сеньора…

— Его тело даже не искали после обрушения шахты. Просто собрали кучу тел всех погибших и скинули в яму к другим таким же телам.

Сантьяго замолчал, чувствуя вину. Вину, за то, что пять лет жил, не зная таких подробностей про семью своей подруги детства.

— Что привело тебя ко мне? — поинтересовался Дельгадо.

— Я слышала о твоих родителях, — тихо проговорила Рэмира.

Сантьяго вновь замолчал, а затем всё же выдавил из себя:

— Они не умирают, чтобы говорить так, словно что-то случилось, — парень изобразил улыбку, но это ему не сильно помогло.

— Я просто принесла эти цветы для сеньоры и сеньора Дельгадо, чтобы им стало намного лучше, — Рэмира протянула небольшой букет и положила его в руки Сантьяго.

— Флор де Майо? — поинтересовался парень, разглядывая цветы в своих руках. Цветки состояли из пяти лепестков, которые имели округлую форму и были немного, но необычно закручены. Их малиновый цвет переходил в оранжевый ближе к сердцевине. Аромат не только сладкий, но и чарующе свежий. Цитрусовые нотки, чуть-чуть жасмина, карамель и ещё что-то.

— Я надеюсь, твоим родителям понравится. Вообще-то считается, что это любимый цветок Девы Марии.

— Моей матери точно понравится, она любит эти цветы, за их сладкий аромат.

— Вообще-то мало кому они нравятся, многие считают, что они как чужаки в наших краях.

— Грасьяс, Рэмира, ты пришла как-никак вовремя, — проговорил Сантьяго и вдохнул приятный аромат цветов.

После того, как Сантьяго распрощался с Рэмирой, пообещав ей ещё обязательно встретиться, он зашёл в таверну и увидел Мигеля, который собирался идти играть на гитаре, как он делал каждый день. Парень перекинул гитару через плечо и подошёл к брату.

— Не сейчас, Мигель, — тихо отозвался парень.

— Но, брат, — проговорил Мигель, но, посмотрев на старшего брата, парень лишь опустил свою голову и направился в комнату, чтобы положить гитару на место.

В это время по лестнице спускался Альваро, который встретился взглядом с Мигелем, парень сразу понял, что там внизу стоит либо Сантьяго либо Алехандро.

— Откуда цветы, брат? — поинтересовался Альваро, застёгивая пуговицы на своей рубашке, которая была большевата для довольно хрупкого телосложения нашего Альваро.

— Мне их дала Рэмира, — проговорил Сантьяго, — и вообще-то это гуабера Панчо, — указывая на рубашку Альваро, которую он застёгивал до этого.

— Чёрт с этой гуаберой, — Альваро заинтересованно подкатил к старшему брату, — Рэмира, эта та девушка, что жила со своей семьей в доме ниже по улице?

— Да.

— И что?