– Какая-то дрянь, – выдохнул Докер и мазанул рукой по щеке. Под дуновением ветерка волосы на его голове шевелились.

– Кажись, вентиляция пылюку гоняет, – сказал Буча, поднес палец ко рту и лизнул его. Почмокал толстыми губами. Затем лизнул запястье. – Сладкие, блин.

Все стали пробовать на вкус налипшее вещество. То, что витало в воздухе и правда было сладким. Вдоль бетонного плинтуса ветер гнал небольшой комок. Буча наклонился, зацепил его пальцами. При этом его короткие ноги в коленях остались прямыми, а тазобедренные суставы как бы выперли в стороны. От этой картины Светлану передернуло. Карлик выпрямился, попробовал комок, кивнул. – Кажись, здесь все сладкое, – повернулся, лизнул стену. – Чистый сахар.

– Вата.

Все обернулись. Кирилл лизал бицепс. Заметил, что на него смотрят, остановился, медленно опустил руку, – я имел в виду, как сахарная вата.

– Точно, – подтвердила Светлана, – очень похоже на сахарную вату. Я в парке Горького такую же этим летом ела.

Буча переглянулся с Докером, затем посмотрел на Азера. Тот пожал плечами. Светлана догадалась, что они не понимают, о чем речь.

– Это такая сладость, – начала она объяснять, но карлик остановил ее жестом.

– Тихо. Зверюга, кажись, притихла. И это плохо. Мы в ее конуре, она наверняка знает обходную дорожку. Надо двигать отсюда.

Он развернулся и побежал по коридору. Несколько секунд никто не двигался с места. Все смотрели на уродские изгибания и взбрыкивания маленького человечка.

– Че стоим? – Буркнул Докер и в два прыжка догнал Бучу. Легко подхватил его, кинул себе на загривок. Тот запротестовал, несколько раз ударил кулачками по плечу. Докер даже не поморщился. Осознав тщетность протеста, Буча удобнее устроился в кузов и ухватился за ремень. Кирилл вырвался вперед. Иногда он отбегал метров на пятнадцать, оборачивался, удрученно вздыхал и замедлял бег, дожидаясь остальных.

«Да, драпать он может. Тренировки не прошли даром. Неужели я не замечала какой он? – думала Светлана. – Или не хотела замечать? С ним было весело, на машинах, по клубам, по заграницам. Что же я за стерва, раз за деньги (а за что еще) таскалась с этим «Чоли»». Светлана постаралась подумать о чем-нибудь другом.«А они точно не знают, что такое сахарная вата». Ей стало немного жаль этих грубых, сыромятных мужиков. Сахарная вата пробудила воспоминания этого лета. Лета, которое еще не прошло.

Двадцать шестое июня. Ее день рождения. Папа, когда еще не стал заглядывать в бутылку, водил ее в этот день в парк на Москве-реке. Шум детских голосов, гомон, зазывалы через громкоговорители приглашают выложить какую-то жалкую мелочишку за умопомрачительный, незабываемый аттракцион. День пролетал быстро. К вечеру они возвращались домой с шариками, подарками, призами и липкими щеками от сахарной ваты. Даже когда выросла, день рождения по-прежнему был связан с парком Горького. Пусть она уже не носилась с горящими глазами от «Американских горок» к «Ромашке», а оттуда в «Комнату страха», неизменно садилась на главную карусель перед арочным входом в парк. На лошадке плавно катилась по волнам детства, окруженная зеркалами, огнями и волшебством.

Этим летом она не изменила традиции. С Кириллом под зонтиком летнего кафе они ели сахарную вату и пили газировку. Он был внимательным и обходительным. Кирилл еще сказал, когда соломинка в его стакане всплыла и упала на стол, что неплохо бы придумать какое-нибудь нано-покрытие и помазать им трубку, чтобы пузырики не прилипали к ней. Светлана улыбалась, ей было с ним хорошо. А сейчас он обогнал всех и ни сколько не заботился о ней. Светоотражающие наклейки мелькали быстро – быстро.

Распугивая полумрак шумным дыханием и шорохом шагов, беглецы остановились на перекрестке под стеклянным сферическим фонарем. Светлана подняла голову, посмотрела вверх. Здесь с Кириллом они уже были. Только сейчас этот колпак был чистым. Никаких гнилых листьев, коричневой кашицы у краев из веточек и иголок, ни пыли, ни семян. «Наверное, этот другой, – предположила Светлана, – во внутреннем дворе. Сюда не долетает мусор». Она посмотрела по сторонам. Влево, вправо, тянулись коридоры и тонули в черноте.

– Док, тормози, – карлик откинулся назад и потянул за ремень, словно наездник осаживающий скакуна. По инерции Докер сделал еще несколько шагов и встал. Грудь его тяжело вздымалась, из горла вырывались хрипы.

Кирилл нетерпеливо переминался с ноги на ногу и вертел головой, вглядываясь то в один тоннель, то в другой. Он не мог ждать пока подтянутся отстающие и передохнут. Побежал в левый коридор, метров через тридцать вернулся, помчался в противоположном направлении. Пролетел мимо Докера, задел плечом, не заметил, умчался в темноту.

Тем временем в круге света появился Азер. Он остановился возле Светланы почти вплотную. Шумно потянул ноздрями воздух. До этого он бежал позади в десяти метрах и в тусклом свете не сводил глаз с гибкой, стройной фигуры. Теперь красивая, румяная девушка стояла так близко, что он едва сдерживался.

Светлана почувствовала запах мужского потного тела. Стараясь казаться естественной, непринужденно отошла к стене.

– Куда теперь? – из темноты вынырнул Кирилл, остановился под куполом, с надеждой и нетерпением всматриваясь в лица мужчин.

– Не суетись, Чоли, – проговорил Буча. Кирилл поднял голову. – Кто Чоли? Я Чоли?

– Ты, ты, дорогуша, – спокойно говорил карлик. – Будь ты Киром, не заставлял бы Дока выдирать себя из ванной и тащить, как мешок с дерьмом.

Кирилл не долго боролся взглядом с карликом, точнее вообще не боролся, опустил глаза и отошел к стене. Задел Светлану. Резко обернулся, удивленно посмотрел на нее и прошел дальше на несколько шагов.

– Как ты, Док? – Буча перевесился через плечо здоровяка, заглянул ему в лицо.

– Пучком, – прохрипел Докер.

– Бежим дальше?

– Идем.

– Ладно идем, – карлик выпрямился и посмотрел по сторонам. – Давай налево.

Докер повернулся и тяжело ступая пошел из светлого круга. Быстро стал таять в темноте, превращаясь в призрака. Кирилл бросился его догонять. Светлана уже собралась за ними, как увидела слева в метре от своего кроссовка блик. Что-то сверкнуло, словно осколок стекла, и погасло. Она подошла, пошарила рукой по бетонному полу. Есть. Подставила находку под блеклый свет. Это была пуговица. Обычная черная пуговица с четырьмя дырками, немного вогнутая, без рисунка и бороздок.

– Стойте! – Светлана крикнула в густой полумрак. – Смотрите, что я нашла.

– Что еще? – послышалось недовольное бормотание Бучи. – Поворачивай, Док.

– В чем дело? – двухголовый Докер выплыл из мрака.

– Вот, – На ладони Светланы чернел кружок.

– Что это? – Буча уперся локтями в плечо Докера, словно на перила и, подслеповато, смотрел на пуговицу.

– Пугоца, – проговорил Азер.

– Что? – карлик скривил недовольную физиономию.

– Пуговица, – Светлана поспешила поправить Азера. – Вот, – протянула Буче находку.

Тому пришлось наклониться и тянуться, чтобы взять ее.

– И че? – спустя несколько секунд, после пристального рассмотрения пробормотал карлик.

– Что такое? Почему стоим? – из темноты, как черт из табакерки, выскочил Кирилл, стал быстро вертеть головой по сторонам, стараясь побыстрее рассмотреть и разобраться в чем задержка.

– Нам надо идти туда. – Светлана указывала пальцем в противоположный коридор тому, куда изначально определил Буча.

– С чего ты взяла? – спросил карлик. Его рот дернула пренебрежительная усмешка.

– Пуговица. Она лежала ближе к тому коридору. – Светлана была уверена, что права. Какой-то внутренний голос настойчиво шептал ей: «Туда, туда». – Не могу объяснить почему, но…, – она замолчала подбирая нужные слова, – я просто чувствую, что нам надо идти в том направление.

– Не слушайте ее, – Кирилл шагнул к Докеру и стал дергать его за руку, как мальчик, чтобы привлечь внимание взрослого, а сам смотрел на Бучу, словно это лапища была его. Карлик медленно опустил глаза на парня, с полминуты смотрел. Наконец, сказал: