— Ваш отец все изменил, — я вернула стрелу в колчан, — В тот день, когда убедил сына жениться ради спасения брата. Он не оставил ему выбора. Джейме оберегал меня в Королевской гавани, ведь в лагере Робба я делала для него тоже самое. Он спас меня от позора, ведь перед своим мужем я предстала уже женщиной. Война никого не щадит, разве вы не знали? Он увидел во мне шанс поступить правильно, шанс обелить свою честь хотя бы перед самим собой. Но он всегда выбирал вас, можете быть уверены. Он любит вас всепоглощающей любовью, которая вынуждает его думать о вашей возможной смерти в полном одиночестве после раскрытия прискорбного факта, что вы приказали Бронну пустить стрелу ему в сердце. Джейме был бы сейчас здесь, подле вас, не отдай я своевременно приказ.

— Откуда тебе это знать?

— Он сам это сказал. В Винтерфеле нам представилась возможность поговорить по душам. И не только нам двоим. Со мной он мог и не быть откровенен до конца, но вот Тириону врать не стал бы.

Серсея улыбнулась. Я не поверила своим глазам, но именно это она и сделала. Королева улыбалась искренне впервые, на моей памяти.

— Мы не выбираем кого любить, — протянула Серсея, — Он часто повторял эти слова. И это жестокая правда. Ты и сама теперь оное поняла, так ведь Анабель? — она взяла меня за руку. Со стороны могло показаться, что разговаривают две подруги, открывая друг дружке сокровенные секреты. — Ты потому и отдала такой приказ. Ой, не из чувства благодарности или Джейме или желания мне отомстить. Ты любишь его.

— Да. Люблю человека, который никогда не посмотрит на меня, как смотрит на вас.

— На тебя, — поправила Серсея. — Правила светской беседы здесь неуместны.

— Он любит тебя. И вашего не рождённого ребёнка. И мечтает стать отцом, которым никогда не был.

— Ты только что назвала три причины, чтобы убить меня на этом самом месте, — королева отняла руку, — Итак, как это будет?

Я прошла мимо неё, направляясь к пляжу. Рука нашарила стрелу в колчане. Тетива с готовностью её приняла. Мы поменялись местами. Теперь я стояла на открытом пространстве, а её фигуру скрывали от посторонних глаз прибрежные камни.

Тот, кто выносит приговор, заносит меч. Северная истина, от которой я не отступлюсь. Но если я решусь оборвать жизнь Серсеи Ланнистер, разве смогу когда-нибудь взглянуть в глаза Джейме без сожаления. За моей спиной толпы не станут шептать «Цареубийца». Лишь один человек отвернется от меня, хотя нет, двое. Братьев Ланнистеров двое, но волнует меня мнение лишь одного из них. Смогу ли я вот так просто лишить Джейме шанса на исполнение заветного желания? Быть может, для всех будет лучше, если Серсея уплывет за Узкое море, а Джейме отправится вслед за ней? Если я, конечно, позволю подобному случиться…

— Я назвала, как минимум, три причины, чтобы оставить тебя в живых, — я нехотя вернула стрелу на прежнее место.

— Неужели он так много для тебя значит? — Серсея изогнула бровь, недоумевая.

— Он учил меня горькой правде жизни, учил защищать себя, позволил почувствовать себя живой и не одинокой в окружении людей, желающих твоей смерти.

— Он научил тебя любить, — Серсея прикусила губу.

Я взглянула на волны, неотступно наступающие на берег, чтобы вновь отступить, признавая поражение. Я поступала так же. Признавала, что в войне за любовь победы не одержать.

— Тебя ищет моя сестра. Дейнерис Таргариен жаждет отмщения за Миссандею. И уверена, это далеко не все твои недоброжелатели. Убирайся поскорее из этого ада, найди лодку, отправляйся на остров Тарт, пока есть такая возможность. Я передам Джейме, где тебя искать, — я рвано выдохнула.

— Истинная дочь своего отца, — Серсея закатила глаза, — Эддард Старк тоже предложил мне взять детей и уехать из столицы прочь, когда сам собирался поведать Роберту правду о кровосмешении Ланнистеров.

— Когда-то меня частенько так называли, но те времена миновали. Теперь во мне от него практически ничего не осталось. Может, это не худший исход, ведь его голова оказалась на пике.

Я направилась к воде, позволяя Серсее Ланнистер удалиться, но продолжая держать её в поле зрения. Я восхищалась этой женщиной, знала, на что она способна, потому была обязана быть бдительной до самого конца. Королева двинулась неспеша, искоса поглядывая на меня, не нарушая тишину. Нам нечего было друг другу больше сказать. По крайней мере, не при таких обстоятельствах.

Лязг метала со стороны замка заставил обернуться нас обеих. Эурон Грейнджой обнажил свой меч, облизываясь, словно голодный пёс.

— Так-так-так, кто тут у нас, совсем одна, вдали от своих защитников. Не женушка ли Цареубийцы, подружка моего непутевого племянника и сестра несуразного короля Севера. Посмотрим, на что ты годишься, кроме красивых слов, дорогуша.

Проигнорировав боль во всем теле, я выпустила стрелу, не давая противнику приблизиться, после чего ринулась в сторону камней, где остался лежать на песке мой меч. Я не могла позволить Эурону Грейнджою добраться до меня! Только не теперь, когда конец войны так близок!

— Беги, девочка, пока ещё можешь, — заливистый смех дядюшки Теона слышался за спиной, — Кажется, удача не совсем от меня отвернулась!

Хотелось бы верить, что и меня она не покинула.

========== Глава 5. Часть 3 ==========

Я еле разлепила веки. Все тело ломило. А стреляющая боль в ногах вызвала непроизвольный стон. Совсем недавно я также приходила в чувства в стенах родного дома. Подле моего ложа сидела Арья и обрабатывала раны. Но где же я сейчас? Вокруг была кромешная тьма, а глаза никак не хотели адаптироваться. Ноги не просто беспокоили, они горели огнём. Я наморщилась, пытаясь припомнить при каких обстоятельствах получила столь серьёзные ранения.

Эурон наступал. Его меч рассекал воздух так стремительно, что я едва успевала блокировать удары. Вес моего оружия с каждым разом становился все ощутимее. Очередной удар противника заставил меня пошатнуться. Время было на исходе. Ещё несколько таких атак — и пальцы перестанут сжимать рукоять меча, вновь оставляя меня беззащитной перед силой и мощью неприятеля.

Знакомый звук долетел до моего сознания. Море. Шум вольной стихии невозможно было спутать ни с чем. Глубокие непокорные воды не подчиняются никому. Никогда невозможно предугадать, что затевает проказница-стихия. Сейчас она спокойна, заманивает корабли и неопытных капитанов в свои сети, а всего через мгновение обрушивает на хрупкое суденышко весь свой гнев. Неужели состояние столь плохо, что сознание играет со мной злую шутку. Как иначе объяснить, что мне кажется, будто морские воды совсем рядом?

Эурон забавлялся, глядя на попытки девушки совладать с оружием воина. Он, пожалуй, даже кое-где поддавался, наслаждаясь своим преимуществом. Подсечка. Я зашипела, чувствуя как по ноге потекла тёплая жидкость. Я скосила взгляд вниз, чтобы попытаться оценить нанесенный урон. Песок под моими ногами постепенно приобретал алый цвет. Но глаз зацепился за блеск металла. Миниатюрный кинжал, припрятанный в сапоге, все ещё ждал своего часа. Когда-то Бронн притупил бдительность дорнийцев, расставаясь с мечом, чтобы не менее успешно метнуть кинжал ему в сердце. Я попыталась сконцентрироваться, нужно было продержаться, выждать подходящего момента, заставить чертового Грейнджоя открыться. Мы медленно смещались по направлению к замку, откуда, скорей всего, и появилась Серсея. Меня беспокоил подобный расклад ещё тем, что в любой момент могли появиться и другие защитники королевы.

— Порадуй же меня ещё чем-нибудь, волчонок, — он ухмылялся так, что его неровные зубы бросались в глаза. — Пока ты и укусить толком меня не смогла. Только скалишь зубки, прыгаешь вокруг да около, словно хвостиком виляешь. Шавка, но никак не волчица.

Подсечка. Я уворачиваюсь. Очередной удар, нацеленный зацепить вторую ногу. Шальная мысль проскакивает в голове. И я, повинуясь инстинктам, припадаю на ногу, хватаюсь за неё, корчась от боли. Меч теперь лежит на песке. Надо мной горой возвышается дядюшка Теона. Он заносит руку небрежно, примеряясь, как нанести последний удар.