- Эсмеральда!.. – громко выкрикнув ее имя, Клод пригвоздил к жалобно скрипнувшей кровати юное тело и, стоная и вжимая девушку в перину, замер глубоко в ней, изливая накопившуюся страсть.
Протяжный вздох разочарования вырвался из уст покрывшейся капельками пота плясуньи. Ей казалось, еще минута, и она познала бы то, к чему так настойчиво стремилось ее тело. Сейчас же она ощущала неудовлетворенность и опустошение, непреодолимое желание двигаться дальше, еще крепче прижаться к плоти этого мужчины, окруженной темными жесткими завитками…
- Красавица!.. – хрипло пробормотал архидьякон, уткнувшись лицом в беспорядочно разметавшиеся по подушке ароматные волосы цвета воронова крыла и не торопясь выпускать из цепкой хватки свою бесценную добычу. – Ты ведь тоже почувствовала это?.. О, не мучь меня, ответь!..
Эсмеральда лишь раздраженно передернула плечиками и отвернулась, пытаясь скрыть явно проступившее на лице неудовольствие. Она отчего-то чувствовала себя обманутой: такие ощущения мог бы, наверное, испытывать праведник, всю жизнь боровшийся с земными искушениями и вдруг узнавший после смерти, что никакого Рая ему за это не положено, а святых и грешников ждет одна и та же участь. Вот и молодой женщине казалось, будто обещанное блаженство ускользнуло внезапно прямо у нее из-под носа, хотя она и не понимала, чего же, в сущности, ждала.
В ровном свете тускло мерцающей свечи Фролло легко прочитал всю эту гамму чувств на столь любимом и желанном личике. Радость и удовлетворение затопили его измученное сердце: значит, она все же, вопреки собственному желанию, ответила на его призыв, не смогла противиться первобытному зову природы!.. Жаль, что удовольствие ее было неполным: ему удалось распалить девичье тело, но он не сумел подарить ей истинное наслаждение. Очевидно, женщинам требуется на это больше времени… Но это легко поправить: священник хорошо помнил, что натыкался в одном из трактатов на рецепт зелья, увеличивающего мужскую силу.
- Завтра, волшебница, завтра, обещаю, ты достигнешь того Рая, в котором сгораю я, - пылко выдохнул мужчина, бережно обводя большими пальцами ее черные брови.
Чувствуя во всем теле приятную усталость, Клод, перекатившись на другую сторону кровати, притянул к себе не выразившую по этому поводу никакого протеста цыганку и, блаженно вздохнув, впервые за долгие месяцы без всяких настоек провалился вскоре в глубокий, спокойный сон. Ее тело, покоящееся под тяжелой мужской рукой, оказалось самым лучшим снотворным и успокоительным – именно тем, в чем так сильно нуждался измученный многомесячной пыткой, скользящий по острому лезвию между пропастью безумия и смертью разум.
========== VIII ==========
Выспавшийся и полный сил, архидьякон открыл глаза с первыми лучами едва забрезжившего рассветного зарева. В одну секунду сотни сладостных воспоминаний наполнили его душу теплом и безграничной нежностью. Приподнявшись на локте, он с любовью посмотрел на распростертую на их ложе любви Эсмеральду. Она спала крепким, юношеским сном, перевернувшись на живот; блестящие пряди разметались по постели черными волнами безмятежного моря; маленькая ручка и ножка выпростались из-под одеяла, позволяя лицезреть подлинные сокровища.
Мужчина почувствовал, как очередной прилив желания поднимается в нем, неумолимо увлекая в пучину греховного удовольствия. Осторожно, стараясь не разбудить, Клод откинул одеяло, обнажая казавшуюся мраморной на фоне смуглых ручек спинку. Первое же прикосновение к гладкой коже отозвалось в его теле приятным, мучительным зудом; дрожь сотрясла все существо затрепетавшего от неутолимой жажды священника. Полностью стянув одеяло, он открыл соблазнительные изгибы тела плясуньи, купавшегося в сумрачном свете восходящего солнца, своему жадному взору, мечтая и одновременно страшась дотронуться до этой первозданной красоты.
Горячая рука невесомым крылом небесного ангела коснулась округлого плечика, обвела острую лопатку, спустилась к узкой талии, ненадолго замерла чуть ниже, восторженно обследовала упругое бедро… Девушка завозилась, смутно ощущая сквозь сон легкие, приятные прикосновения. Ненадолго задержавшись на тонкой грани между грезами и явью, она тихо, невнятно прошептала:
- Феб…
В то же мгновение навалившаяся сверху тяжесть безжалостно вырвала ее из ласковых объятий Морфея. Не сразу поняв, где находится, несчастная заметалась, пытаясь избавиться от придавившего ее жара.
- Тише, красавица, тише, - горячий шепот опалил шею. – О, зачем ты снова терзаешь меня!..
Эсмеральда не прекращала попыток вырваться: не желая вспоминать события ушедшей ночи, она все еще не понимала, что происходит.
«Неужели придется начинать все сначала? – в отчаянии думал Клод. – Как приручить эту дикую лань?..»
Быстрые настойчивые поцелуи, обжигавшие плечи и спину, вскоре заставили цыганку припомнить вчерашний вечер. Вспыхнув от жгучего стыда и беспомощности, она покорно замерла в объятиях своего мучителя; лишь короткая нервная дрожь время от времени пробегала по покрывшейся мурашками коже.
Почувствовав, что жертва сдалась и уступила его притязаниям, архидьякон чуть ослабил хватку. Ладони его не прекращали ласкать гладкий шелк ее кожи; откинув темные локоны, он с упоением припал к затрепетавшей шейке.
- Не бойся меня, дитя, - его мягкий бархатный баритон, наполненный страстной любовью, обволакивал; страх уступал место смирению, невозможности противиться судьбе. – Я ведь люблю тебя, слышишь?.. Разве не было тебе вчера хорошо со мной? Не отталкивай меня, остуди израненное сердце прохладной каплей нежности. Прошу, прими мою страсть!.. Открой для меня двери в свой райский сад, позволь снова познать это неземное блаженство…
Уловив тонким слухом едва различимый вздох в ответ на его мольбу, мужчина ощутил, как послушно расслабляется под его ласками юное тело. Резко втянув воздух во вдруг сжавшиеся от нехватки кислорода легкие, он осторожно спустился к бедру, поглаживая горячей ладонью плавную округлость. Одно из сладострастных видений, давно терзавших разгоряченную голову, вдруг воскресло яркое и живое, заставив Клода неосознанно стиснуть податливое женское тело.
- Девушка, позволь мне любить тебя!.. – простонал он, одной рукой обхватывая и приподнимая тонкий стан, а другой притягивая толстую пуховую подушку, подкладывая ее под плоский животик.
- Что вы делаете… - вновь испуганно начала вырываться цыганка, взмолившись. – Клод…
- Мое имя в твоих устах звучит как наисладчайшая музыка, - выдохнул тот, почти задыхаясь, едва ли услышав остальное, опьяненный похотью. – Ты не представляешь, какой огонь вливается в жилы, когда ты, подобно плененной пташке, беспомощно бьешься в моих руках…
- Клод, пожалуйста… - в голосе несчастной послышались слезы, она судорожно сжала ноги, пытаясь защититься; это немного отрезвило мужчину.
- О, нет-нет, не плачь!.. Все хорошо, моя милая, моя маленькая дикарка! Я не причиню тебе боли – больше никогда, слышишь?.. Я лишь хочу любить тебя, хочу, чтобы ты наслаждалась так же, как и я. Не закрывайся, не отталкивай меня…
Он еще тихо нашептывал что-то успокоительное, но девушка уже не слушала. Осознав всю бесплодность этой неравной борьбы, подобно тому, как замирает в силках кролик при приближении охотника, Эсмеральда затихла, чувствуя пульсацию упиравшейся в бедро раскаленной плоти.
Одним мягким касанием Фролло дотронулся до нежного бутона, но плясунья под ним лишь вздрогнула в страхе. Нет, он не собирался пугать ее своим неистовым напором и одним махом стирать все то, чего с таким трудом вчера добился. Поспешно отдернув руку, мужчина неспешно начал ласкать ее тело пальцами, губами, языком… Нежно покусывая спинку, он одновременно осторожно поглаживал шейку; когда же губы его дотянулись до мочки уха, рука переместилась под грудь, бережно сжав маленький холмик.
Четверть часа спустя архидьякон решил вернуться к заветной цели. На этот раз явного протеста не последовало, и, ободренный этим обстоятельством, он начал одаривать невесомыми, легкими прикосновениями пробуждающийся цветок, не прекращая целовать плечи и шею. Осмелившись, наконец, раздвинуть лепестки этой алой розы,Клод с упоением ощутил оросившую их влагу. Тихий стон, невольно сорвавшийся с любимых губ, стоило его пальцам легко скользнуть внутрь, внушил уверенность, что девушка готова принять любовника.
