– Я провела собеседование на должность второго врача.

– И?

– Нам идеально подходят два кандидата: женщина и мужчина, надо выбрать одного, – Брукс положила перед ним два резюме.

– Ну так выбери, мне без разницы.

– Ну мало ли… – она неопределенно пожала плечами, осторожно намекая на ревность с его стороны.

– Хотя подожди, нам могут понадобиться оба. Елизавета Андреевна, задержитесь. Пришло время принимать решение, уходите вы или остаетесь, – язвительно произнес Гилберт. Его устраивали оба варианта: если Лиза уволится, то только поможет ему в исполнении плана, если останется – даст время насладиться этой игрой и лучше подготовиться к решающему удару.

– Остаюсь, – сквозь зубы процедила она и опустила голову. Не хотела встречаться с Алексом взглядом, не хотела видеть победное ликование в его глазах.

Когда-то давно Краснова могла себе позволить вильнуть хвостом и уйти в никуда, но сейчас была в ответе не только за себя, но и за сына. Слишком глупо и опрометчиво было бы с ее стороны уволиться, на другую работу она, может, и устроилась бы без труда, но такой зарплаты в этом городишке не нашла бы точно, а на ней висели ипотека и кредиты.

– Ну и славно, – ухмыльнулся Гилберт и протянул ей документы. – Вот вам два резюме, выберите того, с кем будете работать, а Элис вам поможет.

Брукс покачала головой, поражаясь находчивости Алекса, и, взяв Лизу под локоть, вывела из кабинета.

Гилберт выдохнул и устало откинулся на спинку кресла. Победа далась нелегко – он был выжат как лимон.

***

– Все в порядке?

Элис заметила, что Краснова взволнована, и ей не терпелось выяснить причины. Она сразу ощутила, какие страсти кипят между Алексом и Лизой, и в глубине души радовалась этому. Ведь безразличные друг другу люди не выказывают никаких эмоций, а между этими двумя бушевал настоящий пожар, хоть и насквозь пропитанный взаимной неприязнью и ненавистью, но Брукс была уверена, пройдет время, и на сожженной земле вновь могут распуститься цветы любви.

Она пока что оставалась сторонним наблюдателем, для начала решила выяснить всю правду и узнать Елизавету поближе и лишь потом, сделав определенные выводы, разрабатывать дальнейший план действий.

– Да, все хорошо… – Краснова неопределенно пожала плечами. Как могла, старалась взять себя в руки и скрыть все нарастающую панику – ни к чему постороннему человеку знать о ее проблемах.

– Мне показалось, или вы поругались?

– Просто не сошлись во мнениях.

– Поделитесь? – Брукс была настойчива, но в то же время осторожна. Заслужить доверие Лизы являлось задачей не из легких, а вот оступиться, сделать неверный шаг, наоборот, можно было в любую секунду.

– Зачем?

Краснова искренне считала тему исчерпанной – изменить Элис все равно ничего не могла, а жалость была ей не нужна.

– Может, я смогу чем-то помочь?

– Да чем вы мне поможете? Поздно уже…

– И все же я хочу попытаться.

Горько усмехнувшись, Краснова вкратце изложила суть своей просьбы и рассказала о том, как резко отреагировал на нее Гилберт.

Немного поразмыслив, Брукс вынуждена была согласиться:

– Да, это бесполезно, надо было вам сразу ко мне прийти…

Она очень хорошо знала Алекса и могла предсказать практически все его поступки. Только вот о Лизиной проблеме узнала слишком поздно, чтобы что-то предпринять.

– Почему новый врач не может ездить с командой? Почему именно я? – в сердцах выпалила Краснова и, опомнившись, скрестила руки на груди, будто закрываясь от дальнейших расспросов.

Она жалела о том, что уступила и все же поведала обо всем Элис. Не сразу вспомнила о том, что эта милая девушка еще и правая рука Гилберта, однако Брукс была так искренне заинтересована, что Лиза потеряла бдительность.

– Потому что Алекс помешан на хоккее и не позволит абы кому отвечать за здоровье его команды, а в вас он видит профессионала, ну и доверяет, конечно, – Элис по мере возможностей подсластила решение Гилберта и постаралась сгладить конфликт, но, тем не менее, говорила чистую правду – Алекс никогда не менял коней на переправе, если на то не было веской причины, и, будь на месте Красновой любой другой человек, он поступил бы точно также.

– Верится с трудом…

– Он просто своеобразный, со временем привыкнете, – подбодрила ее Брукс и, снова взяв под руку, повела прямо по коридору.

– Очень сомневаюсь.

– Поживем, увидим. Ладно, давайте к делу. Кого взять на должность второго врача? Хотите поговорить с ними лично?

Они остановились около кабинета Элис, где ждали решения два кандидата.

– Нет. Зачем? Вы уже все сделали, но, если вы не возражаете, я бы выбрала женщину.

– Боитесь сплетен или ревности мужа? – улыбнулась Брукс, пытаясь как-то разрядить атмосферу и все же наладить контакт.

Но Лизе было не до смеха и ответила она абсолютно серьезно:

– Пожалуй, и то, и другое. К сожалению, не понаслышке знаю, что такое сплетни, да и давать мужу лишний повод для ревности – ни к чему.

На самом деле Краснова боялась даже представить реакцию Максима на такие нововведения. Точнее, знала, что скандала не избежать, и внутренне содрогалась при одной только мысли о семейных разборках.

– Хорошо. Вот вам резюме, ознакомьтесь. Думаю, завтра Алена Владимировна выйдет на работу. Введите ее в курс дела. В ваши обязанности теперь входит только ХК «Дзержинск» и все, что с ним связано.

– Хорошо, я поняла. Спасибо, – Елизавета вымученно улыбнулась и направилась в медпункт.

Брукс смотрела вслед ее удаляющейся фигуре и думала о своем. Мнение о Лизе у нее сложилось почти сразу и с каждым днем только крепло. Оно кардинально отличалось от восприятия Гилберта, и это сбивало с толку. С одной стороны, Элис не могла отказать ему в помощи, но с другой – не хотела причинять боль невиновному человеку. Приняв непростое для себя решение – спустить все на тормозах до тех пор, пока не разберется в этой запутанной истории сама – Брукс набрала номер Марго.

***

Гилберт никак не мог отделаться от неприятных, гнетущих мыслей. Знал, что сделал все правильно, но вместо удовлетворения ощущал все нарастающее разочарование. То и дело вспоминал стычку с Красновой – он был резок, груб и даже в какой-то мере жесток с ней, но не видел за собой вины. Искренне считал, что Лиза заслуживает только такое отношение. Но не перегнул ли он палку в запале злости?

Внезапно проснувшаяся совесть болезненно сдавливала мозг. Чтобы хоть как-то отвлечься от внутренних терзаний, Алекс решил ненадолго сменить опостылевшую обстановку и спустился к катку.

Наблюдая за игрой хоккеистов, он всегда полностью концентрировался на ее деталях, оставляя посторонние мысли за пределами льда. Так и сейчас, удобно устроившись в середине трибуны, внимательно следил за тренировкой детской команды и отмечал про себя какие-то нюансы, как положительные, так и отрицательные.

Своего недавнего знакомого, Женю, Гилберт узнал сразу, просто на каком-то интуитивном уровне почувствовал, что именно он в желтой майке рассекает лед, и неприятно удивился – мальчик был вялый, постоянно спотыкался, падал и не отрабатывал в полную силу, возможно, он просто ленился, поэтому так плохо выполнял заданные установки. Тренер тоже заметил все эти недочеты и, как следовало ожидать, отправил сорок пятый номер на скамейку запасных.

Алекс горько усмехнулся – когда-то он тоже играл под этим номером. Казалось бы, фантастическое совпадение, вот только Женя Царев совершенно по-другому относился к хоккею, жил им, порой даже бредил. Он всегда выкладывался по полной – неважно, обыкновенная тренировка или игра за сборную – окунался в этот процесс с головой. И пусть Царев остался в прошлом, в душе Гилберта хоккей по-прежнему занимал особое место. А потому он не смог равнодушно наблюдать за тем, как мальчик сидит на скамейке. Решил узнать все из первых уст.

Спустился и, кивнув тренеру, сел рядом с Женей.

– Привет.

– Здравствуйте, – невесело вздохнул мальчик и пожал протянутую руку.