Кукурузер, не ожидавший такого маневра, проскочил мимо, вскользь проехавшись вдоль заднего крыла моего мерса. А когда он оказался впереди, я нажал на педаль газа, опустив ее до самого пола.

Люблю эти жидкостные автоматические коробки передач. Они слегка тормозные в сравнении с механикой, зато никаких тебе дерганий за «кочергу». Просто жми на газ, и поезжай! Коробка «думает» примерно секунду, раскручивая движок на максимальные обороты и переходя на пониженную передачу, а потом выстреливает многотонную машину так, будто в зад ее пнул сапог великана.

Двигатель этого мерса скорее всего был форсирован, что и понятно — попробуй-ка, потаскай такую тяжесть! А может он от природы был настолько мощным — все-таки двенадцать цилиндров. Но это и не важно. Главное — он устремился вперед и догнал крузака за секунду, не больше, и ударил того в правую заднюю арку!

Вес «ударника», плюс то обстоятельство, что центр тяжести лендкрузера находился слишком высоко, чтобы безболезненно баловаться подобными развлечениями — все это привело к тому, что крузак вильнул, слетел с дороги, и великолепно закувыркался, сделав не меньше чем пару оборотов через крышу.

Одним меньше! Ну что же, а с «геликом» я расправлюсь на трассе.

На трассу выскочил через минуту, едва не протаранив желто-поносного цвета москвиченка с рассадой и мотыгами на старом ржавом багажнике. «Москвич» что-то возмущенно пробибикал мне вслед хриплым, дребезжащим сигналом, но я не обратил на это никакого внимания. Поезжай, дедулька, и радуйся жизни! У тебя рассада, любимая жена, с которой ты идешь по жизни, внуки и крохотная пенсия. И ты никого не убиваешь, и не будешь убитым. Надеюсь. А вот мне надо оторваться от этих поганцев, и единственный способ это сделать — разогнать мою коляску до космических скоростей. На бездорожье гелик мою машину превосходит, а вот на трассе…тут уже посмотрим. На высокой скорости гелик начинает мотать, как пьяницу после поллитры, а вот «мой» мерс плевал на все и всех — вжимается в дорогу и прет, вспарывая воздух своим скошенным носом. Настоящий король дорог! Двести пятьдесят километров в час — ограничение только электроникой!

Вот только одна закавыка — особо-то и не погоняешь. Попутные машины мешают. А когда въедешь в город — тут вообще не имеет значения ни мощность, ни модель автомобиля. Ну…почти не имеет. Пролетать на красный свет конечно же можно, но до поры, до времени. Это только в кино главный герой безболезненно пролетает все светофоры, не снося добропорядочных граждан. На деле — уже были бы трупы и куча-мала из машин.

Снимаю ногу с газа, «мерин» медленно начинает тормозить. Смотрю в уцелевшее боковое зеркало (в салонное ни черта не видать — все стекло в белых кружочках попаданий), вижу, как приближается этот черный жук. Окна открыты, в них видно головы и торчат стволы автоматов. Шустрые парни! Только вот и в самом деле не пойму — на кой черт им это надо? Работодателя нет, кто платить будет за риск, и просто за работу? Зачем меня преследовать? Нарываться? Или это что-то личное?

А что…вполне может быть. Я же ведь не только банкира положил, я еще и охранников поубивал, телохранителей. А у них точно были какие-нибудь приятели среди сослуживцев. В общем — хотят они меня заполучить, аж зубы у них ломит! И надо что-то придумать, пока в город не въехал.

Снова заработали молотобойцы. Мерс загудел, как колокол, а рядом и впереди него из мостовой вдруг начали выскакивать искры. Пули выбивали их из камешков, впечатанных в асфальтовое покрытие. Забавное зрелище — если наблюдать со стороны. А когда сидишь в броневике, поливаемом огненным дождем, невольно закрадывается мыслишка: «А что если стекло все-таки не выдержит? Или боковая броня сделана некачественно, и пуля пролетит между стыками?»

Гелендваген тащился метрах в пятидесяти — я снижал скорость, и он снижал. И не переставали стрелять. Я даже неприятно удивился — да сколько же патронов у этих бесов?! Ну как киношные автоматы, у которых патроны не заканчиваются никогда!.

Я остановился, и гелендваген встал. На дороге пустынно — ни одной машины. И слава богу — не хочу лишних жертв. Пуля, она не разбирает — куда лететь, кого убивать.

Мерс штука очень поворотливая — глядя на него, и не подумаешь, что такая махина может развернуться практически на месте. У него даже колеса слегка ложатся на бок — что благотворно влияет не только на устойчивость в поворотах, но и вообще на поворотливость аппарата. Машину даже не занесло — только пыль, да черный дым из-под задних колес. Да визг нещадно сжигаемой резины.

Они вначале не поняли, что именно я хочу сделать. Продолжали палить, засыпая мостовую россыпями латунных цилиндриков, и только когда я был уже в метрах двадцати от них — гелик дернулся назад и попытался уйти от удара. Но было поздно. Я догнал его, и мой мерин всей своей бронированной тушей ударил противника в правую переднюю колесную арку.

Броня есть броня. Впереди под пластиковой оболочкой — что-то похожее на стальной рельс. Днище усилено стальной плитой, выдерживающей взрыв тротиловой шашки. Капот можно поднять только с помощью электромотора, накачивающего жидкость в толстенные гидроцилиндры — здесь тоже стальная и кевларовая оболочка. Глупо было бы уцелеть в салоне машины, которая не может двигаться после того, как ей прострелили движок. Двигательный отсек украплен неимоверно.

К моменту удара мерс набрал около сотни километров в час. Эта скорость, помноженная на массу машины…вряд ли кто-то из обитателей гелендвагена остался в сознании. А может быть и в живых. Я выбил их машину с дороги, как шар-биток своего коллегу на биллиардном столе. «Гелика» подбросило в воздух, он перевернулся вверх колесами, и всей своей тяжестью приземлился на крышу, приплюснувшись до самых дверей. Вряд ли кто-то остался в живых. Они ведь не пристегивались, в отличие от меня.

Я бы тоже вылетел в кювет, но мой мерс погасил скорость в момент удара, и я сумел удержать его на самом краю дороги.

Но долго стоять здесь не мог. Скорее отсюда — скорее! Могут появиться и другие преследователи, а еще — гаишники, любопытные автомобилисты — да мало ли еще кто появится! Вон, уже две машины показались из-за подъема, сейчас подъедут и срисуют меня на месте ДТП. Мне этого не нужно.

Мерс откликнулся на движение педали газа, и легко, будто только что не выбрасывал в кювет трехтонный джип — подался назад. Ручку коробки снова в положение «драйв», и мерседес несется по трассе, как разъяренный носорог, слегка побитый в драке со своим сородичем. Да, слегка — пусть теперь и лобовое стекло в белых пятнах, пусть кузов больше похож на дуршлаг — но он едет, и отлично едет! Слава немецким гениям автомобилестроения! Но для себя все равно куплю «кукурузера». Больше он мне нравится, ей-ей…

Заметил — на меня, вернее на мою машину показывают пальцами прохожие, и не только прохожие, но и встречные водители автомашин. Видать эпичное зрелище — этот самый избитый пулями мерс.

Плохо. Это очень плохо. Не доеду я до оставленного в джипе Юры. Первый же патруль ГАИ остановит. Подозрительный тип, ага…

Пришлось бросить машину у домов на въезде в город. Загнал в переулок, схватил дипломат, который при ударе улетел под переднее сиденье и там застрял (как не раскрылся — не знаю, просто чудом), открыл дверь, и выскочил наружу. Чтобы тут же присвистнуть от удивления. Нет, даже не удивления — я ОХРЕНЕЛ! Как ЭТО еще и ехало?! Кузов был просто изорван в клочья! Так, что казалось — он был сделан из тонкого пластилинового проката, а некто взял острые грабил и прошелся вдоль всех бортов, разрывая, раскапывая, уничтожая кузов до самой брони!

Колесам тоже досталось — резина свисала клочьями, и ехал я только благодаря специальным вкладышам в эти покрышки. Да и сами покрышки были не простыми, армированными то ли стальной, то ли кевларовой сеткой. Их крепко побило, но в общем и целом покрышки сохранили свою форму. И я на них ехал! Еще раз — мое уважение фирме, которая создала из простого мерса этот танк. Если бы не он — мне скорее всего пришел бы конец.