— Заставь меня почувствовать это каждой клеточкой тела, — отвечает с придыханием девушка, глядя на него из-под длинных ресниц, — заставь, Эрик…

Он переводит дыхание, распахивает глаза и сталкивается с томным взглядом Кристины. Жар сам по себе поднимается внутри него, накатывает волнами, поглощая всё на своем пути, вынуждая Эрика задыхаться от нахлынувших чувств.

Нет смысла сдерживаться, пока Кристина смотрит на него с таким желанием, пока кусает свои пухлые губки, окутанная жаждой его любви, пока ласкает аккуратными пальчиками его обнаженное тело, никогда не знавшее нежности.

Пуговки, надежно удерживающие кружевной лиф свадебного платья, быстро выскальзывают из тугих петель под легкими движениями пальцев музыканта, позволяя Кристине, наконец, вдохнуть полную грудью.

Она не сопротивляется.

Не сопротивляется и позволяет ему продолжить, чуть приподнимаясь на локтях, чтобы помочь Эрику приспустить платье. Он восторженно выдыхает, осторожно прикасаясь к её ключице и нежно её целуя, чтобы затем влажными губами спуститься к её обнаженной груди. Он чувствует под своими пальцами мурашки, колко бегущие по коже Кристины, слышит её сдержанный стон, ощущает её тонкие пальцы, с силой стягивающие его жидкие волосы.

Его острый язык невесомо обводит оголенные ареолы один за другим, обдавая горячим дыханием её нежную грудь и вынуждая изящно выгибаться в спине, подаваясь навстречу его пылким поцелуям.

Девушка едва может терпеть — спеша вкусить сладость плотских утех, она выпутывается из кружев платья и спускает его к бедрам, желая чувствовать губы супруга ещё ниже, ещё слаще.

Но он не хочет торопиться. Не хочет, поэтому нарочито медленно поднимается губами к её шее и скользит влажным языком к её маленькому ушку, чтобы потом нежно прикусить его мочку. Кристина едва не скулит, поджимая губы и впиваясь ногтями в тонкую кожу напряженной спины Эрика. Он тихо шипит, выгибаясь под её пальцами, и она спускает руки ниже, на пояс его брюк.

— Не спеши, — мелодично шепчет ей на ухо Эрик, и Кристина запрокидывает голову, судорожно выдыхая.

Она не понимает, что он оттягивает момент единения лишь из-за собственного страха, из-за сомнений и неопытности. Больше всего Эрик боится не дать Кристине того, чего она столь жаждет, чего так сильно просит своими ласкающими слух стонами.

Её пальцы соскальзывают на пряжку ремня Эрика и осторожно её расстегивают, Кристина не отводит взгляда от светящихся глаз мужа, а он едва может сглотнуть вставший поперек горла ком, когда брюки спадают следом за пряжкой и руки жены тянут его на себя.

— Ты точно готова к этому? — спрашивает он севшим от волнения голосом.

Супруга только нежно улыбается ему, немного приподнимая бедра и спуская с них тяжелую юбку подвенечного платья. Она остается лишь в панталонах с аккуратными рюшами по кайме и изящных белых чулках.

Он едва не задыхается, глядя на всю ту красоту, что всегда была укрыта от его взора многочисленными одеждами. Тело Эрика не позволяет ему больше противиться самому себе и накручивать мрачные мысли. Оно желает лишь одного — чувствовать всю Кристину, всю его прекрасную жену.

Отбросив прочь все сомнения, Эрик припадает к её приоткрытым, пересохшим губам глубоким поцелуем. Она тотчас обхватывает ногами его торс, привлекая его ещё ближе к себе, не позволяя отстраниться ни на секунду — Эрик осознает сколь прекрасно чувствовать, как её мягкая, теплая кожа соприкасается с его исполосованной, холодной.

Жадно истязая её сладкие губы, он аккуратно стягивает с неё фланелевые панталоны и ощущает под своими ладонями пыл её миниатюрного тела. Дыхание Кристины теряет всякий такт, когда он ненароком касается пальцами внутренней стороны её бедра. Её руки тотчас хватаются за плотную резинку кальсон и быстро спускают их к коленям супруга.

— Милая… — выдыхает Эрик, когда супруга кладет свою ладонь на его поджарый торс и ведет ею ниже, к его паху.

— Что? — спрашивает она с придыханием и разводит в стороны ноги так, что он невольно упирается своим членом в её чувствительную промежность.

— Боюсь причинить тебе боль, — шепчет он, вглядываясь в любимые глаза, с таким желанием на него сейчас смотрящие, — безумно боюсь…

— Такая боль обязана быть приятной, — ласково успокаивает его Кристина и чуть подается вперед, вызывая у Эрика глухой стон, — прошу тебя…

Он виновато улыбается ей и торопливо склоняется к её губам, чтобы запечатлеть на них нежный, извиняющийся поцелуй прежде, чем плавно качнуть бедрами, входя в её влажное лоно.

Лицо Кристины моментально искажается болью — она жмурит глаза и поджимает губы, подавляя рвущийся наружу крик. Он хочет остановиться. Остановиться и никогда больше не пытаться этого повторять, но Кристина, его милый ангел, тихо шепчет:

— Не останавливайся, пожалуйста, — и по лицу её стекают первые, такие нежеланные слёзы.

Переведя дыхание, он собирается с силами и резко входит до конца — так резко, чтобы разорвать естественную преграду, чтобы пытка не была длинной, чтобы Кристине не пришлось терпеть слишком долго. Он прикусывает губу, обеспокоенно глядя на любимую жену и бережно поглаживая донельзя напряженный низ её живота.

Девушка делает глубокий вдох, не выпуская из мёртвой хватки пальцев скомканную простынь, а Эрик мысленно проклинает себя и свою неосторожность. Он покрывает невесомыми поцелуями её мокрое от слез лицо.

— Прости, — шепчет он едва слышно, — прости меня, мой ангел…

Она легонько качает головой и приоткрывает раскрасневшиеся глаза, судорожно выдыхая. Его бережные ладони, успокаивающе гладящие её, вынуждают, наконец, расслабиться. Ощущение его внутри себя — невероятно, Кристина не могла себе представить, что это может быть так.

— Я чувствую, — блаженно говорит Кристина вполголоса и касается чуть дрожащими пальцами его груди, в которой так быстро бьется перепуганное, взволнованное, любящее сердце, — чувствую тебя!

Теперь чувствует и он — такой долгожданный, трепетный и нежный момент единения двух заблудших, одиноких ранее душ. Чувствует, как пульсирует и трепещет всё изнутри, как сильно и жарко связаны они сейчас. Томный выдох вырывается из груди Эрика, и он жестко сжимает пальцами её округлые бедра, борясь с нестерпимым желанием овладеть ею, получить больше.

Она не позволяет ему сдерживаться. Не позволяет и приподнимает в нетерпении бёдра. Он ловит тихий стон, срывающийся с её губ и начинает осторожно, едва ощутимо двигаться внутри неё. Голова кружится слишком сильно, а в глазах плывет, — каждая секунда, что он провел в страданиях по любимой стоила этого дня.

Руки Эрика накрывают грудь супруги, и он мягко ласкает её пальцами, понемногу ускоряя движения и отмечая, что улыбка, скользящая по лицу Кристины, больше не искажена болью. Она аккуратно склоняет Эрика за шею к себе и дарит ему горячий поцелуй, кусая и лаская влажным языком его тонкие губы.

Пик подходит слишком скоро, и Эрик оказывается вынужден замедлиться, чтобы только не заканчивать эту чудесную, сладкую пытку.

— Я не могла себе представить, что это может быть столь прекрасно, — шепчет сбивчиво Кристина, поглаживая расслаблено пальцами костлявую спину мужа, — мне никогда еще не было так хорошо.

— Ты стала первой для меня во всем, — отвечает Эрик, замирая на секунду в её распаленном лоне, — и навсегда ею останешься…

Она расплывается в счастливой улыбке и легонько подталкивает супруга в поясницу, вынуждая того толкнуться вглубь и глухо простонать. Страсть накатывает с новой силой, и он вжимает Кристину в кровать, пылко целуя.

— Я люблю тебя, — чересчур громко для тишины их спальни говорит Эрик, глубоко и резко входя в податливое, раскрепощенное тело жены.

Она не может даже ответить, задаваясь стонами межу жадными вдохами и царапая в забвении острыми ноготками спину отчаянно любимого мужа. В эту первую брачную ночь они обрушивают друг на друга весь тот шквал чувств и эмоций, что держали внутри себя долгие годы. Для Эрика это шанс показать всю любовь и нежность, всю страсть и преданность, всю печаль и боль, а для Кристины это шанс на прощение её бесконечно нелепой ошибки, стоящей им двух сказочных лет вместе.