— Ты его сохранила, — срывается шепот с его тонких губ, и он прикрывает глаза, делая судорожный вдох.
Она переводит растерянный взгляд на свою грудь и лишь теперь замечает, что цепочка выпала из-под тонкой ткани платья. То, как волнительно реагирует на него Эрик, не может укрыться от взгляда Кристины. Она аккуратно снимает с себя его и протягивает мужчине в открытой ладони.
— Я не решилась ни оставить его тебе, ни избавиться от него, — поясняет Кристина, чуть улыбаясь, — оно мне очень дорого… Всё то время, пока тебя не было рядом, оно напоминало мне о тех прекрасных моментах, что Ангел Музыки дарил маленькой Кристине.
Она замечает, как из-под острой каймы маски Эрика стекает одинокая слеза, как до крови он кусает губы, как меняется его взгляд со спокойного и нежного на затопленный болью и отчаянием… Это тот самый взгляд, который провожал из подземелья счастливые фигуры Кристины и Рауля, который хранил в себе боль целого мира.
— Эрик, — шепчет Кристина и бессознательно тянется к его вздрагивающим от беззвучных рыданий плечам, а он только мотает отрешенно головой, — прости… Я желала только сказать, как много тепла источает оно, как я счастлива, что оно осталось у меня.
— Для меня оно по-прежнему значит во сто крат больше, — севшим голосом отвечает Эрик, старательно стирая влагу, скопившуюся в уголках глаз.
Сердце Кристины срывается на бег, и она неуверенно пододвигается к нему, чтобы затем неловко обнять. Он не сопротивляется, его топит жгучая боль прямиком из прошлого, и позволяет ей мягко погладить себя по спине, словно все того же маленького, брошенного котенка.
— Я боюсь причинить тебе боль, Эрик, — шепчет она, укачивая Призрака в трепетных объятиях, — я боюсь вновь увидеть эту горечь и тоску, твои слезы, боюсь услышать однажды, что ты устал… Устал терпеть меня и мои по-прежнему глупые, детские выходки.
— Этого никогда не произойдет, — отвечает он, чуть успокаиваясь, — никогда.
— Спасибо, — добавляет она ласково, прижимаясь кончиком носа к его острому подбородку.
Они сидят так некоторое время, совсем не замечая того, как проходят мимо них часы, и на город надвигается темная, холодная ночь.
— Может, заберешь малыша с собой? — Кристина разрывает тишину первой, оставаясь неподвижной в его нежных, но крепких объятиях.
— Но зачем? Совсем скоро я вернусь сюда снова, — рассеяно отвечает Эрик, боясь шевельнуться и нарушить этот трепетный момент.
— Я хочу, чтобы ты остался, — тихонько отвечает девушка и поднимает на Эрика свои большие глаза, — и Шарлотта тоже очень этого хочет.
— Ты же знаешь, ради вас двоих я пойду на что угодно, — сдается мужчина и притягивает к себе на руки кота, так кстати проходящего мимо.
Он не понимает, зачем идет на это, зачем соглашается так легко на переезд, зачем вновь подпускает Кристину столь близко к себе… Не понимает и не хочет этого понимать, чтобы не разрушать эту невероятную сказку.
Он понимает, что конец этого рая опалит его душу так, что сожжет ее до тла.
Он уверен, что это закончится.
Потому что считает себя недостойным.
========== Глава пятнадцатая ==========
Этим поздним вечером в особняке де ла Форсов не горят огни — прислуга впервые за долгое время может позволить себе отдохнуть. Сегодня никто не станет кричать на них за немытые в десятый раз за день полы, за недостаточно горячий чай, за принесенную секундой позже почту… Мадам никогда не была к ним так дотошна, как герцог, и потому позволила всем оставить всю невыполненную работу на завтрашний день.
Распустив слуг, она устраивается с ногами на мягком диване у широкого полукруглого окна и обращает на сад задумчивый взгляд. Она знает, что вот-вот домой должны вернуться Кристина и Эрик.
Совсем скоро герцогский экипаж останавливается у широкой тропинки, ведущий к дому через цветочную аллею. На глазах Шарлотты из него выходит Эрик и галантно протягивает руку широко улыбающейся Кристине. Женщина невольно вспоминает то, как горько плакала Кристина днем, как страшно была разбита и потеряна, — сейчас в ней не читается и толики печали.
Девушка бессознательно зажимается, обнимая себя руками, — на улице удивительно холодно этой ночью. Это не укрывается от внимательного к Кристине Эрика, и он торопливо стягивает с себя мантию, чтобы тотчас закутать в неё продрогшую девушку. Он осторожно протягивает затем ей что-то маленькое, и Шарлотта с трудом различает в темноте крохотного котенка, быстро прижимающегося к шерстяной мантии, так хорошо севшей на девушке.
Она неосознанно жмется к Эрику, ища больше тепла, и он едва контролирует себя, чтобы вновь не заключить её в крепкие объятия, чтобы не коснуться своими сухими губами её мягких волос. Когда она будто невзначай задевает его руку своей, он прикрывает глаза, тихонько выдыхая, и теплая улыбка сама собой скользит по его губам.
Она выглядит действительно счастливой, пока увлеченно рассказывает Эрику какую-то историю, пока тихо смеется над его короткими, забавными репликами. Он же, напротив, кажется Шарлотте чуть грустным, и ей понятна причина этой тоски — Эрик не верит, что у него есть хоть какой-то шанс на её взаимность.
Тихий стук в дверь заставляет Шарлотту подняться с места и направиться ко входу в дом. Сегодня она отпустила даже Мориса, который больше остальных заслужил хороший отдых. Она отворяет перед ними дверь и широко улыбается, когда замечает глаза сына, сияющие счастьем в прорезях маски.
— Ну, как провели время? — весело спрашивает Шарлотта, пропуская их в дом. — Вас не было так долго, я уж начала волноваться.
— Мы привезли Вам кое-кого, — улыбается Кристина, вынимая из-под плаща Эрика котенка и протягивая его женщине.
Она бессознательно сравнивает малыша с самим Эриком — черная гладкая шерстка резко контрастирует с яркими желтыми глазенками, а маленькое ушко чуть оборвано.
— Он прекрасный, — отвечает женщина, бережно опуская его на пол, позволяя крохе оглядеться, — а вы проходите в гостиную, я скоро присоединюсь.
Они вместе следуют в уютную комнату с видом на сад и располагаются там на диване. Сердце Эрика замирает, когда Кристина пододвигается прямо к нему, а не отсаживается на близ стоящее кресло. Он так и не может привыкнуть к её сладкой близости, к её снисходительности, адресованной ему, к тому, что в её глазах больше нет страха.
— Эрик, — мягко обращается Кристина к нему, и он плавится от одной её интонации, пропитанной медом и нежностью, — день сегодня начался так скверно, так тяжело… Спасибо тебе, что не оставил меня здесь одну тосковать, что был так добр и мил ко мне. Для меня это очень-очень много значит.
— Невыносимо видеть твою грусть, — коротко отвечает Эрик, опуская глаза в пол.
— Поверь, ты не оставил ей места, — она нежно улыбается мужчине и легко откидывается на спинку дивана.
В гостиную входит Шарлотта с широким подносом, заставленным фруктами, лакомствами и закусками. Поставив угощения на небольшой столик, она вдруг вынимает из-за спины бутылку красного портвейна и лукаво улыбается гостям.
— Никто не против? — спрашивает она, и Эрик с Кристиной синхронно усмехаются этому милому жесту.
Пока Эрик неторопливо открывает бутылку, Шарлотта устраивается в кресло напротив них и разжигает свечи в широком канделябре, чтобы затем погасить все лампы. Комната погружается в приятный полумрак, и Эрик аккуратно разливает портвейн по бокалам, бессознательно улыбаясь окружающему его уюту.
— Так здорово собраться вот так семьей, — разрывает тишину Шарлотта, делая несколько небольших глотков напитка, — обожаю такие вечера.
Когда она называет их «семьей», это кажется ей правильным. Она верит в то, что они ей являются. Какая-то особая энергетика заполняет все пространство вокруг, как только они оказываются рядом, и это определенно что-то значит.
До сознания Кристины не сразу доносятся слова Шарлотты, но как только это происходит, она расплывается в счастливой улыбке. Она лишилась родителей очень-очень давно, и с тех пор рядом с ней всегда был Эрик, если и не физически, то, по крайней мере, морально.
