Также мы обсуждаем новости, актуальные для форума, и их невероятно много, даже если брать только последние несколько месяцев. Например, новость про Стива Чейза из Суиндона, таксиста с «обворожительной улыбкой». Его жена Шери сказала, что хочет развода, – и он зарубил ее топором, затем убил детей, четырехлетнюю Лорен и двухлетнего Бредли, и повесился в гараже. Омерзительно, но такое случается повсеместно, так часто, что убийства Чейза даже не попадают на первые полосы газет, а на сайте «Би-Би-Си Ньюс» эта новость только на седьмом месте. Мы видели, что все признаки были налицо. Сестра Шери рассказала прессе, что Стив поначалу был очень романтичным, задаривал Шери подарками, возил в Амстердам, неожиданно приходил к ней на работу с букетом белых роз. После свадьбы он занял позицию главного в семье, сам покупал для Шери одежду, указывал, когда она может видеться с друзьями, а когда нет, запрещал ей водить машину.

А потом еще был тот случай с похищением в Топике. На фотографиях Уэз Тремейн выглядит жутко, с растрепанными волосами и огромным пивным пузом, но так выглядели и все его дружки, обычные парни, взгляд которых становился пустым и растерянным, когда они разговаривали с репортерами. Уэза пару раз вызывали в полицию по делу избиения его жены, Джанин, которая сбежала от него в 2004 году, после того, как он выбил ей пару зубов и сломал шесть ребер, и все знали, что в нем есть темная сторона. Но никто даже не подозревал, что он держал двух подростков закованными в клетке. У Лианы и Джоель не было возможности ни сказать что-то в свою защиту, ни тайно сделать рентген после того, как он показал им, кто в доме хозяин; они не могли отказать, когда он хотел секса. Уэз все-таки попал на первую страницу новостей по всему миру, потому что спустя три года в аду Лиана и Джоель смогли спастись, а кто же откажется услышать новость о девушках, восставших из мертвых.

Скарлет, Белль и остальные на форуме мне очень помогают, дают советы насчет Феликса, анализируют его действия, чтобы понять, насколько он вписывается в образ типичного Хищника по стремлению контролировать и осуждать. Я не удивлена, что большинство соглашаются с моим мнением, что Феликс старается изолировать Тильду и захватить всю ее жизнь. Кажется, он постоянно следит за тем, что она делает. Кроме того, подозрительно, что Тильда уже давно не бралась за работу. До встречи с Феликсом она всегда рассказывала о новых ролях, насчет которых раздумывает, но после – ни разу.

Конечно, большое облегчение, что Феликс не уговорил Тильду выйти за него замуж и не зачал ей ребенка. Но когда я делюсь со Скарлет своей надеждой на то, что Тильда найдет способ с ним расстаться, она отмечает – ему всегда будет легко отыскать ее снова, потому что она известна. Кто-нибудь непременно запостит что-нибудь в инстаграм, увидев ее в кафе или на пляже. Скарлет права, и иногда я провожу за столом полночи, раздумывая над способами решения проблемы. Я думаю, готова ли Тильда бросить карьеру актрисы и превратиться в другого человека – коротко постричься, покраситься в черный и уехать со мной в Мексику или Австралию. Или же взять себе французское имя и переехать в большой город, вроде Марселя или Бордо. Тогда я захожу в интернет, чтобы узнать находятся ли документы о смене имени в открытом доступе, размышляя, сможет ли Феликс выследить ее.

Я полностью поглощена подобными вопросами, когда вспоминаю, что Скарлет сказала нам с Белль посмотреть новости. Захожу на сайт «Би-Би-Си» и узнаю, что сегодня утром, когда девушка по имени Хлоя Персиваль находилась на своем рабочем месте в парфюмерном отделе универмага «Дебенхэмс» в Йорке, парень в толстовке напал на нее, плеснул в лицо кислотой и ударил ножом в живот.

Сандра и Тревор Эббот, немолодая пара, были в магазине и сделали все возможное, чтобы оттащить и задержать его, но он вырвался и выбежал на оживленную улицу. Теперь полиция ищет подозреваемого по имени Трэвис Скотт, а Хлоя находится в реанимации Йоркской больницы.

Понятно, почему Скарлет хотела предупредить нас. Ее парень одержим идеей о том, что кто-нибудь уведет ее, потому что она очень симпатичная (она сказала это так, как будто этот факт не нуждается в подтверждении, но на самом деле я ни разу не видела ее фотографий). Она говорит, что могла бы быть актрисой или моделью, но Икс не разрешил и убедил ее оставить попытки. Как и Хлоя Персиваль, Скарлет работает в месте, где много людей, она занимается загаром, восковой эпиляцией и маникюром в Манчестере. Икс часто появляется у нее на работе без предупреждения, и Белль находит остроумным спросить:

А Икс когда-нибудь врывался, когда ты делала кому-либо эпеляцию зоны бикини???

Но это все совершенно не смешно, подозреваю, что Скарлет напугана историей с Хлоей Персиваль и боится, что станет следующей.

2000

По мере приближения премьеры «Питера Пэна» все в школе оживает. Почти все переменки Тильда проводит с Крюком, которого на самом деле зовут Лиам Брукс. Они сидят на каменистой земле с краю игровой площадки, обнимая свои колени, и проходятся по репликам в сценарии. Когда я подхожу ближе, то слышу, как Тильда декламирует: «Первое впечатление всегда самое важное», – и строчку, которую она просто обожает и постоянно повторяет: «Что ж, умереть – это ведь тоже большое и интересное приключение».[5] Затем она замечает меня и говорит: «Уходи, Калли» – так что я продолжаю свой маршрут по углам площадки.

Лиам постоянно возникает в беседах, которые мы ведем дома. Сперва это происходит в связи с «Питером Пэном», который становится главным интересом Тильды, позволяя ей говорить голосом Питера с постоянно повышающимися интонациями, так что кажется, она всегда взывает к своей команде: «Еще разок, друзья!». Мы слушаем бесконечные рассказы о сценах с участием Крюка, о том, как сложно сражаться на мечах, об ужасающих прыжках со скалы на корабль и обратно, которые нужно совершать в процессе. Затем Лиам начинает появляться и во всех остальных разговорах, так что я теперь не решаюсь и слова молвить, опасаясь, что это спровоцирует ее на новые истории: если я скажу, что люблю горошек, нас будет ждать долгий рассказ о том, как обожает его Лиам. Однажды мы просто едим тосты с фасолью, а Тильда ни с того ни с сего объявляет нам, что Лиам может проплыть двадцать пять метров под водой, и я демонстративно роняю голову на стол, отказываясь подниматься.

Мама игнорирует мой протест и подхватывает тему. Небрежно, как будто эта идея только что пришла ей на ум, она говорит: «Ну, Лиам может пойти с нами на плавание в субботу, если захочет». Тильда практически подрывается с места: «Можно позвонить ему сейчас и спросить?»

Я встаю из-за стола и топаю по лестнице наверх, достаю дневник Тильды из наволочки, обнаруживаю там маленькие буковки «Л», обрамленные сердечками и поцелуйчиками, и ее попытки придумать свою будущую подпись. Не могу ничего с собой поделать: отрываю уголок страницы и съедаю его.

В субботу раздается звонок в дверь, я бегу открывать и вижу Лиама на пороге с полосатым полотенцем, зажатым в смуглой руке, и серьезным выражением, как у бойскаута перед проверкой. Неожиданно для себя я испытываю к нему теплые чувства, потому что на его лице неприкрытое ожидание оценки, он волнуется, понравится ли он, будут ли задавать ему вопросы или дразнить. Замечаю, что темные волосы на его коже встали дыбом. Он просто топчется на пороге и смотрит на меня, а я замечаю, что полотенце у него выцветшее, грубое и обтрепалось по краям, а красные плавки торчат из-под штанов, как варенье торчит из рулета.

– Ты заходи, – говорю я.

В автобусе Тильда садится с Лиамом, а мы с мамой сзади, со всеми сумками. Кладу голову маме на плечо, и она обнимает меня одной рукой, говоря «чип-чип», потому что знает, что это заставит меня улыбнуться. Мы сидим тихо, стараясь подслушать. Но говорят они только о «Питере Пэне», любая другая тема требовала бы больших усилий. А в бассейне все разговоры посвящены исключительно плаванию.