— С ней все в порядке, она здорова.

— А ребенок? Она…

— С ним тоже все в порядке.

— С ним? — удивленно сказал Трис.

— Да. Вы стали папой, мистер Томас. Поздравляю. Скоро увидимся.

Нобби стонал. Все и так плохо, а тут еще эта проклятая жена Сэмюэлса морочит ему голову. Ее муж — приятный человек, но вот она как чертов бич божий. Ноет и жалуется. Все время спрашивает, что происходит и, что с ними будет. Почему она не понимает, что Нобби знает столько же, сколько и они.

Сначала он услышал от Риса обо всей этой ерунде с зомби, когда Рис позвонил ему в совершенно идиотское время и сказал, что ему следует серьезно искупить свой маленький промах с коктейльной официанткой. Ладно, это справедливо. Но если кто-то узнает, что Нобби взял вертолет без необходимой авторизации, он по самые уши окажется в коричневом вонючем веществе, не важно, спас он кого-то там или нет. Рис, конечно, хороший парень, но это все же немного чересчур. В конце концов, для Нобби все свелось к выбору между его работой и его браком. Но все изменило очень серьезное заявление Риса, что для него и Гвен (ах, эта великолепная Гвен) вмешательство Нобби буквально дело жизни и смерти. Хотя, если бы Рис предупредил его, что среди людей, которых он должен спасти, находится самая противная из сестер Круэллы Де Виль, он бы еще подумал.

Теперь она глушила его воплями, желая знать, как долго они проторчат здесь, на крыше. Нобби поднял руку, чтобы успокоить ее, и его мобильник заиграл тему из «The A-Team». Он увидел, что на экране высветилось имя Риса.

— Да? — хрипло сказал он.

— Это закончилось, дружище, — сказал Рис. — Мы с ними разобрались.

— Молодцы, — сказал Нобби саркастически.

— Можешь отправляться, если хочешь, — сказал Рис. — Высади своих пассажиров по пути. Я сам доберусь домой.

— Как любезно с твоей стороны, — буркнул Нобби.

— Эй, приятель — сказал Рис.

— Ну?

— Тебе не влетит из-за этого. Поверь. Со мной один парень, босс Гвен, он разберется с этим. Он сказал, что тебе объявят благодарность.

— Босс Гвен? — спросил Нобби. — Тот сияющий тип с шаром диско под пальто? Кто он?

— Это… секретно, — сказал Рис, чувствуя себя глупцом.

— Твоя Гвен в спецотделе, верно? Все конфиденциально и сверхсекретно?

— Вроде того, — нерешительно ответил Рис.

— Ты везучий засранец, — сказал Нобби. — Не удивлюсь, если у тебя в доме полно наручников и дубинок.

— Нобби, — сказал Рис.

— Ну?

— Отправляйся-ка домой и прими холодный душ.

Нобби засмеялся, окончательно развеселившись:

— Так и сделаю. Увидимся.

Еще целую минуту после того, как прекратилась стрельба, Рианна и Нина продолжали цепляться друг за друга. Наконец, Нина осторожно приподняла голову.

— Стало тихо, — сказала она.

Две женщины осторожно высвободились из взаимного объятия, словно боясь, что каждое резкое движение приведет к повторению недавнего кошмара.

— Как ты думаешь, что это значит? — прошептала Рианна.

Нина прихрамывая, пошла к двери:

— Давай выясним, — сказала она.

Рианна взяла ее за руку.

— Думаешь, это хорошая идея? Что если эти твари все еще здесь?

— Мы только выглянем и все, — сказала Нина. — В конце концов, мы же не можем сидеть здесь вечно, верно?

Рианна прерывисто вздохнула:

— Нет, думаю, не можем.

Две женщины подкрались к двери пустой палаты и открыли ее. Нина прислушивалась несколько секунд, а потом высунула голову. Коридор, протянувшийся от нее, до двойной двери в конце был пуст и тих. Больница будто замерла, затаив дыхание, готовясь к следующей атаке.

— Видишь что-нибудь? — прошептала Рианна.

— Нет, — пробормотала Нина, — идем.

Вдвоем, они прошли на цыпочках вдоль коридора до двойной двери. Они подпрыгнули, когда в одной из палат заплакал младенец, и робко усмехнулись друг дружке. Сестры Фелисити Андрес и ее подчиненных нигде не было видно. Рианна надеялась, что они находятся рядом с новоиспеченными мамочками, успокаивая и ободряя их, устраняя панику.

Когда они дошли до двойной двери, Нина приложила к ней ухо и стала слушать:

— Слышно что-то? — спросила Рианна.

Нина помотала головой:

— Я пойду, взгляну.

Рианна сжала руки в кулаки и бессознательно прижала их к груди, а Нина открыла дверь.

Она сразу же услышала топот ног на лестничной площадке между лифтами, и следом появились четыре человека. Впереди шел красивый мужчина в длинном пальто. Они прошли мимо не оглядываясь.

— Эй! — крикнула Нина, выступив вперед.

Мужчина в хвосте группы — круглолицый, грязный и добродушный на вид — посмотрел на нее.

— Что происходит? — спросила она.

Мужчина криво улыбнулся.

— Милая, ответ на этот вопрос займет часа три.

— Ладно, тогда ответьте мне на другой вопрос — здесь безопасно?

Мужчина остановился, замялся, затем пожал плечами.

— А обычно здесь безопасно? — спросил он. Затем кивнул. — В общем… да. Зомби мертвы. Снова.

К тому времени, как Джек, Гвен, Янто и Рис добрались до нижнего этажа, люди начали выбираться из своих укрытий. Джеку они напомнили людей после воздушного налета во время войны — бледные от пережитого стресса, ослепленные светом, полные страха за тех, кого, возможно, потеряли во время ночной бомбардировки, но осторожно радующиеся тому, что сами живы.

Он и остальная команда Торчвуда шли сквозь группы сбившихся в кучки перепуганных людей решительно и целеустремленно, ни с кем не разговаривая. Прямая угроза миновала, но операция по зачистке займет у них остаток дня.

Джек оглянулся, услышав громкие голоса слева от себя. Старик в кресле на колесиках отчитывал бедную сиделку, которой, судя по ее виду, с лихвой хватило и одной этой ночи. Джек направился было к нему, собираясь приказать ему оставить в покое несчастную девушку. Затем он услышал, как мужчина прорычал:

— Александр Мартин. Мистер Мартин для тебя. И не забывай этого.

Джек остановился, усмехнувшись. Сколько лет назад он в последний раз видел Александра Мартина? Время не пощадило старого грубияна.

На мгновение ему захотелось подойти и сказать привет — но потом он решил, что сейчас неподходящее время. Это удовольствие он оставит на другой день. Он поклялся себе, что очень скоро он по-настоящему навестит Александра, и они вместе вспомнят старые времена.

— Ты идешь, Джек? — окликнула его Гвен, вопросительно глядя через плечо.

— Иду, — подтвердил Джек и поспешил присоединиться к ней.

Через пять дней, холодным кардиффским утром, Джек и Гвен стояли в тени тиса, глядя на жалкую кучку скорбящих, медленно идущих прочь от свежей могилы с черным мраморным надгробьем.

— Не так уж много у него было друзей, — печально сказала Гвен.

— Ну, по крайней мере, его мама любила его, — ответил Джек, указывая на рыдающую женщину, которую утешал седой мужчина в черном пальто.

Когда все присутствующие на похоронах разошлись, Джек и Гвен вышли из укрытия и медленно подошли к могиле. Земля хлюпала под ногами Гвен. В небе над ними серый цвет переходил в черный. Она склонилась, чтобы положить маленький букетик подснежников на надгробье и замерла на мгновение, читая простую надпись под именем и датами рождения и смерти: Мой любимый сын, покинувший мир слишком рано.

— Человек, который спас Кардифф, — пробормотала Гвен, выпрямляясь. — И никто никогда не узнает.

— Но ведь если бы Оскара не было, Кардифф бы не нуждался в спасении, — заметил Джек.

— Гвен нахмурилась:

— В этом нет его вины.

— Нет, — ответил Джек. — Конечно же нет.

Они молчали минуту. Холодный бриз играл волосами Гвен и хватал Джека за полы шинели.

— Интересно, где сейчас Деллакои?

Джек пожал плечами.

— Думаю, нашел дорогу домой. Мы проверили все энергетические показания, но… пшик.