Джасмин сражалась с тяжелым картонным пакетом, проливая молоко на тумбочку в попытке, налить его в чашку. Она кивнула, и Гвен взяла картонку, налила Джасмин молоко и вручила ей кружку.

— Готово, милая. Окажи мне услугу и передай всем умирающим от жажды, что кофе будет готов через минуту.

— Идет, — сказала Джасмин.

Она убежала вприпрыжку выполнять поручение. Гвен раскладывала кофе по кружкам, когда Рис вдруг сказал:

— Знаешь, у тебя есть подход к детям.

Гвен посмотрела на него через плечо.

— Ты подглядывал, Рис Вильямс?

— Нет, — возразил Рис с невинным видом, — просто не хотел перебивать.

Она подняла брови и продолжила готовить кофе. Вдруг Рис тихо произнес:

— Ты станешь отличной мамой. Когда-нибудь.

— Да, но… — уклончиво сказала Гвен, не глядя на него. Они уже говорили об этом ранее, и это была болезненная тема для них обоих.

— Если мы когда-нибудь выпутаемся из этого, — добавил Рис.

Теперь Гвен посмотрела на него и сразу заметила выражение беспокойства на его лице. Она подошла к нему и взяла его за руки.

— Мы выпутаемся, — сказала она. — Обещаю.

— Но как, любимая? Мы здесь в ловушке.

— Джек приедет и придумает что-нибудь, — убежденно сказала Гвен. — Я знаю, он сможет.

Сразу же после этих слов они оба услышали звон разбитого стекла из комнаты. Они обменялись испуганными взглядами и побежали через коридор, почти столкнувшись на пути с Сэмюэлсами, которые появились из-за двери.

— Они вламываются в дом, — сказал Кит, глядя на Гвен широко раскрытыми испуганными глазами.

Как бы в подтверждение этих слов послышался треск расколотого дерева.

— Наверх, — скомандовала Гвен. Затем она вытащила пистолет и вошла в комнату, чтобы встретить захватчиков лицом к лицу.

— Я так и думал, — сказал Джек.

— Он не мертв? — спросил Янто.

— Не только не мертв, с ним абсолютно все в порядке, исключая поверхностные раны на спине. Нет признаков заражения, и его жизненные показатели не просто нормальные, они очень хорошие. Это как если бы зомби, напавшие на Триса, передали ему что-то вроде… мысле-вируса. Гипнотическое внушение.

— Они заставили его считать, что он превращается в зомби, и он превратился в зомби?

— Точно! — сказал Джек.

— А ты? — спросил Янто.

— Что ты имеешь в виду?

— На тебя тоже напали зомби. Откуда ты знаешь, что не превратишься вдруг в одного из них?

Джек укоризненно посмотрел на него:

— Ты говоришь обо мне, Янто.

Янто пожал плечами:

— Вопрос остается открытым.

Джек сказал пренебрежительно:

— Я другой. Я знаю, что эти существа нереальны, а значит, вряд ли могу стать одним из них, ведь так? Поверь мне. Хоть немного.

— Ладно, — спокойно сказал Янто. — Но в случае, если ты действительно станешь одним из них, могу ли я получить разрешения, пока ты в состоянии его дать, выстрелить тебе в голову? Не подвергаясь наказанию снижением заработной платы.

Джек ухмыльнулся:

— Разрешение дано, — сказал он.

Янто серьезно кивнул.

— Итак, — сказал он, — как нам убедить Триса, что он не зомби?

Джек поднял глаза от экрана, на котором скапливались данные о физическом состоянии Триса, и указал на листки бумаги в руке у Янто.

— Ну, надеюсь, ответ у тебя прямо здесь. Он среди тех материалов, что ты накопал с той самой ночи, когда появился кокон.

Янто помахал пачкой бумаг в своей руке:

— Отклики прессы, полицейские рапорты, показания измерений энергии.

— И, по тому, как ты прыгал по хабу, как возбужденный щенок, я догадываюсь, что ты кое-что обнаружил.

Янто выглядел обиженным:

— Я не «прыгал». Я шагал. Торопливо, но с достоинством.

— Все же я заметил некоторое подпрыгивание.

Янто неодобрительно покачал головой и снова занялся докладами у себя в руках.

— Дуешься? — спросил Джек.

— Нет, не дуюсь, — ответил Янто. — Сопоставляю данные.

— Ну так сопоставь их для меня.

Янто поджал губы и сказал:

— Как тебе известно, кокон упал в Сплотте три месяца назад, убив шестьдесят три человека и повредив несколько зданий. Это случилось в 3.13 утра, так что большинство этих домов — торговые учреждения, склады — были в это время пусты. Но одно не пустовало.

— Кинотеатр, верно? — сказал Джек.

Янто кивнул:

— Правильно. Королевский кинотеатр на Железнодорожной улице. Это частный кинотеатр, приобретенный — хм — Семьей Адамс в 1987 году.

Он коротко взглянул на Джека.

Джек жестом показал, что застегивает рот, на воображаемую «молнию».

— Мой рот на замке. Продолжай.

— Наверное, то, что ни один из нас не подумал спросить — это почему Королевский кинотеатр был полон людей в то время.

Джек пожал плечами:

— Я бы предположил, что там был частный просмотр фильма.

— И не ошибся бы. Но о чем?

— Наверное, что-то для взрослых?

— Неверно, — сказал Янто. Он торжественно извлек фотокопию афиши и передал ее Джеку.

Джек посмотрел на кричащие кровавые буквы:

— «Ночной марафон ужасов. Зомби», — пробормотал он. — «Пусть ходячие мертвецы развлекают вас от восхода до заката», — его взгляд скользнул по списку фильмов и он посмотрел вверх с улыбкой: — Хорошая работа, Янто.

— Есть еще кое-что, — добавил Янто. — Шестьдесят три человека умерли той ночью. Но в кинотеатре было на одного больше. Единственный выживший — Оскар Филлипс, двадцати двух лет, Мадок Роад, Сплотт.

— А где сейчас этот Оскар? — спросил Джек.

— В больнице Святой Елены, в коме, — ответил Янто.

На больничной койке, подключенный к различным капельницам и мониторам, лежал ничем не примечательный человек. Смотреть было особо не на что — худосочный, не слишком красивый, среднего роста, волосы цвета песка. Он лежал здесь уже больше трех месяцев, спокойный и молчаливый. Он питался через трубку и дышал с помощью респиратора. Его купали один раз в день и регулярно переворачивали, чтобы избежать пролежней. Его мать Клэр, женщина пятидесяти лет (хоть и выглядела старше), навещала его каждое утро, а, иногда и по вечерам. Она разговаривала с ним, читала ему и ставила его любимую музыку — Квин, Бон Джови, Брюс Спрингстин — в надежде, что он шевельнет пальцем или моргнет в ответ. Но за три месяца он ни разу не сделал ни этого, ни чего-нибудь другого.

Оскар Филлипс спал, а жизнь шла своим чередом.

Сейчас Оскар был один. Не то чтобы совсем заброшен, но временно оставлен без внимания. В больнице что-то происходило, что-то необычное, и понятно, что персонал отвлекся. Поэтому, когда волнистые линии на приборе для ЭЭГ, изображающие активность его мозга, начали бешено подниматься и опадать, никто не заметил изменений. Поэтому, когда его тело начало дергаться и дрожать, рядом не оказалось свидетелей. Глазные яблоки Оскара быстро двигались под закрытыми веками, словно ему снился кошмар. Его губы, которые постоянно смазывали, чтобы не допустить их пересыхания, приоткрылись, и с них сорвался низкий, бессловесный стон.

Гвен уничтожила с полдюжины зомби и поняла, что это безнадежно. По тому, что она видела через отверстие в треснувшей доске для заметок, закрывающей разбитое окно, было ясно, что вокруг дома скопилось более двадцати зомби. Она на мгновение задумалась над тем, что притягивает их сюда — запах свежего мяса? Какой-то вид телепатии? Что бы это ни было, сейчас они разрушали слабую защиту дома, ведомые лишь одним инстинктивным желанием — убивать и пожирать.

Гвен услышала над собой топот ног, и Рис с Сэмюэлсами умчались наверх. Она выстрелила еще раз, превратив очередного зомби в месиво из мозгов и крови, а затем побежала за ними.

— Нам нужно место, откуда мы могли бы защищаться. Чердак или что-то вроде, — крикнула она на бегу.

Когда Гвен оказалась на верней лестничной площадке, Кит ежился под деревянной панелью перекрытия, а позади него Наоми прижимала к себе Джасмин, и обе тряслись от страха. Кит казался бледным и смутно испуганным, как кролик внезапно застигнутый светом фар. Гвен узнала эти признаки, понимая, что травма ситуации сделала его практически неспособным к действиям.