Тео теперь тоже стоит, но у него в руке телефон Лиама.

Лиам даже не хочет знать, что Мейсон написал ему в ответ по поводу Дерека и Стайлза, потому что Лиам вообще в принципе не хочет знать, что пишет Мейсон, он действительно так близок к тому, чтобы заблокировать его каждый раз, когда они переписываются, но Тео не имеет права говорить так о Мейсоне, никто не имеет. Особенно учитывая то, что Мейсон всегда так аккуратно и чисто ест свою пиццу, он даже использует нож и вилку, типа, кто так делает? Кто ест пиццу с помощью чего-то, кроме собственных рук? Мейсон, вот кто. Потому что его лучший друг совершенно не отвратительный, и Лиам не потерпит этого дерьма.

— Знаешь что, — угрожающе рычит он прямо Тео в лицо. — К черту блинчики. Я пойду и съем целого лобстера на завтрак.

Жестокие слова, но Лиам не жалеет о них и убеждается, что его глаза дают Тео понять это.

Тео выглядит окаменевшим.

— Это наименее угрожающая вещь, которой мне когда-либо угрожали, — медленно говорит он спустя мгновение, и Лиам клянется, если уголок его губ поднимется еще сильнее, превращаясь в настоящую ухмылку, он вырубит его.

— Это потому что ты, скорее всего, каннибал, псих, — фыркает он. — Я буквально сказал, что собираюсь съесть тебя, как это может не быть угр…

— Тогда съешь меня.

Лиам застывает.

Потом затылок Тео с глухим стуком ударяется об стену, но никто из них не обращает на это никакого внимания.

*

— Так что я поцеловал его, но только после того, как он по сути попросил меня об этом, это значит, что я выиграл, верно?

— Ни за…

— Тео тут думает, что я проиграл, потому что я поцеловал его первым, но он буквально умолял об этом, и такой была сделка — кто будет умолять первым, проигрывает. Так что он определенно проиграл, я прав? Что ты думаешь, Мейс?

Лиам убирает большой палец от своего телефона и смотрит, как две линии рядом с аудиозаписью, которую он только что послал Мейсону, становятся голубыми. Затем он бросает вызывающий взгляд на Тео, который бормочет что-то о слове «умолять» и «посмотри в словаре». Когда приходит ответ Мейсона, Лиам нажимает на воспроизведение и по-прежнему триумфально смотрит на Тео. Мейсон его лучший друг, он точно будет на его стороне.

— Я думаю, что в следующий раз, когда парень попросит тебя съесть его, тебе не стоит его целовать, Лиам, тебе стоит понять намек и съесть его…

Лиаму понадобится новый телефон, потому что этот только что врезался в стену.

— Однако он прав, — говорит Тео, а потом выходит из комнаты.

Лиам чувствует, что теперь он лобстер.

========== Часть 9 ==========

Лиам рассеянно исследует свой новый телефон, пытаясь понять, как его использовать.

Он более продвинутый, чем предыдущий, и Лиам чувствует себя так, будто ему лет семьдесят. Где, черт возьми, все?

Он сказал своим родителям, что Мейсон сломал его, и это даже не было ложью, и они совершенно не злились, потому что они оба любят Мейсона больше, чем они любят Лиама. Они не злились на него даже в тот раз, когда Мейсон сломал ему нос, когда им было шесть, так что конечно они не против, когда он ломает телефон их сына, поскольку они не против даже тогда, когда Мейсон ломает самого их сына.

Вот если бы это был телефон Тео, тогда это было бы совсем другое дело, они наверняка уже заявили бы о Мейсоне в полицию, потому что они настолько влюблены в Тео, что это нелепо. Вот почему Лиам больше не может получить свою любимую еду, теперь на кухне позволено только то, что любит Тео, а у Тео такие плохие кулинарные вкусы. Лиаму буквально пришлось остановить его от добавления кетчупа в его пасту, а его родители до сих пор позволяют ему жить под их крышей, даже после того, как увидели это, невероятно. Любовь делает людей такими слепыми, не правда ли?

Кстати о дьяволе, как только Лиам снова загружает приложение Instagram, новое уведомление сообщает ему, что этот маленький засранец как раз что-то опубликовал.

Тео смеялся над ним, когда впервые узнал, что у Лиама стоит на него уведомление, но это просто умно, это мера безопасности, потому что Лиам никогда не знает, когда Тео сделает это снова. Если бы он поставил уведомление вовремя, то фотография, на которой он спал с большим влажным пятном на боксерах, продержалась бы в интернете всего несколько секунд, но он не поставил, и когда он наконец-то заметил и заставил Тео удалить ее, вся стая уже ее увидела. Хуже того, они уже прочитали описание Тео: «Маленький щенок до сих пор мочит кроватку».

Его наказали на две недели, потому что, как он уже сказал, его родители любят Тео, а в тот раз было много крови, вытекающей из его носа.

Недостаточно, поскольку он признался, что вылил стакан воды на боксеры Лиама, чтобы сделать эту фотографию и унизить его в интернете, но все равно много.

В этот раз это не Лиам.

Это селфи без футболки, опубликованное двадцать секунд назад, и там уже слишком много лайков и комментариев, по мнению Лиама. Почему все так влюблены в Тео, серьезно? И кто до сих пор делает селфи в ванной, кстати говоря? Он жил под землей, делал злые вещи со злыми докторами в ранние подростковые годы, но это все равно не оправдание. У них наверняка была ванная даже в туннелях. У них, черт возьми, точно было хорошее зеркало и тонны средств для волос, потому что ничьи волосы не могут быть настолько идеальными.

И что это все за сердечки и смайлики с влюбленными глазами, в любом случае? Это так незрело. Например, вот эта девушка, кто она? Она вообще знает Тео? Они разговаривали? Или она просто мимоходом оставляет сердечки под фотографиями без футболок тех людей, которых она никогда не встречала? Ее родители знают об этом? Она выглядит такой юной, а Тео может быть серийным убийцей, откуда она знает.

Лиам сейчас так раздражен.

Никто не воспринимает всерьез безопасность юных девушек.

Они же будущее, их нужно защищать, а вместо этого вот они — могут совершенно свободно оставлять пятнадцать комментариев за две минуты под фотографией Тео без футболки. А это что за комментарий с таким количеством смайликов, боже, разве у людей нет немного приличи… погодите, неужели это?..

«Мейс, ты что, оставил десять пускающих слюни смайликов под фотографией Тео?»

«Ты видел его кубики, Лиам?»

Лиам видел их.

Они настолько несправедливые, потому что Тео больше даже не ходит в спортзал и постоянно ест всякое дерьмо, но они все еще есть, скульптурные, как будто высеченные на загорелой коже. Лиам видел еще и его плечи, и руки, со всеми этими выступающими венами, и все это еще менее справедливо, чем его кубики, прямо как его шея и «V» на его бедрах, исчезающая под серой тканью его тренировочных штанов и привлекающая внимание Лиама.

Самая худшая вещь, которая действительно сводит его с ума, заключается в том, что даже со всем этим он все равно не может остановить себя и возвращается к его лицу, к его мягким небрежным волосам, и бороде, растущей на его волевом подбородке, и его глазам, сегодня зеленым, потому что конечно, почему бы и нет, просто иди и меняй цвет своих глаз каждый день в зависимости от освещения, не то чтобы это явно чересчур, когда ты уже выглядишь вот так. Тео такой засранец, и Лиам просто хочет ударить его по его прекрасному лицу, а потом поцеловать его окровавленные губы и сфотографировать, как он это делает, чтобы каждая Шеннон, Лиза и Джессика могла это увидеть.

«Ты читаешь все комментарии под его фотографией? Мило».

Иногда Мейсон пишет что-то, а затем через несколько секунд добавляет нечто другое, что противоречит этому, и тогда Лиам понимает, что он с Кори.

«Не мило, а жалко. Прекрати это и иди лизни своего мужика».

В этот раз он даже не может угадать, кто из них кто.

Он вздыхает. Тео все еще там, может быть, принимает душ или, может быть, делает еще больше селфи без футболок, чтобы заставить других людей страдать из-за того, что они не греческие боги, как он. Он просто такой самовлюбленный.

«Вылезай из ванной, мудак, мне нужно в туалет».