Лиам замирает.

Ну, не весь Лиам.

Он сбегает в ванную.

*

«Как обниматься и не получать стояк?»

«Заняться сексом перед этим. Приходи, я покажу тебе».

Лиам находится в одном «подтвердить» от того, чтобы заблокировать Мейсона, когда приходит новое сообщение.

«Прости, это был Бретт. В любом случае, он по сути прав. Или думай о кошке, которую ты случайно сбил, когда в прошлом году катался на скейте, это тоже должно сработать».

*

— Почему ты пахнешь грустью? — Тео в замешательстве немного наклоняет голову назад.

Он, наверное, думает, что Лиам ненавидит Клювокрыла, поскольку его только что спасли от обезглавливания, а Лиам грустит.

— Я чуть не убил кошку.

— В ванной? — хихикает Тео, и его спина, прижимающаяся к груди Лиама, дрожит. — Слушай, ты можешь признать, что это из-за штуки с поцелуем. Ты все равно проиграешь, лучше избавь себя от страданий.

Лиам фыркает, обнимая его крепче.

— Просто заткнись и спи.

— Здесь? — Голос Тео — едва слышный шепот.

— Здесь. — Лиам закрывает глаза и прижимается носом к задней части шеи Тео, позволяя его запаху убаюкивать его.

— Мне нужно почистить зубы.

— К черту это, — бормочет Лиам, касаясь губами мягкой кожи. — У лобстеров нет зубов.

— Есть. Они у них в животе.

— Какого черта?

— Это правда.

— Откуда ты вообще знаешь? — усмехается Лиам. — Неважно, тебе не нужно чистить их, если они у тебя в животе. Просто спи.

Кажется, Тео наконец-то готов подчиниться, но молчание не длится долго.

— Ты больше не поцелуешь меня, если мои зубы станут черными и гнилыми.

— Да, я тебя поцелую, — бормочет Лиам ему в шею, слишком сонный, чтобы заметить, как Тео по сути признался, что дорожит штукой с поцелуем. — А теперь спи.

*

Большая часть мозга Лиама уже глубоко спит, когда его глаза внезапно широко открываются.

Какого черта Бретт делает с Мейсоном в полночь?

========== Часть 8 ==========

Когда Лиам просыпается, между его рук что-то мягкое и теплое.

Сначала он чувствует замешательство, но потом на его губах растягивается улыбка, потому что он неожиданно вспоминает, что уснул, обнимая Тео.

— Хочешь, чтобы я оставил вас двоих наедине?

Лиам открывает глаза.

Тео ухмыляется ему. Это неплохой способ начать день.

— Что?

— Похоже, ты собираешься целоваться с этой подушкой.

Тео продолжает ухмыляться ему, и он делает это с противоположной стороны кровати, даже не близко к рукам Лиама.

Лиам определенно обнимает подушку, он знает это даже до того, как опускает глаза.

— Ну да, она намного дружелюбнее тебя, — бормочет он, приподнимаясь на локтях и наклоняясь к Тео.

Тео не шевелит ни единым мускулом, но его ухмылка застывает, а его взгляд внезапно начинает очень настороженно следить за движением Лиама. Лиам опирается одной ладонью на матрас возле его головы, и его запястье щекочут мягкие пряди волос, в то время как другой рукой он тянется к прикроватной тумбочке. Тео незаметно приподнимает голову, не отрывая от него глаз.

Лиам смотрит на него сверху. Их губы разделяет всего несколько дюймов, и Тео, похоже, явно чего-то ожидает, его голубые глаза серьезные и уверенные.

Лиам немного наклоняется и сжимает пальцами свой телефон, забирая его с тумбочки, после чего опять падает боком на матрас с усмешкой на губах. Неважно, насколько хорошо выглядит Тео, весь заспанный и взъерошенный, если он хочет поцелуй, ему придется попросить об этом.

Лиам устраивается головой на подушке и начинает печатать.

«Я видел, как Дерек и Стайлз сегодня держались за руки».

Оправить: всем.

Он довольно улыбается. Справедливость восторжествовала.

— Ты оправил это и Стайлзу тоже.

Его подушка немного прогибается, когда Тео наклоняет голову ближе к нему.

«Чувак, я даже не в Бейкон-Хиллс».

Лиам фыркает.

— Он думает, что он лучше нас только потому, что он больше не живет здесь. Как будто то, что он не живет в Бейкон-Хиллс, сделает его большим натуралом, можешь в это поверить?

— Честно говоря, он наверняка думает, что его руки недостаточно длинные, чтобы дотянуться до Дерека через несколько штатов.

— На чьей ты стороне?

— На стороне здравого смысла.

Конечно, теперь ему нравится здравый смысл, почему нет. Он просто злится, что Лиам его не поцеловал.

«Не-а, ты не видел. Зато я видел. Несколько раз. Когда Скотт еще даже не знал твоего имени».

Лиам собирается полететь во Францию после окончания школы и чертовски жестоко избить этого парня.

«Ага, а вода мокрая».

Он собирается полететь и в Лондон тоже. Ему нравятся Джексон и Итан, они умные.

Хотя он не сможет взять Тео с собой, поскольку он вместо этого считает их жуткими, и он уверен, что они используют хвост Джексона для сомнительных целей. Лиам не знает, прав ли он: он отказался смотреть на фото, которое они прислали Тео, потому что иногда у него срабатывает инстинкт выживания.

«Я тоже их видел».

А почему Кори лжет?

«В смысле, не сегодня, но я видел их после финальной битвы с охотниками. Они держались языками».

Лиам хмурится.

— Как можно держать кого-то за язы…

Тео определенно пялится на него теперь. Потом он быстро облизывает губы.

Он так сильно хочет сделать штуку с поцелуем. Лиам едва сдерживает ухмылку.

— Что? — Его голос звучит более самодовольно, чем он предполагал. Но он не особо сожалеет.

Тео пожимает плечами, все еще пялясь.

— Ничего.

Настолько неправдоподобно. Он в отчаянии.

— Попроси меня, — ухмыляется Лиам.

Тео выгибает обе брови.

— О чем, ты хочешь, чтобы я тебя попросил?

Лиам садится, позволяя одеялу упасть с его груди. Он не отводит взгляда от Тео.

— Обо всем, о чем хочешь.

Тео смотрит. Он молчит слишком долго, чтобы его ответ получился каким-либо, кроме как нелепым. Он наконец-то медленно говорит:

— Я ничего не хочу.

Лиам не сомневается.

— Нет, хочешь.

Он начинает сомневаться сразу после того, как сказал это.

Может, он просто проецирует. Может, он единственный, кто скучает по штуке с поцелуем. Может, он высокомерный и самонадеянный маленький ребенок, и Тео понятия не имеет, о чем он говорит.

Он собирается прекратить это прямо сейчас.

— Я хочу блинчиков, — в конце концов говорит Тео.

— Да, ты хочешь их из моего рта! — немедленно огрызается в ответ Лиам, потому что его губы никогда не следуют хорошо продуманным указаниям из его мозга.

— Не-а, это было бы отвратительно. Я не птенчик, а ты не моя мама-птица.

Лиам не знает, почему Тео вообще почувствовал необходимость уточнить это.

Конечно, он не птица, он лобстер.

И конечно, Лиам не его мама, это тоже. Фу, особенно это.

— Единственная отвратительная вещь — это то, как ты ешь пиццу.

— Тебе это нравится. — Тео наверняка лучше него во всех этих уверенных и самонадеянных штуках. Он не выглядит так, словно его губы восстают против его мозга. Он выглядит так, словно все части его тела на одной стороне. Лиам задается вопросом, каково это.

— Не нравится.

Лиаму правда не нравится.

— О, правда? Тогда почему ты держал меня за руку?

Может, его мозг и способен заставить его губы уважать его приказы, но также мозг Тео, по-видимому, считает, что Лиам возбудился от его отвратительного способа поедать пиццу и что он решил держать его за руку по этой конкретной причине, поэтому Лиам моментально перестает ему завидовать.

— Чтобы не дать тебе купить еще пиццы и снова быть отвратительным.

Лиам встает и расстроенно начинает искать в шкафу какую-нибудь одежду. У него через час тренировка по лакроссу, и он не собирается оставаться в постели и спорить с Тео, если они не будут снова делать штуку с поцелуем.

А они не будут, потому что Тео упрямый маленький засранец.

— Знаешь, кто на самом деле отвратительный? Твой лучший друг.