С основным ранением организм справился, но рана не зажила до конца. Магическое оружие? Если бы удар был нанесен обычным когтем, след зажил бы еще до того, как Хемминг приехал ко мне.
- Он ведь тебя не ноготком своим так задел? – спросила я, намазывая специальную мазь для ускоренной регенерации.
- Ты поразительно много знаешь об оборотнях, - хмыкнул блондин, почти незаметно морщась.
- Кир, а за ним и его дяди с отцом много рассказывали, желая уберечь маленькую магичку. Для них я вечный ребенок, который своим взрывным нравом почему-то всегда привлекал внимание волков, - покачала я головой.
- Вот и я на удочку попался, - поцеловав в щеку, когда я закончила с бинтами, ухмыльнулся Каратель.
- Это я виновата, - поставив миску на стол, виновато прошептала.
- Если вздумаешь извиняться, будешь спать на диване! – припомнил мне мои же слова мужчина, обнимая за плечи.
- Не на коврике?..
- Ну, я куда более милосердный, чем ты. Поэтому нет, на диване.
- И все же…
- Нет. Виноват этот сопляк, который решил, что умнее всех. – Сталь в низком голосе не позволяла сомневаться. – Поэтому сейчас ты отправляешься мыться, а потом спать. Так и быть, уговорила, я почитаю тебе перед сном… дитятко.
Фыркнув, как сердитый ежик, показала ему кончик языка и… отправилась по заданному маршруту. Можно подумать, мне был резон сопротивляться?..
========== Пятая. ==========
Я наглела. С каждым часом, с каждым днем я все больше понимала, что Хемминг не может мне отказать. В разумных пределах, разумеется.
Так, в добровольно-принудительном порядке я заставила его идти со мной по магазинам. Нет, на самом деле я и сама не была заядлым шопоголиком, спускающим все деньги на всякие брендовые вещички. Однако на днях мы поссорились из-за какой-то мелочи, и было просто грех не воспользоваться столь прекрасной возможностью для мести. К тому же, при виде огромного мужчины отнюдь не пастырского настроя люди сами уступали нам место в очередях.
Вот, что значит выбрать правильного спутника жизни!..
В остальном же все две недели всё было просто хорошо и прекрасно. Мы вместе просыпались, я провожала его на работу, занималась различными домашними делами. Помогала Марине Васильевне в написании ее статей в магический журнал «Magic Mirror», и уже на второй статье она предложила мне стать ее соавтором. Я согласилась, и теперь большую часть времени посвящала поиску информации по заданной теме работы.
Встречала своего Карателя, кормила, мы вместе смотрели фильмы, при выборе которых постоянно ругались из-за разницы во вкусах: он любил триллеры и ужастики, я – фэнтези и фантастику и терпеть не могла всякие страшилки.
Выяснилось, что Натан отлично готовит, что, в общем-то, неудивительно для мужчины, который столько лет живет один.
Меня кормили, опекали, заботились и любили без малейшего намека на любовь в горизонтальном плане. Я расстраивалась, но не злилась, понимая, что за три недели не смогу изменить и разрушить все привычки и барьеры, которые он сам вокруг себя возвел, когда появилось проклятье. Мужчина сделает все сам, когда поймет, что готов и будет в себе уверен, а пока… Я потерплю, так и быть.
К слову, про проклятье я пыталась выведать сначала у него, потом у всех других более-менее значимых для меня полуночников. Владлен просил меня в это не лезть, Кир только недовольно покачал головой, Виктор Петрович еще и волшебную затрещину отвесил, «дабы нос свой любопытный не совала, куда не след!» Бранд что-то знал, причем даже не «что-то», а кое-что, и я чувствовала, что уж у него-то сведений больше, чем у всех остальных, вместе взятых, но вредный миллиардер молчал в лучших партизанских традициях, сколько мы с Анькой над ним не бились.
Марина Васильевна за чашкой чая и под видом обсуждения очередной статьи сказала, что это жрица Мораны Мара навела на Хемминга проклятье. Впрочем, об этом я уже знала. Большего наставница не поведала, а вечером кровожадный и суровый дядька-Каратель провел со мной воспитательную беседу на тему «Что бывает с любопытными девочками, когда они суют свои носы в чужые дела». Оказалось, что беспощадная двухчасовая моральная порка. Я покладисто сделала вид, что раскаиваюсь. Угу. Мне не поверили, но распекать перестали.
Иногда я тонко намекала, что не прочь посмотреть его холостятское логово, ведь жил же он где-то все это время. Натан лишь лукаво щурился и молчал, специально раздразнивая мое любопытство, на котором уже виртуозно научился играть. Какое-то время я смеялась, а потом…
Неожиданно меня посетила мысль, что когда-то придется уехать от мамы. Оставить ее здесь одну, фактически бросить, потому что работа Карателя не подразумевает спокойной жизни на одном месте, а Хемминг меня не отпустит, это я осознавала отчетливо. Думы о родительнице неизменно вызывали грусть и слезы, я чувствовала себя предательницей. Оборотень только крепче прижимал к себе, этим еще больше подтверждая верность моих выводов. Я старалась гнать такие мысли от себя, оправдываясь цитатой Марты Стюарт «Я подумаю об этом завтра!»
Мы притирались друг к другу: я училась рассчитывать не только на себя, он – пытался ограничивать инстинкт собственника и перестать все решать за меня. Было непросто, но в целом приятно, тепло и уютно, я с изумлением понимала, что грани наших по отдельности просто отвратительных характеров удивительно четко совпадают, складываясь в непривычный, но уже сейчас незаменимый ничем другим узор. Никем другим.
Однако вчера Натан вернулся домой какой-то рассерженный, злой и ядовитый до ужаса. Оказывается, в центральной стае, которую не так давно отдали Булату, не все гладко: бывший Вожак вернулся и бросил Владлену вызов. На мой вопрос, почему спор не решается внутри Круга, как это делается обычно, оборотень только поморщился:
- В прошлом бывший Вожак сильно наследил, и я пришел за ним. – Он поднял на меня глаза, отслеживая реакцию на эти по идее пугающие слова, однако я лишь хмыкнула, показывая, что поздновато стращать уже, и вопросительно подняла бровь. – Нет, не убил, хотя понимаю сейчас, что следовало. А тут он объявляется и в открытую оспаривает мое решение. Мои ребята взяли его под стражу, завтра устроим ему промывку мозгов. – Я непонимающе нахмурилась. – Вызову Маргариту Градову, «Мозгодробилку», она проверит его на ментальное воздействие.
- Думаешь, этот вер не сам додумался до вызова? – еще сильнее сдвинула брови я.
- Почти на сто процентов в этом уверен.
- И что? Если твои подозрения подтвердятся, Владлен не станет драться с этим волком?
- Нет. Не станет. Не будет оснований. Не переживай, не пострадает твой Булат, - ревниво буркнул Хемминг. – Он один из сильнейших Вожаков. Что ему будет от небольшой стычки с тем, кто уже однажды проиграл и у кого нет стаи?
- Сплюнь! – искренне попросила я. – Лидия не переживет, если и с Владленом что-то случится!
Мама Кира мне нравилась. Она была современной, терпеливой и теплой. Сдружившись с моей родительницей, она была частым гостем в нашем доме и вела себя прямо противоположно Полине Макаровой. А в пору моей юности мамы устроили небольшой заговор, который должен был тихо и ненавязчиво подтолкнуть Кирилла в мою сторону. Почему-то Лидия думала, что мы подходим друг другу.
Сейчас, рассказывая Лиле вагон и маленькую тележку всяких смешных историй и казусов, которые нам подстраивали родительницы, мы только смеялись. А ведь тогда очень переживали по этому поводу. Но, к счастью, разобрались со всем сами.
- Я хочу, чтобы ты поехала со мной, - вдруг совершенно серьезно сказал Натан, помешивая чай.
- Зачем? – удивленно приподняла брови моя светлость.
- Ты должна посмотреть… как я работаю. Что из себя представляет моя должность. Ты никуда не будешь вмешиваться, постоишь на безопасном расстоянии, понаблюдаешь, сделаешь выводы. Может, хоть тогда поймешь, как рискуешь, когда начинаешь… провоцировать.
Я проказливо улыбнулась, и мужчина покачал головой. Теперь он только посмеивался над моими выходками, считая кем-то вроде заигравшегося ребенка, которого и выпороть жалко, и просьбы его выполнить – нереально. Пока.
