Прозрачный намек, что ее мужчина тоже далеко немолод. Да, он младше Карателя, но и с огневичкой у него конкретный разброс.

- Вредина! – прошипела подруга, показав язык.

- Знаешь, - произнесла Макарова, когда мы отсмеялись, - возможно, прозвучит грубо, но я думаю, вы нашли друг друга. Два кошмара Полуночи, вы идеально подходите друг другу. И к счастью, у тебя нет таких родственников, как у меня.

Пахнуло наболевшим. Мы с Аней переглянулись. И я, уворовав ее жест, подалась к недавно инициированной магичке:

- Выкладывай!

Мама дружила с Полиной Макаровой еще с тех пор, когда меня и в помине не было. Артефакторша редко, но заходила к нам и не вызывала у меня ничего, кроме легкого раздражения. Тогда немолодая женщина была слишком надменной, властной, требовательной и чересчур правильной. С возрастом, когда мой характер закостенел окончательно, превратив в эдакую фурию для чужих людей и вполне адекватную девушку – для друзей, я начала активно ее избегать, потому как совершенно не переваривала тех, кто пытался мной командовать.

В моей жизни было только два человека, к чьим мнениям я прислушивалась всегда – это моя мама и наставница. Великая Полина в этот список никогда не включалась, и я была более, чем уверена, что она уже давно была бы ледяной статуей, кабы я не обходила их с маман встречи десятой дорогой.

Кир про бабушку жены говорил редко и неохотно, явно чувствовалась его антипатия, так что я просто дала ему пятулю и перевела тему на что-то другое.

- Она совсем забыла про меня. Почти не звонит и не выходит на общение. Словно этот чертов Мирослав заменил ей родную внучку! – зло от обиды поделилась Лиля. – Я звоню, она не поднимает трубки, а потом обижается, когда уже я не отвечаю. Ей кажется нормальным, что она может не брать телефон, пока они там с «Мириком»… развлекаются, - имя было произнесено с какой-то брезгливостью. – Зато я обязана бросать все и всех, лишь бы ответить на ее звонок!

Мы с Аней повторно переглянулись.

Лучшим выходом в этой ситуации было бы просто не обращать внимания. Выплеснет бабуля застоявшиеся гормоны, глядишь, и устаканится все. Но, понятное дело, подруге мы так прямолинейно посоветовать не могли.

- Может, стоит оставить ее на какое-то время? – осторожно произнесла Аня.

- Мы имеем в виду, что тебе, как мамочке будущей, нервничать ни к чему, поэтому, возможно, нужно ограничить общение с потенциальным источником волнений, - поддержала я.

Девушка нахмурилась.

- Но ведь она моя бабушка, она вырастила меня и… Это как-то неправильно…

- Без обид, Лиль, но твоя бабка та еще… дама, - вовремя исправила я совершенно другое слово. – Лично мне она не казалась человеком, способным на глубокие родственные чувства.

- Чего стоит только та проверка для вас с Киром, - набычилась Данилевская и пояснила на удивленный взгляд: - Богдан в двух словах рассказывал, что Кирилл становится собственной тенью из-за твоей родственницы.

- Просто дай ей время, она оторвется, перебесится, выплеснет все, что накопилось за столько лет, и у вас все наладится, - подвела я итог, устав ходить вокруг да около.

- Вот и я так думала, а все равно обидно, - покачала головой бывшая Макарова.

- Так, Ань, что-то она загрустила. Коллега, я считаю, время для жестких мер! – поправив воображаемые очки на носу, чопорным и гнусавым голосом провозгласила дочь Булата.

- Поддерживаю вас, коллега! – кивнула я, затягивая несуществующий галстук. – А потому… Любезная, можно нам три тройных порции вашего особого мороженого?..

***

Распрощавшись с девчонками, зашла в магазин, где позвонила маме. Ничего ей про браслеты и Хемминга не сказала – зачем нервировать на расстоянии, вот приедет, тогда и обрадую. Родительница посетовала, что с их плотиной все сложно и непонятно: из-за чего прошел прорыв, кто виноват, как чинить и что делать… Одни проблемы, короче.

Меня подробно расспросили, что я кушаю, с кем общаюсь и «как там поживает этот хитрющий волчара». Ответила, что пока поживает, и то хорошо. Мама сделала вид, что поверила. Все-таки эта ее чуйка – страшная вещь!.. Когда прощались, меня очень просили быть осторожнее и аккуратнее с «матерым блохастым».

Посмеявшись над материнскими сравнениями, направилась домой, но где-то на полпути поймала себя на том, что прислушиваюсь и присматриваюсь к тому, что происходит за спиной. Появилось ощущение взгляда в спину. Магический поиск был мне отныне недоступен, но и глаза ничего не углядели.

Оказавшись дома, почувствовала себя в безопасности. Ведьминская интуиция и копчик в один голос вопили, что мне не показалось. И за мной действительно следили. С учетом той надписи на полу, ситуация начала выглядеть довольно мрачно. Обнаруженный сегодня знак не спешила приплетать к уже имеющемуся, но и забыть почему-то не могла. Чутье подсказывало, что это важно.

Поиски в Интернете ничего не дали, но зато пришло сообщение от Натана, где говорилось, что он будет поздно. Это дало мне время неторопливо убраться и приготовить ужин. Поела сама, почитала, подумав, что в пустом доме одной как-то жутко.

Потому и стук в дверь напугал меня до кондрашки.

- Привет, - улыбнулся мужчина, которому был дан доступ на территорию дома.

Пропустила его в дом, чувствуя, как улыбка непроизвольно выползает на лицо. Он скинул легкое пальто, и я вдруг нахмурилась – мне что-то не нравилось в его движениях, но Хемминг не дал подумать, обхватив лицо ладонями и поцеловав так, что голова закружилась.

- Такое ощущение, что вернулся домой, - крепко обнимая и глубоко вдыхая запах моих волос, прошептал оборотень.

- Кушать будешь? Хотя что я спрашиваю… - сама с собой поговорила я. – Мыть руки и на кухню.

- Слушаюсь и повинуюсь, - церемонно склонил голову мужчина.

Пока мужчина ел, я сидела напротив, и как-то неожиданно в руке оказалась та салфетка с неизвестным символом. Натан, только взглянув на него, тут же выхватил и сурово спросил:

- Откуда это у тебя?

- В кафе под стакан с соком положили, - честно призналась я. – Ты знаешь, что это?!

- Это знак Мораны, - как-то совсем загробно сказал вер. – Что тебе известно о ней?

- Славянская богиня, если не ошибаюсь. Вроде как за смерть и ночь отвечает.

- И за зиму, - добавил Хемминг, сминая в кулаке салфетку.

Если учесть его размер, у бумажки не было шансов.

- Считаешь, это как-то связано с той надписью и Лизой? – нахмурилась я.

- Не имею представления. В любом случае, одна из дома не выходишь, о всех перемещениях докладываешь мне лично, ясно?

Я только кивнула. В этом вопросе, я уже поняла, спорить с ним совершенно бесполезно. Сидеть в тишине после такого невеселого разговора было неуютно, но на ум как раз пришел вопрос:

- Почему ты заступился за того оборотня? Который убил свою невесту, - пояснила я на непонимающий взгляд.

- Слишком много темных пятен и слишком идеальные улики, - пожал плечами Натан, доедая спагетти. – Я оставил своих людей продолжать расследование. А на наказании настаивал Вожак стаи, отец убитой девушки.

Он поднялся, чтобы положить тарелку в раковину, но вдруг как-то скривился и резко сел. На рубашке выступила кровь…

Не помню, как оказалась рядом, разрывая одежду, помню с того момента, как увидела перевязь на могучем торсе и на ней темные пятна.

Картинка сложилась мгновенно: он же Каратель, был поединок, из-за того, что я ему сегодня спать не давала, он пропустил удар, который располосовал ему бок.

- Господи… - выдохнула тихо, но не успел мужчина хоть что-то сказать, как я взяла себя в руки и метнулась за аптечкой.

- Аня! Аня, все нормально! – перехватывая мои руки с проспиртованным ватным тампоном, четко проговорил Контролер. – Это всего лишь царапина…

- …которая все еще кровоточит, почему-то не заживает и мешает тебе двигаться?! – прошипела я, оббивая его пальцы. – Повернись и не дергайся, великий ты оборотень!

Мужчина закатил глаза, но даже с места не двинулся. Я непреклонно уперла руки в бока, для пущего эффекта взяв во вторую руку сковороду. Смерив дополнительный аргумент взглядом, вервольф всё-таки подставил больной бок.