- Я отомстила за тебя, брат. Хоть и знаю, что ты бы простил Гилберта.

Мне, как и предполагалось, не ответили.

Ни Констанции, ни Константина, ни Гилберта в этом ряду не было, чего и следовало ожидать. Вампиры никогда не хоронят предателей. Их тела сжигаются и развеиваются по ветру, дабы даже духу не за что было зацепиться на этой земле.

Между саркофагами Английского плюща и Терновой розы стояла статуя сидящего ангела. Вокруг его ног лежало пять небольших подушечек: красная, цвета морской волны, зеленая, синяя и почти черная. Их цвет от обилия грязи скорее угадывался, чем проглядывал…

- Ты цела?! О, хвала Небесам!

Не завизжала я по одной причине: налетевший на меня дед так стиснул в объятьях, что я намертво впечаталась в его грудь.

- Деда! Да я в порядке! – Впрочем, я тоже обняла его. Мужчина был заметно бледен и его словно потряхивало изнутри. – Что такого ты видел там?..

- Ничего, родная, уже ничего. – Он отпустил меня и нервным жестом поправил корону из белого золота и ракушек. – Как я тебе, м?

Андрей Лайт всегда так делал – старался перевести тему, если то, о чем говорили до этого, ему не нравилось или… пугало его. Я мысленно закатила глаза, но внешне лишь улыбнулась:

- Да вообще красава!

- А я?

Мы с дедом переглянулись и одновременно стартанули к прадеду. Конечно, если быть совсем уж честной, то я проигрывала сразу же, потому как скорость вампира значительно превышала мою, но деда мой – джентльмен, пропустил даму вперед.

Дмитрий сжал меня в объятьях и уткнулся лицом в волосы. Я слышала его странно сбитое, трудное дыхание и пыталась понять: какой же страх терзал его? Спрашивать об этом было бесполезно: привычку молчать о том, чего боится, Андрей перенял от него. На голове Дмитрия покоилась корона с двумя лебедями – черным и белым.

- Все хорошо? – спросил он у нас с дедом.

- А откуда здесь тела Татьяны и Жан-Жака? – вопросом на вопрос ответила я.

- Это магия рода. Очень древняя и… странная. Никто, кроме Никодима, который ее создал, не мог понять ее принципа, но по какому-то чуду после смерти мы все оказываемся здесь, – закатив глаза от моей любопытности, пояснил прадед.

Следующей показалась Сара, и вот ее уже я теребила на предмет любых повреждений, как физических, так и моральных. Девушка с непривычки боялась шевелиться, чтобы диадема, выполненная в стиле лозы плюща, не свалилась. Но в остальном была в порядке.

Вышедший из зеркала Максим, наплевав на наличие в зале двух моих предков, жадно впился в губы поцелуем. На все покашливания и откровенные дедовы возмущения в виде цензурных, но обидных эпитетов просто отвернулся, скрыв нас своей широкой спиной.

- Ты в порядке? – с трудом оторвавшись от меня, спросил мужчина, заглядывая в глаза.

- Да, но… бывало лучше. – Ему смысла врать не было, он и так все видел, а потому хмурился еще сильнее. – А ты? Что у тебя за страх?

- А у тебя? – Бессмертный сверкнул улыбкой, и я громко фыркнула, поправляя его корону из сапфиров и бриллиантов. Зная его, можно было догадаться, что в подобной манере он мог отшучиваться целую вечность, а значит и страх ему достался… страшный, простите за тавтологию.

Но тут из крайнего зеркала вышел Мастер, и мне резко расхотелось шутить. Сара тут же прижалась к нему, он наверняка до боли стиснул ее в своих руках. Но, как оказалось, я была единственной, кто заметил, что с Александром что-то не то. Остальные, занятые своими переживаниями, просто пропустили это мимо глаз.

Там, в комнате с белладонной и Констанцией, его что-то подточило, выбило из колеи. Что-то в нем надломилось.

Мужчина столкнулся со мной взглядом и тут же прикрыл глаза. Он знал, что я поняла. А я знала, что права. У него короны не было.

- Итак, что мы имеем? – как всегда важно и иронично начал Мастер, оглядывая ряд саркофагов. Задержав взгляд на надгробиях родителей, преувеличенно бодро повернулся к нам. – Идеи есть?

Мы переглянулись, и я кивнула на ангела и подушки:

- Возможно, стоит положить короны туда. Иначе зачем нам их вручили?

Это было единственным вариантом, а посему возражений не было. Мою диадему положили на красную подушку, корону с ракушками – на цвета морской волны, корону Сары – в середину, на зеленую, Максимову с сапфирами – на синюю, и корону с лебедями – на черную. Мужские короны поменяли свои формы на диадемы, став мельче и ажурнее.

Мы синхронно сделали шаг назад, секунд пять ничего не происходило, а потом венцы Хранителей вспыхнули по парам: моя и прадедова, Андрея и Максима, и корона Сары последняя. Их свет соединился, затмив собой все. От слепящего света пришлось закрыть глаза, поэтому я лишь увидела, как засветились ноги ангела. Там взыграло любопытство, и я убрала ладонь.

Фигуру ангела окутало яркое сияние, а потом его крылья резко распахнулись, мощным потомком воздуха убирая со всех надгробий пыль, грязь и паутину. Сияние медленно погасло, и мы увидели Книгу, лежащую у статуи на коленях.

Мастер шагнул вперед и аккуратно взял последний артефакт Никодима в руки.

- И что нам с ней делать? – озадаченным шепотом спросила я у Максима. Тот усмехнулся, но пожал плечами.

- Забавно, что и Никодим спрашивал то же самое, когда придумывал ее, – вдруг спокойно раздалось сзади.

Я почувствовал, как окаменел стоящий рядом Бессмертный, и физически ощутила волну шока от Мастера. Но все же обернулась.

Мужчина был как живой. Он даже не просвечивал! Его одежда – синяя шелковая рубашка, плотные темные штаны, заправленные в кожаные черные сапоги – казалась абсолютно реальной. Если бы не внешность, по которой я и определила, кто облокотился на надгробие Прародителя.

Приятное, но немного хищное лицо, раскосые, темно-синие глаза и те самые блондинистые, чуть вьющиеся волосы до плеч, что так точно передались нашему Мастеру. Немассивная, поджарая фигура и ленивая грация движений. Почему-то я обратила внимание на пальцы: длинные, тонкие, но даже на вид обладающие страшной силой.

И совсем другого рода Сила шла от него самого. Ровель ничего не делал, сказал одну фразу, по сути – всего лишь смотрел, но у меня появилось почти болезненное желание пасть ниц и не поднимать лишний раз головы.

Мы одновременно опустились на колено, даже Сара, которой вообще-то этого можно было и не делать.

- Приветствуем, Мастер-Прародитель, – глухо и как-то тяжело сказал Александр.

Вот мужчина стоял в самом конце зала, а вот он уже перед нами. Он даже не перемещался на вампирской скорости, а словно… соткался из воздуха!

- Нет, сын. Мастер – это ты. А я… – Даже по голосу была слышна горькая усмешка. – Я всего лишь легенда. Встаньте, родные мои. – Мы послушно поднялись. – Алекс, Макс. – Мужчины синхронно выступили вперед и подошли ближе к первому вампиру на земле. И тут же охнули. Ровель сжал их так, словно они прошли смертельную ловушку и вернулись живыми. Хотя, по сути, так и было. Братья обняли отца в ответ. – Я скучал.

Да, а Прародитель-то наш не многословен…

- Отец, я… – начал Лавьер.

- Нет, сын. Ты сделал то, о чем я просил. И не должен корить себя. Ты понял, Максим? – Он строго глянул на гладиатора. Тот кивнул и слегка улыбнулся. Очевидно, только что решился спор, из-за которого поссорились братья после смерти отца, и о котором мне рассказывал Максим в Парке аттракционов. – Так-то. Что ж, дайте посмотреть на своих потомков.

Первым делом он обнял и Дмитрия, и Андрея. О чем-то тихо спросил каждого из них и улыбнулся, услышав ответ. А потом повернулся ко мне.

Признаться, первым и единственным желанием у меня было – дать деру с низкого старта. Каким чудом я заставила себя остаться на месте – не могу понять.

- Рыжая, – довольно хмыкнул мужчина, дергая меня за кончик хвоста. – Как и большинство женщин в нашем роду. Это хорошо. Так ты и есть Терновая роза?.. Призванная защищать слабых?.. – Блондин вдруг усмехнулся, и я оказалась прижата к шелку его рубашки на груди. Он действительно был абсолютно реальным! – Никогда и ничего не бойся, малышка, – шепнул он мне на ухо. – Сила твоя не только в том, чтобы защищать семью, но и в том, чтобы черпать оттуда свою силу. Мы все поддержим тебя. Всегда и во всем. Мы ВСЕ! – отдельно выделил Прародитель и чмокнул в макушку.