Что я…?!
А… Не важно…
Сколько раз он представлял себе это? Сколько раз нещадно ругал за то, что нельзя, недозволенно ему такое представлять? Она была чужой женщиной, она была той, которую он уважал, любил, о которой мечтал. Непростительно было думать такое о ней.
Бессмертный не мог, не хотел медлить. Не сейчас. Возможно, потом, когда он привыкнет к тому, что она – его, что он может быть рядом, когда захочет, он сможет взять ее медленно, чувственно, с удовольствием… Возможно.
А возможно, он никогда не сможет охладить свой пыл.
Да, второй вариант реальнее.
Мечта его глухо застонала-всхлипнула, выгибаясь навстречу. И самообладание, точнее его ничтожные остатки, которые еще умудрялись сдерживать животную похоть, испарилось.
Вампирша закусила губу, подаваясь навстречу. Мужчина ласково коснулся языком нижней, припухшей губы. Губки открылись, и Бессмертный только сейчас понял, что так ни разу и не поцеловал ее. Упущение, однако.
Он выпивал ее стоны, даря воздух. А она ему – мечту. Справедливый обмен.
Максим понял, что крепость пала перед ним, когда маленькие ладошки с длинными, тонкими пальчиками прошлись по спине, оставляя быстро исчезающие алые борозды. Давно любимая женщина выгнулась под ним, упираясь головой в подушку. Когда удовольствие достигло пика, ее сердечко пропустила два удара...
Но знал ли он – почему?
Нет.
А где-то далеко, в эльфийской державе, в шикарных покоях, которые он столько лет делил вместе с любимой женой, Правитель открыл глаза, которые даже в темноте сверкнули красным.
Он почувствовал ее измену. Сердце не обманешь…
====== Глава 8. Приказ или поворот Судьбы?.. ======
Анетт
Мне было плохо…
Жарко… Душно… Невозможно дышать… Я пробовала кричать, звать на помощь… Не получалось…
Никто не пришел…
В какой-то момент мне показалось, что огонь перекинулся с органов на кожу. И было ощущение, что меня сжигают заживо… Опять же крик не получился. Мозг хотел отключиться, когда, наконец, пришло облегчение…
Волна спокойствия, как легкий, холодящий кожу морской бриз, прошелся по всему телу и существу, спасая от страшного жара невидимого огня…
И мозг отключился.
Рефлекс – страшная штука.
- Ани.
Картинка обрела четкость, и я увидела перед собой бледное лицо Максима, почувствовала его руки на своих плечах. И мой нож у него под горлом.
- Прости… Я…
- Ничего. Тебе лучше? – Мужчина пересел на кровать.
- Не знаю. Голова тяжелая, горло болит… Что случилось?! – Мне впервые было настолько ужасно. Минус всего положения составляло и то, что из всей гаммы непередаваемых ощущений особенно выделялось чувство собственной беспомощности.
- Ты… не помнишь?! – Максим с плохо скрываемой горечью посмотрел мне в глаза.
Что-то такое знакомое было в этих глазах… Что-то очень важное…
- Напомни, пожалуйста.
Определенно нужно было сформулировать свою просьбу иначе!
Бессмертный подался вперед. Секунда, и очень нежно он прикоснулся к моим губам своими. Мои глаза распахнулись во всю возможную ширь, но Максим не дал опомниться. Одной рукой удержав за голову, он превратил поцелуй в страстный ураган, после которого…
…пришли воспоминания…
- Господи…
- Жалеешь? – Мне было бы намного легче, если бы голос Максима был сух, холоден и презрителен. Но никак не насквозь пропитан горечью и какой-то уже привычной для него болью.
- Что?! – переспросила я, отползая к изголовью кровати. – Что ты сказал?! Жалею?.. Максим… я…
Я закрыла лицо руками, спрятала его в коленях. Привычка – не показывать своих слез.
Я изменила ему! Изменила собственному мужу! Собственным принципам! Всему! Начиная от образа жизни и заканчивая детьми!..
Как?! Зачем?! Почему?!!
Господи, спаси и сохрани… мою семью!
Сердце билось, как сумасшедшее, словно в наказание желая вырваться из грудной клетки…
Сердце…
- Нет! – Мой вопль сотряс окна.
Секунда – и дверь слетела с петель вместе с кодовым замком. Секунда – и около меня возник Александр Лавьер.
- Мастер, я…
Лицо его вдруг смягчилось. Он медленно опустился на колени и за плечи притянул мою тушку к себе. И слезы полились так, словно что-то оборвалось внутри меня. А ведь и правда – рухнула плотина из стойкости, выдержки и спокойствия. Рухнула. Нет ее больше. Потеряла опору. Так же, как и я потеряю мужа и семью… Свою опору.
- Он… Мастер, он знает… – всхлипнула я, выливая все слезы в обычную белую рубашку древнего.
- Да… Он знает. И скоро будет здесь. Но есть кое-что еще, моя милая девочка.
Я вопросительно всхлипнула, стараясь сосредоточиться на чем-то другом, кроме самобичевания.
- Рада сбежала.
И в покоях наступила тишина. Рука Максима, которая лежала на моей коленке, замерла. Мастер напрягся, перестал дышать.
А у меня высохли слезы. Мгновенно.
- Как она могла сбежать, если ее охраняет демон, Правитель эльфийского королевства, полувампир-полуэльф, двадцать вампиров и еще полсотни эльфов?! КАК?!!!
Лавьер отшатнулся от меня, видимо, вообще не подозревая, что я способна на звук такой громкости.
А внутри, вместо паники и страха, появился гнев. Ярость. Бешенство.
Взметнулись простыни, а когда осели, я уже натягивала привычную черную майку, которую одевала под свой мундир. Взгляд в зеркало.
Бледность, опухшие, красные глаза и искусанные губы. Но тут взгляд выхватил что-то странное.
На шее, на месте соединения ее с плечом, стоял синяк в обрамлении еле заметных, уже почти заживших полосочек. От клыков, я полагаю. Своеобразная же у Максима метка…
Сознание мгновенно и весьма услужливо выдало нужное воспоминание. Тело против воли обдало жаром, и я машинально отыскала глазами Максима. Черные глаза неотрывно следили за мной. И, встретившись со мной взглядом, мужчина еле заметно кивнул.
Поспешно отвела глаза. Свистнула молния. И теперь уже ничего не выдает того, что я… изменила своему мужу.
Под горло застегнутый мундир Правой руки Великого Мастера придал сил. Собранные в хвост волосы напомнили, кто я и что здесь делаю. И чего не имею права делать. Сдаваться, расслабляться, опускать руки.
- Сколько дней я была в… отключке? – спросила я, ни к кому конкретному не обращаясь.
- Двое суток. – Максим подал мне мои пистолеты.
- Мы считаем, тебя отравили. Потому что твое состояние… Короче, это единственное возможное объяснение твоему поведению и твоему последующему состоянию. – Александр поднялся с кровати, на которой сидел, а в следующий момент уже стоял передо мной. – Твое поведение с Максимом, я имею ввиду. – Это было сказано тихо, одними губами. И громко: – Как сбежала твоя дочь, я не в курсе. У нас только наличие данного факта.
Он сунул мне в руки свиток бумаги, которую в своем королевстве производили эльфы.
«Радомира сбежала. Меньше, чем через сутки, я буду в резиденции Мастера, чтобы найти свою дочь. Будь готова…»
- Свою дочь?! Так, да?! – зашипела я, сминая листок. – Хорошо же. Чтобы своим ходом добраться до Лондона, ей потребуется как минимум трое суток. Значит, у нас есть еще день, чтобы…
Зазвонил телефон. Обычная моя мелодия на всех, кто был в избранной группе, «Sonne» Rammstein. Но здесь звучала другая, саундтрек к «Обитель зла». Значит, номер неизвестный. Мастер усмехнулся, признав мелодию.
- Хорошего же ты мнения о своем месте работы, – съехидничал он.
Я махнула на него рукой – не в прямом смысле, конечно, а мысленно.
Не глядя схватила телефон, нажала на кнопку приема, продолжая одной рукой распихивать магазины с патронами в специальные отделения. И выронила все, что еще находились в руках.
Если ваш ребенок никогда не сбегал, если за ним никогда не охотился сумасшедший маньяк-убийца, вы никогда не поймете моего ужаса от, казалось бы, давно забытой считалочки. И молите Бога, чтобы никогда меня не понять.
