— Эх, я надеялся, что хоть кто-то раскается. Знаете, через меня прошло столько преступников, и ни один не пожалел о своем поступке.

— Ужасно, господин комендант, — отпиваю чай. Действительно, вкусно.

— Более чем. Что ж, ладно, — он протягивает мне лист бумаги. — Ознакомьтесь. Это ваш распорядок дня. Рекомендую запомнить, как можно скорее. С этого дня вся ваша жизнь будет расписана по минутам. Всего у нас пятнадцать отрядов. В каждом по тридцать человек, не считая пятнадцатого и девятого. С вами в Отряде-15 будет двадцать девять персон. К сожалению, с каждым годом отрядов у нас прибавляется, но ваш особенный.

Каждый год он теряет, минимум, одного человека.

Комендант встает и подходит к клетке, наблюдая за происходящим. Я беру бумагу и прочитываю следующее:

Распорядок дня осужденного 2-137. Отряд-15

Подъем — 6.00

Завтрак в жилой зоне — 6.15

Развод на работу — 7.00

Рабочее время — 8.00-17.00

____

Обед в рабочей зоне — 13.00-14.00

Съем с работы — 17.00

Посещение душа 17.30-17.45

Личное время — 18.00-19.30

Ужин в жилой зоне — 19.30

Просмотр телепередач — 20.30

Подготовка ко сну — 21.30-22.00

Отбой — 22.00

Сон — 22.00-6.00

— Есть вопросы? — интересуется комендант.

— Да, господин комендант. Что такое «развод на работу»?

— Ах, да, — он отходит от клетки, в которой началась настоящая драка. — Так вышло, что местность, на которой построен тюремный комплекс, очень богата природными ресурсами. Здесь есть практически все виды руды и минералов. Так что работой осужденные обеспечены на десятилетия вперед. Думаю, вам придется по вкусу, скажем, золотодобыча.

— Я за свою жизнь ни дня не проработала, господин комендант.

— Это не беда. Вам в этом поможет ваш земляк. Осужденный 2-136, зовут Анхель Росс. Он, кстати, в вашем отряде. Первые три месяца будете под его началом, он объяснит, что и как. А уже потом начнете работать самостоятельно. У нас так принято: предыдущий номер передает свои знания текущему.

— Все ясно, господин комендант.

— О правилах внутри отряда он тоже расскажет. Да, по поводу номеров. Вам набьют ваш номер на левой руке. Первая цифра означает дистрикт, вторая — порядковый номер заключенного из этого дистрикта. Как видите, ваших земляков здесь предостаточно. Еще вопросы?

— Только один. У меня был золотой браслет. Если возможно, мне бы очень хотелось вернуть его назад. С вашего позволения, господин комендант, — надежды, на самом деле, мало, ну, а вдруг.

— Не проблема. Я уже распорядился, чтобы вам его отдали. Вернут, когда будете готовиться ко въезду в жилые корпуса. Только берегите его. Как и у любой ценности, у браслета тоже есть цена. Сейчас вас проводят. Время у нас подходит к шести вечера, а значит, вы успеваете на прогулку, — Тодд встает с места, протягивает руку. — Удачи, мисс Дагер. Или как там говорят: пусть удача всегда будет с вами?

— Все верно, господин комендант, — я пожимаю ему руку. В кабинете наступает тишина: птицы в клетках закончили свои бои.

— О, а вот и победитель, — комендант отходит к клетке, в которой осталась в живых одна маленькая красная птичка. Мужчина открывает клетку, но птица не спешит вылетать на волю. — Надо же. Ей представлены все шансы, а она ими не пользуется. Глупенькая красная птичка. — Комендант достает птицу из клетки, гладит по голове одним пальцем.

— Ну, раз ты не хочешь жить, то… — Тодд берет голову птицы и сворачивает ей шею. Кидает труп к остальным в клетку и с улыбкой смотрит на меня.

Кажется, он ждет какой-то реакции за устроенное специально для меня шоу. Но сказать я ничего не успеваю: в кабинет заходит миротворец.

После особняка меня отводят в небольшой домик, где выдают тюремную одежду. Состоит она из плотных серых штанов, водолазки, левый рукав у которой короткий, едва закрывающий плечо, а правый длинный. Клетчатая рубашка и теплая куртка на случай холодов. На куртке слева нашивка с моим номером. В конце выдают мой золотой браслет и новую бандану. В этот раз мне позволяют переодеться в одиночестве.

Сапоги, сделанные из теплой кожи, хорошо сидят по ноге, одежда мне как раз. Я аккуратно снимаю красную бандану от стилиста и осматриваю рану. Сама дыра закрыта тонкой пластиной, защищающей от внешних раздражителей, а вокруг нее образовалась небольшая проплешина и несколько уродливых шрамов. Никто из капитолийских врачей не потрудился что-либо сделать с этим, хотя у них есть возможности. Слегка надавливаю на пластину — больно, как и раньше. Надеваю бандану и выхожу к миротворцу. Там он не один, пришел еще мужчина. Одет он так же, как и я, только без куртки, и цвет рубахи у него отличается. В руках у него небольшой чемоданчик. Он усаживается на стул и просит сесть рядом.

— Левую руку ко мне. Я сделаю татуировку, будет немного больно.

Подставляю руку, он протирает кожу ваткой, пропитанной спиртом. Сама процедура длится недолго, но болезненные ощущения присутствуют. Заключенный выбивает на руке – чуть ниже плеча – мой номер. После небольшого медицинского осмотра меня отводят к машине, которая отвезет меня в жилой корпус тюрьмы.

Окна там не тонированы, так что я могу лицезреть действительно красивый горный пейзаж. Едем мы около десяти минут. Дорога идет под откос. Жилой комплекс находится будто в углублении.

Машина въезжает на территорию комплекса. Стены нашей Академии по сравнению со стенами тюрьмы — дачный забор. Они высоченные, через каждые десять метров по смотровой вышке. Пытаюсь посчитать миротворцев на стенах, но на третьем десятке бросаю это дело.

На улице меня встречают новые конвоиры.

— У Отряда-15 сейчас свободное время, — сообщает миротворец, провожающий меня. — Правила на прогулке такие: драк не затевать, не говорить антиправительственных речей, к охранникам обращаться в случаях крайней необходимости.

Мы проходим небольшую площадку, огибаем несколько зданий. Миротворец ведет меня мимо пронумерованных ворот. За воротами номер пятнадцать оказывается небольшой полуосвещенный коридор, в противоположном конце которого вижу дверь. Конвоир отворяет ее, и я оказываюсь на прогулочной площадке. Слева и справа сплошные стены, напротив — высокий сетчатый забор с колючей проволокой и видом на горы. Усмехаюсь: а ведь действительно — все как в приюте.

========== Глава 11 ==========

Дождь закончился, и на улице стало теплее. Смотрю на заключенных: все они без курток, однако держат их при себе. Кто подпоясался, кто просто накинул на плечи. Снимаю свою и повязываю вокруг пояса. Прогулочная площадка представляет собой довольно большое пространство прямоугольной формы. Земля покрыта белым гравием, кое-где проросла трава. В центре и у стены стоят несколько столов со скамейками — вот и все «аттракционы».

Я неторопливо прохожу по периметру и осматриваю людей. У дальней от меня стены стоит белокурая женщина, что-то говорит мужчине с выцветшими волосами; чуть поодаль от них, расположившись на земле, играют в карты пять крепких чернокожих мужчин. Время от времени они отгоняют от себя какого-то нервного очкарика с закатанными штанами, который немного прихрамывает. Почти в самом центре расположилась небольшая группа, окружающая двух молодых парней, борющихся друг с другом. На одном из столов, расположенном у стены, сидит крепкая женщина средних лет, что-то вещает окружающим ее шести людям. Остальные то по одному, то небольшими группами гуляют по площадке. Внимания на меня никто не обращает.

По периметру прогулочной площадки стоят восемь миротворцев. Вооружены они намного лучше тех, с кем я имела дело. В случае чего, им предстоит первыми принять удар сбесившейся толпы. Мое внимание привлекает заключенная с ярко красными волосами. Она сидит на земле, прислонившись к забору. В руках у нее дымится сигарета. Всего в двух шагах от нее стоит миротворец, и по его отсутствующей реакции я понимаю, что курить здесь можно. Только сигарет у меня нет, а курить хочется ужасно …