Купец крупно вздрогнул и сжал зубы. Видимо, предыдущие переговоры оставили его под большим впечатлением. Ещё он понял, что нажиться не получится, Варнава-Базиль не уступит ни флорена. Чародейка же наверняка выместит недовольство на жадном купце, а не на мажордоме, что просто исполнял свои обязанности.
– Эх, в убыток себе… Но ладно, сто пятьдесят, так сто пятьдесят.
Дворецкий выложил заранее заготовленную сумму и подозвал работников. Мужчины быстро сгрузили саженцы, и пошли работать в поле. Купец всё это время стоял мрачнее тучи и напоследок, уезжая со двора, едва слышно прорычал длинную нецензурную тираду.
– Мастер Регис, – учтиво поприветствовал его Варнава-Базиль, когда отдал последние распоряжения. – Извините за ожидание.
– Никаких проблем, как видите, я никуда не тороплюсь, – пожал плечами вампир.
– Вынужден сообщить – дома никого нет. Господин покинул имение ещё на рассвете, когда уехала госпожа, я не представляю, а их гостьи не появлялись со вчерашнего дня.
– Что ж, я хотя бы прогулялся, – улыбнулся ему Регис.
Он уже хотел откланяться, как на площадку перед домом выскочили две девочки – дети слуг, что жили здесь. У одной в криво сплетённой косе виднелась ярко-синяя атласная лента, у второй волосы были распущены, и она плаксивым голосом потребовала у подруги:
– Дай! Чего тебе стоит?
– Нет, эта мне самой нравится! Выбери другую, красная тебе больше подойдёт, – покачала головой вторая, хватаясь за волосы.
– Но я не хочу красную, я хочу синюю, как у тебя.
– Нет, синие я себе забрала.
– Ну и оставайся с ними, жадина! – девочка показала язык и убежала между домиками прислуг.
Вторая девочка понурила голову, но тут же заулыбалась, глядя на переливчатые блики солнца на гладкой ленте.
– Дети, – добродушно пожал плечами дворецкий. – Всегда ссорятся из-за ерунды.
– Это для нас – ерунда, а для них новая игрушка или красивая лента – целый мир.
– Согласен, мастер Регис, а теперь прошу простить у меня ещё остались дела.
Вампир посмотрел вслед удаляющейся девочке, на ленту в её волосах и какое-то странное чувство узнавания промелькнуло в голове. Обычно он не вёл себя импульсивно, поддаваясь внезапно возникшим порывам. Но чувство, что когда-то он уже это видел, заставило последовать за ней.
– Милая, – позвал её вампир, подойдя ближе.
Девочка вздрогнула, но тут же узнала его. В конце концов, он часто захаживал в гости к ведьмаку и его домочадцы прекрасно его знали, как и их дети.
– А это вы, – улыбнулась ему малышка. – Мама говорит, что вы нашему хозяину зелья варите, и раны его лечите.
– С зельеварением он и сам замечательно справляется, – улыбнулся ей он, присаживаясь на корточки. – А раны – да. Порой приходится помогать ему в этом деле. А сейчас мне можешь помочь ты.
– Я? – изумилась она, распахнув светло-карие глаза, и залилась краской смутившись.
Регис добро улыбнулся такой реакции. Дети всегда были непосредственными, ещё не умели скрывать свои эмоции, говорили что думали. Может именно поэтому его более «зверский» брат нашёл пристанище в магазине игрушек и контактировал по большей части с детьми? Будучи сам слишком эмоциональным, ему не хватало этого в людях, привыкших запираться и не демонстрировать истинных чувств. На это были способны только дети и подростки, потому он неосознанно тянулся именно к ним.
– А чем же я могу вам помочь?
– У тебя, смотрю, есть атласные ленты, могу я взять одну? – Регис даже не совсем понимал, зачем ему понадобилась лента, но решил идти до конца, вдруг он и правда что-то вспомнит.
– Конечно, у меня их много, – она обрадовалась, что сможет помочь взрослому, да ещё и другу господина. – Мама купила к ярмарке, хотела причёски всякие делать там, но теперь они до следующего года лежать будут. Если конечно ярмарка не состоится.
– До неё ещё пара недель, может её сиятельство отменит траур и тогда твоя мама сможет вплетать эти ленты в волосы девицам, – приободрил он её.
– Так, а какую ленту вы хотите? Только синие, чур, мои.
– Я это уже понял. Какую? – он задумался лишь на мгновение и выдал. – Жемчужную. Есть у тебя такая?
– Да, есть, я сейчас принесу.
Девочка убежала в дом и тут же выскочила, держа в руках длинную атласную ленту жемчужного цвета.
– Мама тоже такие любит, купила их побольше, – призналась ему малышка.
– Спасибо, ты мне очень помогла.
Довольная девочка побежала и дальше играть с подругами. А Регис отошёл в тень и вглядывался в ленту, как она трепетала на ветру, скользила между пальцев. Их вплетали в основном девицы с Севера, в Нильфгаарде и Туссенте такое украшение встретишь редко. Местные женщины и девушки отдавали предпочтение заколкам, шпилькам и гребням. Странно, что ему понадобился именно этот цвет. Может, все-таки не так уж он и забыл то, что случилось тогда. Но почему же он никак не может вспомнить?
Он аккуратно уложил ленту в торбу, чтобы на той не появилось никаких уродливых зацепок и покинул стены имения. Всё равно тут никого не было, а шататься без дела он не любил, к тому же надо было кое-кого навестить.
Поднявшись на холм возле дома, вампир прикрыл глаза, призывая ворона, что следил за Аминой. Птица прилетела быстро, села на согнутый локоть и внимательно посмотрела в глаза вампира. Разговор был недолгим, едва слышимым и неуловимым для любого другого. Ворон чётко указал, где находилась девушка. Отпустив помощника, Регис спрятался за раскидистый дуб и растворился всполохом тумана.
Винодельня Кастельдаччиа раньше была богатым местом. Выгоревшая земля пепельным цветом обрамляла небольшую и явно покинутую усадьбу, чёрные узловатые обрубки виноградников уродовали и без того мрачное место. Если бы не голубое небо и клонящееся к закату солнце, постепенно окрашивающее легкие перистые облака в яркие цвета, Амина бы подумала, что оказалась в Тени.
Она осторожно открыла ворота, ведущие в имение. Они отворились легко, но с жутким скрежетом, а на землю осыпалась штукатурка. Девушка поспешила отойти, поскольку тяжёлая створка могла запросто её придавить, если сорвётся с петель окончательно. Она услышала от патрульных гвардейцев, что это место стараются обойти стороной, уж слишком жутко тут патрулировать. И как бы странно ни было. Именно этот разговор и заставил прийти сюда.
После того, как выяснилось, что Регис вампир что-то внутри перевернулось. Она привыкла считать их монстрами, которым нужна только кровь, они интересовались людьми только в качестве выпивки и средством пропитания. Но выстраиваемый годами образ кровожадного существа рушился под напором пережитого, увиденного, узнанного.
Эмоции страха и жути переплелись с чувствами неверия и возмущения. Чесались руки, нужно было выпустить пар в драке, но идти в трактир, бухать до зелёных чертей, а потом выбивать зубы наглым вонючим мужланам, решившим воспользоваться её пьяным состоянием, не хотелось совершенно. Будет стыдно и перед собой и перед Цири, да и Геральта подставлять не было желания, хоть он её жутко бесил.
На раскидистом дубе висел истлевший костяк, богатую одежду на нём давно изорвали птицы, что постепенно поедали труп. Неподалёку лежали ещё два, один явно принадлежал взрослому человеку, второй ребёнку, скорее всего подростку. Вот на них одежды практически не было, да и лежали они в странной позе, с раскинутыми руками и ногами. Девушка думала, что тут явно могут обитать призраки, баргесты, сколопендроморфы, хоть что-нибудь на чём можно выплеснуть бурлящие эмоции. Но, к несчастью, ведьмак, похоже, и здесь постарался.
Приставленная к дому лестница протестующее скрипнула под весом взбирающейся девушки. Амина запоздало подумала, что так глупо переломать себе ноги будет ещё позорнее, чем выбить парочке пьянчуг зубы или отбить яйца. С крыши открывался всё тот же унылый вид выжженной земли с ровными рядами кривых и обугленных саженцев винограда.
Она села на конек дома, вытащила из волос заколку, которую так хотела подарить Цири. Опустошение, злость и обида на саму себя всколыхнулись в душе. Под позолоченной краской скрывалась обычная вещь, стоившая от силы пару крон, а она потратила весь свой заработок. Недостаток общения с подобными личностями сыграл свою роль.
