А вот здесь главарь ганзы тяжело вздохнул. Он никогда не был воином, но прекрасно вёл финансовые дела, и знал, когда надо было затаиться, а когда можно напасть, налаживал сеть скупщиков, которые не будут задавать лишних вопросов. Лот в это никогда не лез, он просто любил грабить, пускать кровь и насиловать. А вот что делать дальше с награбленным – решительно не знал.

Дерек взял на себя эти обязательства и в тот день, когда ганзу разбили, как раз возвращался с увесистым мешком флоренов от старьёвщиков. Он видел, как из укрытия бежали люди, израненные и покалеченные, слышал раскаты грома от взорвавшихся бочек.

Вскоре подоспела гвардия, и они стали отлавливать сбежавших, и врываться внутрь, убивая любого, кто оказавшего сопротивление идиота. Всё закончилось быстро, но он до сих пор помнил, как из потайного хода наружу вышел белоголовый ведьмак, потрёпанный с мечом по рукоять вымазанном в крови. И, насколько смог узнать у выбравшихся из окружения, Геральт из Ривии вообще набрёл на них случайно.

Он шёл кружным путём вдоль берега реки, где совсем недавно возвели Статую Лебеды. Там он наткнулся на крестьян, которых Лот выгнал из деревни. Дерек тогда ему говорил, что нельзя обкладывать таким жёстким налогом людей, они или побегут или пожалуются гвардии. Но нет. Главарь отмахнулся от слов зама, как от пищащего у уха надоедливого комара. В результате, получилось, как получилось.

– Ладно, будет она при мне. Но выкуп надо потребовать…

– Завтра же утром пришли весть ко двору княгини. Действовать надо быстро, иначе гвардия приступит к делу.

– А что ведьмак?

– Он на какое-то время выйдет из игры, так что вы можете быть спокойны. Я об этом позабочусь.

– Прости, но где гарантия, что ты нас не кинешь?

– А где гарантия, что ты не пустишь чародейку по кругу? Я оставляю её тебе в знак моего доверия. Иначе с чего бы мне распинаться тут? Ведь в моей власти сейчас превратить вас в трупы, или наслать тех тварей, которые вас просто разорвут на куски. Я этого не делаю потому, что ты мне нужен, а я нужен тебе. Как только я займу место при дворе княгини ты уже сможешь диктовать Боклеру свои условия. Анариетта уже прислушивается ко мне, так что дожать её – дело ближайшего времени. А как только она выплатит тебе выкуп, то станет посмешищем всего Туссента. Ведь вряд ли Эмгыр оставит без внимания смерть своей придворной чародейки.

– О, так она ещё и придворная чародейка императора? Хмм… Надо бы запросить сумму побольше.

Вдруг послышался болезненный стон. Кто-то из эскорта был ещё жив и медленно приходил в сознание.

– Вот дерьмо, прирезать его! – приказал Дерек.

– Стой! Так даже лучше! Пусть он расскажет, что на них напали неведомые твари, а никак не разбойники. Надо уходить, пока он полностью не очнулся.

Маг воздел руки к небу, и тут же закружилась воронка портала. Дерек кряхтя, взвалил на плечо чародейку и поплёлся в этот вихрь. Он знал, что переход больше двоих не перенесёт. Выйдя из воронки, он очутился в своих покоях, где уже была подготовлена клетка для Йеннифер.

Осторожно сняв с плеча бесчувственную чародейку, он снова провёл пальцами ей по щеке, расстегнул плащ и отбросил его. Его сейчас никто не видел, да и что могла сделать с ним лишённая сил женщина?

Под ногами шевельнулась тень, мелькнула синей искрой. Дерек отшатнулся, понимая, что Сандро всё-таки не до конца ему верил и оставил охрану на случай, если главарь решит воспользоваться моментом. Раздражённо сплюнув, он запер клетку и отправился спать. Душу грело только то, что за придворную чародейку Эмгыра ему заплатят немалые деньги.

– Какого хера? – раненный латник услышал это из небытия.

Спина болела и как только все кости остались целы после такого удара, он не понимал.

Когда открыл глаза, то предпочёл, чтобы его убили. Товарищи валялись мёртвыми, чародейки нигде нет. Оставалась слабая надежда, что Йеннифер из Венгерберга сбежала от этих гнусных тварей.

Но самое страшное было не это. Бандиты стояли рядом и пятились от девушки, которая кинулась на них. Одного ударила в грудь. Второму впилась в шею, разрывая горло. Брызнула кровь, послышались отвратительные хрипы и бульканье. В ночной тиши, солдат явственно слышал, как глоток за глотком свою добычу поглощает вампирша.

Спина тут же взмокла от холодного пота, а страх приковал к месту. Он помнил баррикады в банке Чианфанелли, как солдаты, элита гвардии во главе с самим Дамьеном прятались там, будто крысы. А огромный мускулистый вампир пытался прорваться через кованые двери, не обращая внимания на впивающиеся в его тело алебарды и копья. И только ведьмак смог сладить с ним, уворачиваясь от огромных когтей и рубя мечом направо и налево, двигаясь наравне с чудовищем.

Вампирша откинула от себя обвисшее тряпичной куклой тело, а потом подошла к оглушённому бандиту, что в ужасе даже вскрикнуть не мог. Солдат пошевелился, отчего привлёк внимание хищницы к себе. В неясном лунном свете мелькнули синим цветом глаза, а в тёмных волосах он увидел более светлую прядь.

– Предатель! – заорал бандит и кинулся на вампиршу.

Та без труда уклонилась от удара мечом, треснула лбом нападавшего и впилась в шею. Солдат не мог оторвать глаз, был прикован к этому страшному зрелищу, а потом чудовище растворилось в воздухе, оставив после себя ещё одно высушенное тело. Не сразу придя в себя, гвардеец едва поднялся на ноги и поспешил к винодельне Короната. Они почти до неё доехали, когда кони наотрез отказались идти дальше.

========== Часть 13. Фантомы прошлого ==========

Регис пришёл в Корво-Бьянко на следующий день. Всю ночь он не спал, хотя сон ему и не был нужен, но он ощущал несвойственную и даже болезненную потребность в нём. Были ли виной тому тяжёлые мысли и нагло протестующая память, не желающая давать ответы на поставленные вопросы, он не знал. И при этом понимал, что даже если уляжется на старый матрац, то уснуть просто не сможет, роящиеся стайкой назойливых ос мысли не дадут это сделать.

Он силился вспомнить момент, когда они впервые увиделись с Аминой, но ничего не получалось. Такое с ним происходило впервые, это озадачивало и беспокоило. Хотя, может подобных моментов гораздо больше, просто он не знает об этом. После того, что с ним сделали крестьяне, после полувека восстановления он решительно отринул свою прошлую жизнь и поклялся себе никогда к ней не возвращаться. Может, всё дело в этом? Или причины были глубже?

С такими невесёлыми мыслями, Регис зашёл на территорию поместья, где отчётливо уловил громкие возмущённые вопли неизвестного и спокойный голос мажордома.

– Что значит сто пятьдесят? Договаривались первую партию за двести взять! – злился бородатый мужчина в добротном дорожном костюме.

От запряжённой в телегу лошади несло потом, видимо, хозяин нещадно подхлёстывал её, не давая передохнуть. Отчасти это подтверждалось тем, что та жадно пила воду из корыта и недоверчиво косила глаза на купца.

– Ничего не могу поделать, госпожа отдала мне распоряжение больше ста пятидесяти не платить, – спокойно ответил дворецкий.

– Тогда позови мне госпожу, я мигом объясню, что к чему и за какую цену надо покупать.

– Кхм… – Варнава-Базиль показал из-за спины бумаги, среди которых нашёлся и договор. Купец тут же сник.

Регис, вставший в сторонке и наблюдавший эту цену, усмехнулся. Йеннифер всегда была предусмотрительна в делах и никогда никому на слово не верила. Похвальная предусмотрительность, особенно, когда дело касалось честно заработанных денег.

– Эта ваша подпись?

– Моя, но у меня возникли непредвиденные обстоятельства…

– Ваше счастье, что госпожи Йеннифер нет дома, в противном случае я бы не поручился за ваше здоровье. У неё далеко не кроткий нрав. Если вы отказываетесь отдавать саженцы за оговорённую сумму, то ничем помочь не могу, но заверяю, что хозяйка с удовольствием посетит вас лично и обсудит все возникшие вопросы.