Он быстро пересек, пустырь. Добрался до пересохшего, с обваленными берегами, русла канала. А на той стороне уже виднеются серые стены «Ковчега» возвышающегося над низкорослыми уродливыми деревцами.

Вот он, рассадник разврата. В былое время такое заведение приравнивали к придорожному бару. Где можно, выпить и закусить, купить женскую ласку, заночевать, или как итог найти себе на одно место приключений. А приключения здесь раздавали вместо сдачи. В этом месте стоит немного обратиться к истории возникновения этого питейного заведения.

Лет десять назад, когда «Ковчег» находился еще только в перспективе, Грешник уже четко знал, каким будет название. И на вопрос, почему именно так, а не иначе, отвечал: «Потому что каждой твари по паре».

Тогда, Бес воспринял это на свой лад. Но по прошествии времени многое понял. «Ковчег» — своеобразная точка пересечения путей практически всех известных и не очень группировок от матёрых Поисковиков и расписанных татуировками Диких псов, до чопорных Береговых и безликих представителей хаотично возникающих банд однодневок. Исключение: «Вход запрещен — фанатикам», об этом красноречиво говорила яркая надпись над входом и карикатура с повешенной фигуркой почему то в Ку-клукс-клановском капюшоне. Территориально заведение располагалось в нейтральных землях, обширной полосе земли в городской черте, признанная на встрече четырех мощнейших группировок свободной от чьих либо притязательств. Как Грешнику удалось здесь воздвигнуть по сути форпост, для Беса оставалась загадкой. Но как бы то ни было, заведение пользовалась успехом у всех, отчего часто случались бурные выяснения отношений между членами разных фракций. Не то чтобы совсем правил никаких, но смотрящие этих мест на такие шалости как массовое мордобитие смотрело прикрыв глаза. Присутствовал и еще один момент, лучшего места для сбора информации, не найти.

Поисковик остановился перед массивной металлической дверью, стукнул прикладом и отошел на два шага назад, давая возможность охраннику себя рассмотреть. Заслонка с грохотом откинулась, недовольная физиономия дубаря замерла на секунду всматриваясь, потом согласно кивнула и дверь распахнулась.

Бес быстро зашел, очутившись в неярко освещенном коридорчике, с еще одной закрытой дверью в противоположном конце. За ней скрывалась единственная из известных стабильных аномалий с серьезным названием «прожектор умысла». Поморщился от резанувшего нос запаха чеснока.

— Вампиров травите? Дышать нечем!

— Нежданных посетителей! — огрызнулся охранник. — Правила знаешь! Не задерживайся.

— Не выспался? — с участием в голосе поинтересовался поисковик, сдавая в окошко в стене оружие и рюкзак. Получил взамен номерок, сунул его в красную морду верзилы стоящего у двери напротив и не обращая внимания на его раздраженное выражение «рожи лица» нетерпеливо пнул в дверь.

— Э-э — э. — кинулся к нему охранник. — Слышь будь спокойней!

Ничего не ответив Бес смерил его долгим внимательным взглядом.

— Длинный, успокойся! Он лично к старшему приходит. — вклинился в разговор второй охранник сидящий за окошком приемки.

Фотокарточка верзилы, скривилась еще больше, приняв прямо таки совсем угрожающий вид. Но он сдержался. Да и выбора у него собственно говоря не было. Старший за «Ковчегом» оправданий выслушивать не любил. Да и вообще с виновными душеспасительных разговоров не вел.

— Варягу не говори… — сквозь зубы процедил Длинный.

— Я подумаю.

— Выйдешь ты отсюда… — угрожающе в спину прошипел дубарь.

Поисковик отмахнулся и зажмурившись шагнул в следующее помещение. Уж больно ему не нравилось смотреть на собственное отражение живущее независимо от владельца. Похожие аномалии довольно часто ненадолго возникали в любых отражающих поверхностях, были безвредны и особого удивления ни у кого не вызывали. Их активная фаза продолжалась до тех пор пока в них не отражалось живое существо. А вот хозяевам Ковчега удалось где то раздобыть такую же, но застрявшую в огромном антикварном зеркале, обладающее помимо прочего уникальной особенностью, испускать тревожный красный свет реагируя таким образом на агрессивное психо-эмоциональное состояние посетителя. Он потоптался несколько секунд у зеркала, Бес — отражение ничем не отличался от своего оригинала кроме может быть абсолютно невозмутимой физиономии. Поисковик с трудом дождался вновь открывшейся двери и скорее выскочил чем вошёл в зал. Дал глазам время привыкнуть к слепящей иллюминации и в вразвалочку подошел к барной стойке. Облокотился локтем и нагло уставился на хмурого бармена, время от времени посматривающего на него из под накинутого капюшона. Прошло около минуты, прежде чем этот тип соизволил обратить на Беса внимание.

— Ну?! — бармен поставил на стойку граненый стакан и небрежно закинул на плечо вафельное полотенце.

— Баранки гну! Замерз? — спросил Бес имея в виду капюшон.

В зале громко матернулись и раздался хлопок разбитой бутылки.

— А ты?

Поисковик отрицательно мотнув головой, подвинул к себе стакан и посмотрел на кусок картона с написанным на нем прейскурантом цен заведения.

— Где Сапог?

Человек за баром, недоуменно скривился и пожал плечами.

— Не знаешь где? — уточнил Бес.

— Не знаю о ком идет речь.

— Человек который работал здесь до тебя.

— Заболел. Лежит третий день.

За спиной снова громко выругались и на все заведение прозвучало обещание утопить какого — то «пассажира» в помоях.

— Я смотрю ты любишь тупого включать? — с нажимом спросил Бес.

Халдей сделал безразличный вид и принялся протирать очередной стакан.

Поисковик чувствуя закипающее раздражение, сделал над собой определенное усилие и задал следующий вопрос.

— Варяг здесь? Передай, что его ждут.

— Что — нибудь будешь? — король бухла и грязных стопок, в очередной раз даже бровью не повел, сделав вид, что не слышал вопроса.

Бес навис над стойкой.

— Послушай, человек, у нас с тобой общение так не заладится…

— Послушай… — в тон ему продолжил бармен и наклонился навстречу. — Я тебе не мальчик на побегушках. Найди себе для посылов кого другого… Так ты что — нибудь будешь?

— Буду. — буркнул Бес, и влепил ему в лицо графин стоящий неподалеку.

Тело бармена скрылось из виду по ту сторону стойки, а в воздухе повеяло ароматом дешевого пойла. Он обратил внимание на пустующий столик в дальнем правом углу зала. От туда должно неплохо просматриваться все помещение, включая вход, ну или выход, это смотря с какой стороны посмотреть. К тому же та часть зала не была так ярко освещена.

— Охра — а — а — на! — донесся за спиной визг бармена.

От его крика половина посетителей, по крайней мере та которая еще хоть что — то соображала уставилась на лавирующего между столами поисковика.

Он не обращая внимания на пьяные взгляды дошел до намеченного места и не успев толком усесться, как заметил двух дюжих молодцев, одетых по типу «черный верх белый низ», двигающихся явно в его сторону.

Пройдя примерно половину, идущий первым вдруг остановился, секунду постоял присматриваясь затем приветственно махнул рукой и направился в обратную сторону увлекая за собой напарника.

Бес внутренне расслабился, узнав в нем знакомого. Минуту спустя его внимание переключилось на снующих между столами официанток. Короткие шорты и топики соблазнительно обтягивали выпуклости девушек. Благо температура в помещении позволяла.

Через некоторое время он и сам снял верх комбинезона и перед тем как завязать по своему обыкновению рукава на поясе, вытащил из специально сделанных для наручей кармашков пластины из жестокого пластика. Посмотрев на оставленные отметины от клыков химеры удивлённо присвистнул. Эта молодая особь могла судя по следам отхватить ему руку если бы напряглась чуть по сильнее.

С интересом вытащил лист-ориентировку прижатую за уголок к крышке стола пепельницей. Не без таланта нарисованные портреты и подписанные физиономии трёх товарищей — проныр: Кабан, Адесса и Гугл. Администрацией заведения назначалась немалая награда за поимку «Трёх поросят», так значилось в заголовке. Если судить по длинному списку их злодеяний, они успели проштрафиться не только перед местными, но их длинная рука в жажде наживы смогла дотянуться даже Общин, а до них не один день пути. Понятно, что грабить честных колхозников, как называли иногда обитателей Общин, не хорошо. Но не понятно, почему такими делами стали заниматься в «Ковчеге», обычно с такими вопросами обращались к Вольным.