— Если бы я была Императором Нильфгаарда, то плевать я хотела бы на эти документы, — фыркнула я. — Потому что когда их составляли, моей империи еще и в помине не было.
— Это второстепенно, — начал спорить трикстер. — Понимаешь, любовь моя, если бы ты была Императором Нильфгаарда, то перед воцарением ты бы приносила еще одну присягу, негласную и очень… своеобычную, — Локи передал мне документы. — После любого племени, державы и прочего политически централизованного строя есть государство-наследник. Так было всегда. Иногда их несколько, иногда, всё же, были те, кто и правда, исчезал невозвратимо, ибо их захватывали другие. Таким образом, в мире твоих друзей осталось только три подлинных документа, содержавшихся в Ковире, Темерии и Цидарисе. Я имею в виду, только ту территорию, что нам занимательна, разумеется. Нет резона влачить на битву, например, Зерриканцев или Тарисов…
— Кого? — не поняла я. Нет, о Зеррикании я еще слышала, и даже видела парочку представительниц, но второе слово было не знакомо.
— Тарис, страна такая, — прыснул Локи. — Как Австралия, только там. В общем, крайне в отдалении от рассчитываемого места перехода. И пока они дотащат свои армии, мы уже отобьемся.
— Если отобьёмся, — вздохнул молчавший доселе мужчина. Я уже и забыла о нём, поэтому, от неожиданности, удивленно оглянулась.
— Вернемся к нашим баранам. Ну, дают они какую-то там клятву, ну, есть там какие-то древние пергаменты, с типа «договорами» … Тем более их всего три… Не станут короли нас слушать, — я мотнула головой.
— Оригиналов — три, копия непременно есть у каждого почитающего себя королька. Давая негласный обет все властители, как один, обещают безоговорочно покоряться Асгарду, если он объявит военное положение. Безусловно, слушать на сто процентов они нас не станут, но прибить Асгардского посла, и тем более, не привести в исполнение его наименьшие требования означает навлечь на себя гнев богов и Одина лично.
— Но Один уже отказался помогать, — вздохнула я, ставя точку в споре.
— А вот об этом никому вообще не обязательно знать, как думаешь?
В комнате повисла гнетущая тишина. Первым сдался Локи, пытаясь разгадать, как я перевариваю услышанное: — Конструктивные предложения имеются?
— Может, пошло оно всё нахуй? – предложила я.
— Я бы с радостью сказал: “принято единогласно”, но беда в том, что теперь повернуть назад – предать восемь миллионов, – вздохнул мужчина на диванчике. Я задумчиво поглядела на него, но не смогла ничего сказать.
Комментарий к Глава передчетырнадцатая. Дальнейшие действия. * Пирами́да потре́бностей — общеупотребительное название иерархической модели потребностей человека, представляющей собой упрощённое изложение идей американского психолога Абрахама Маслоу. Пирамида потребностей отражает одну из самых популярных и известных теорий мотивации — теорию иерархии потребностей.
**КОРПУСКУЛЯРНО-ВОЛНОВОЙ дуализм, заключается в том, что любые микрочастицы материи (фотоны, электроны, протоны, атомы и другие) обладают свойствами и частиц (корпускул) и волн.
Горизо́нт собы́тий — воображаемая граница в пространстве-времени, разделяющая те события (точки пространства-времени), которые можно соединить с событиями на светоподобной (изотропной) бесконечности светоподобными геодезическими линиями (траекториями световых лучей), и те события, которые так соединить нельзя.
****Боле́знь Паркинсо́на (синонимы: идиопатический синдром паркинсонизма, дрожательный паралич) — медленно прогрессирующее хроническое неврологическое заболевание, характерное для лиц старшей возрастной группы
**Норны — три богини человеческой судьбы в скандинавской мифологии. Урд -«судьба», Верданди -«становление», Скульд -«долг». (Фанат "О, моя богиня!" внутри автора плачет слезами ностальгии).
====== Глава 14. Утро и его составляющие. ======
Утро было протяжным, вялотекущим из дремы в бодрствование, и наступало очень тяжелой поступью на голову. В закрытые веки уже улыбались лучи солнца, наполняя ясную комнату теплым светом, резонирующим по стенам, застревая в створках шкафа, зеркальной поверхности двери, потемневшем экране телефона и теплом одеяле. Я чувствовала знакомое дыхание рядом с собой, едва уловимый мускусный парфюм, с нотками чего-то свежего, витал в воздухе. Ласковые поглаживания по голове старались не разбудить и навевали воспоминания о времени, когда всё в моей жизни было куда проще, откровенней и не давали привкуса неизбежного разговора, откладывающегося уже не первый месяц, во рту.
Я открыла глаза и встретилась с другими. Они были зеленые, как болото, как листва, перенасыщенная цветом, и вот-вот начинающая желтеть. Внимательно, почти не мигая, глаза разглядывали меня, словно их обладатель пытался запомнить каждую, даже самую незначительную, черту лица. Я чуть вытянула руку и аккуратно, насколько позволял мужчина, провела пальцем по большеватому острому носу, с заметным расширением чуть ниже переносицы, стараясь прикасаться чуть-чуть ощутимо, одними только атомами кожи, способными передать импульс тепла тела. Мужчина муркнул и фыркнул одновременно, как довольный кот, который позволяет себя приласкать, но только на этот раз. Подперев одной рукой голову, зарываясь в густые черные волосы ладонью, он выжидательно посмотрел, надеясь, что я первая поздороваюсь:
- Доброе утро, Локи, – я убрала руку, пряча её под одеяло.
- Анна, – едва кивнул трикстер. – Хорошо почивала? Лучше, чем на продроглой земле, под одеялом из росы?
- Согласна, синтетическое лучше, – я резко села на кровати в позу лотоса, поправляя майку пижамы. Соль просыпается к ссоре... а к чему каждое утро просыпаюсь я? – Ты здесь, тебя что-то беспокоит, – это была констатация факта, а не вопрос. Обмениваться любезностями по десять минут не хотелось, есть целая сотня тем, которую мы старательно и успешно избегаем достаточно давно, не стоит добавлять еще одну в этот список. Послушаем, что может, при определенных переменных, беспокоить самого бога Обмана. Вдруг, это совесть, та самая черта, которая у Локи атрофировалась за ненадобностью?
– Я не верю, что Один в своем скряжничестве может хоть один мир оставить без попечения, – выдавил в этом.
– Ну, он не сунулся, чтобы спасти Мидгард от… Альтрона, – «тебя», – хотела сказать я, но быстро нашла альтернативного врага народа. – Да и вообще, во многие вещи он не…
- На Земле уже есть силы, имеющие способность отбиться автономно. Там – нет, – отрезал Локи, разглядывая, как я встаю с кровати, и босая, иду к окну, чтобы выпустить в утренний воздух душноту, царившую в комнате. – Он ведает, что Тор снаряжается помочь тому миру. Знает, что Тор попытается собрать армию из туземцев. И располагает сведениями, что Тор попробует побороть захватчиков всем доступными способами. Но, если проблема станет большей, чем возможности Тора, будь уверена – Всеотец приведет с собой армию, способную стереть Aen Elle с лица земли.
- Думаешь, это испытание для будущего царя? – с пониманием спросила я, чувствуя, как утренний и всегда летний воздух Асгарда обдувает лицо. – Или ты думаешь, что это испытание для тебя?
Трикстер тоже встал с кровати и подошел к окну, ступая за мной след в след. Потоки воздуха заставили красиво развеваться волосы, обрамляющие бледное лицо опального принца. Он с грустью посмотрел в даль.
- Кто знает? – пожал плечами. – Во время заточения мать обмолвилась, что для меня готовилось место первого министра. Да, Тор был бы царем, но исполнительная власть оказалась бы в моих руках. Думаю, учитывая наши способности, и без лишней скромности, могу однозначно заявить – мы были бы почти равны.
- Видишь, твой отец не забывал о тебе. А ты…
- Один мне не отец, – раздраженно прошипел трикстер. – Несомненно, теперь о таких почестях я и мечтать не осмеливаюсь. Спасибо, что для меня вымолили прощение у Совета, хоть для этого и пришлось спасти Асгард от темных эльфов. Мне сохранили жизнь и до коронации Тора какие-никакие привилегии царского пасынка. Но я думаю, Один понимает, что любимый сын – воин, а не политик. Лидер, но не управленец. К кому обратится Тор в минуту, когда прочие иные средства будут исчерпаны или бесполезны?
