Я недоверчиво потрогала чужой нос на своем лице и демонстративно вздохнула, указывая, что я и не пыталась скрывать факта маскировки, просто обстоятельства как-то не позволили упомянуть об этом. И я, на самом деле, скучаю по своим чертам, природой данными глазами, с жутким зрением на минус восемь, коричневым волосам и тонким, всегда обветренным, губам. А лицо с обложки вместо родненького, не такого фальшивого и не обладающего замусоленной, класической красотой, уже порядком раздражает.
- Я дам тебе внешность этой девушки. И, конечно, наложу отпечаток гена Старшей Крови на ауру, – продолжила богиня вносить ясность. – Красным Всадникам будет казаться, что она здесь, ранена, а потому беспомощна и почти полностью в их власти. Они примчатся сюда, сжигаемые жаждой обладать её силами и собственной беспомощью, – конь сделал «Пфр-р-ру» губами. – Но учти, стоит одному из них увидеть, твоё лицо и морок рассеется. Точнее, они увидят отпечаток магии, которую я наложу и поймут, что это обман. Что делать с этим знанием сделать, будь любезна, решай сама.
- Так себе план, если честно, – вздохнула я. – Но это может сыграть на руку. Лишь бы Геральта выцепить. Спасибо и на этом.
- Я признаю, что такой обмен не равноценен. И потому предлагаю тебе еще одну услугу. Если ты выживешь этой ночью, то я дарую тебе право призвать меня, но только раз. За дружеским советом, помощью, защитой – меня не волнуют обстоятельства. Восполнив силы, я смогу выплатить свой долг сполна. Впрочем, я смогу дать тебе дружеский совет сейчас и бесплатно. Просто потому что благодаря тебе я вновь обрела свободу.
- Ну, попробуй, – согласилась я опасливо, представляя, что если это, и правда, Хель, то к ней, скорее всего, раньше очередь выстраивалась из желающих получить напутственную речь.
- Я могу видеть будущее и управлять некоторыми вероятностями, – пафосно возвестила лошадь. – Мелкими, но тем не менее, порой, значительными. Проглядывать нити судьбы. Смотря же на твою, могу сказать, не тая и не нарушая баланс, следующее: Девочка, никогда не путай любовь и влюбленность. Любовь – это жертвенность, аскеза, укрощение собственного нрава. Возможность принимать партнёра во всем его трогательном несовершенстве. Влюбленность – это эгоизм и желание обладать. Это любовь не к объекту, а к тому, каким объект этой любви видит себя в отражении влюбленных глаз. Понимаешь? Ты, вообще, сообразительная?
- В смысле? – не поняла я.
- Хорошо. Скажу проще и без неясных намеков. Судьба личности определена и неопределенна одновременно. Ты можешь сделать выбор, но то, что будет за ним следовать – не изменить. Как если бы человек стоял на распутье, не зная, что если он повернет налево – встретит дракона, направо – Кощея, а прямо – меня. Или же может остаться и вообще никуда не идти, поселиться на перекресте и умереть, не предпринимая ровным счетом ничего. И человек не узнает, что ждет его впереди, пока не сделает этого выбора, но куда именно поведет его путь – определяет только он сам.
- То есть вы все-таки с мужем раздельно живете, да? – пробормотала я под нос, но крайне тихо, дабы не злить Мару. – Я слышала об этом раньше. И уже сталкивалась с развилками нитей жизни.
- Тот, кто стёр твои воспоминания, не смирился с тем предпочтением, что ты сделала. Но даже он не может изменить ход вещей, как таковой. Он попытался стереть последствия выбора, думая, что именно они и определяют его, забыв, что ноги идут туда, куда укажет разум и не иначе. У тебя есть уникальный шанс – выбрать другую жизнь и узнать, какой дорогой было лучше двигаться. Или не узнать вовсе, оставив эту развилку насовсем, бросить всё в неопределенности, и отправится в совершенно другом направлении. И вот я говорю тебе: выбирай, но больших надежд ни на что никогда не возлагай. В этом и заключается мой бесплатный дружеский совет.
Я подумала, что такие советы могла бы получить и от генератора случайных слов, но смолчала. Прикинулась, типа, умной.
- Мне пора, – сообщила Хель. – Личина проявится через час. Быстрее всего Охота перемещается у дома Хозяек Леса, ибо грань между мирами там просто разорвана. Если хочешь ускорить процесс, то поторопись. И не забудь, что сможешь призвать меня в любое время, но только не сегодня.
- Офигеть,- «приходите вчера» и другие гениальные отмазки. – И как мне тебя вызвать? По мобильному?
- Просто позови, – заржал конь и, грозно топнув копытом, умчался в темноту проходов пещеры, устремляясь к долгожданной свободе.
- Обещаю больше не сжигать вас на масленицу! – прокричала я уже в темноту.
====== Глава 11. Голодные игры. ======
Я все помню! Вот только зачем? ©
Эльчин Сафарли
— А всё действительно было хитро закручено, — пробормотала Трисс, бодро подпрыгивая по хлюпающим кочкам. — Скорее всего, магия, удерживающая её в дереве, была наложенна кем-то из асгардцев. И чтобы сломать печать, сдерживающую Мару в своей клетке, она выкачала из тебя колдовство Локи, чтобы довести концентрацию энергии до Абсолюта, перенасытить блоки и сломать, когда они пойдут трещинами. Изящно и просто. Браво, Дух, — мне показалось, или магичка восхитилась Хелью?
— Антиресно, сколь годков у тебя осталось? — спросила Люся, пытаясь незаметно убить слепня на щеке. Я прикинулась, что размышляю, а на деле искала, как бы выкрутиться. Рассказать правду сразу у меня не хватило сил. Тем более девушке, являющейся Асгардским Наблюдателем. Как бы хорошо она не относилась ко мне, её рабочие инструкции чётко говорили, что наверх нужно докладывать любые странные подвижки в мирной жизни аборигенов, и не факт, что Люся не лелеет в голове текст доноса, в котором я фигурирую как злобная сообщница Хозяйки Царства Мёртвых. Про тот эпизод, который прорвался из глубин памяти и последующее осознание того, что у меня время, кажется, потерялось, я решила просто умолчать до поры. Как вообще объяснить кому-то, что оно каким-то мистическим образом взяло, блядь, и передвинулось? И что воспоминания, с которыми я приехала сюда, были нагло отфотошоплены? Я уже представляю, как при этой новости Трисс всплёскивает руками, а потом качает головой — сочувственно и горестно. Обнимает меня, жалеет, какая я вся бедная, разнесчастная и разводит другие телячьи нежности. Я понимаю, что это проявления любви и заботы, но, порой, они сильно сбивают с толку и путают без того вальсирующие мысли. А у меня и так сейчас голова кругом идет от нахлынувших мемуаров и злости за бездарно растраченную эпоху, обиды за детей, которые, похоже, уже даже в проекте больше не появятся.
Так, стоп. Нет у меня сейчас этого самого времени на то, чтобы растекаться мыслью по дереву. Оно — слишком ценный ресурс. Всё равно, чем больше я дергаюсь, тем больше погружаюсь в зыбучие пески своих же переживаний. Надо сосредоточиться на цели. Геральт, Белый Волк, почти Убийца Королей. Осталось меньше часа до того, как к нам с не очень дружеским визитом явится Дикая Охота. И все эти веселые ребята, убивающие методично и легко, будут думать, что я — Цири, меня надо срочно схватить и обезвредить. Чувствую, ночь будет длинная. Они, я уверена на сто процентов, начнут гонять по обширной местности болот. Мало того, что надо будет изворачиваться из цепких эльфийских ручонок, так ещё и умудриться не попасть на ужин к утопцам, болотникам, туманникам. Водные бабы, опять же, тут точно водятся. А, кстати, в качестве бонуса, есть три ведьмы, и только ведьмакова бабуля знает, будут ли они на стороне понаехавших остроухих или сохранят строгий нейтралитет.
— Трисс? — позвала я, надеясь проконсультироваться по этому поводу. Мне никто не откликнулся. Я рассеяно глянула на Люсю, марширующую рядом со мной, и опешила: — Где магичка? ТРИ-И-ИСС!
— И незачем так орать! — раздалось из подозрительно шевелящихся кустов, метрах в пяти от нас. — Я и в первый раз прекрасно слышала!
— Понос у нее, — пояснила Люся сочувственно. — Или что-то такое. Каждые десять минут ходит в туалет. Видимо, нервы…
— Ты в порядке, Трисс? — поинтересовалась я у кустов, но подходить не решилась. Мало ли, вдруг ветер в мою сторону подует, запахи разные принесет, а мне потом с подругой надо как-то сосуществовать. К тому же, если это не в первый раз за сегодняшний вечер, то Веленское лесное хозяйство очень задолжала магичке за удобрение территории. Чародейка гордо встала во весь рост и с очень довольной миной отправилась к нам, вихляя бёдрами. Обогнав изумленную меня и соболезнующую Люсю на пару метров, Трисс призывно махнула рукой, желая, как можно быстрее продолжить дорогу и не обращать внимания на мелкие нюансы. Отпустило её, что ли? Я пожала плечами и последовала за подругой, сделав вид, что ничего не было. Болезнь кишечника — штука деликатная и шутить над ней не стоит. Тем более, это смешно, только пока беда не накроет тебя. Потом, почему-то, не до смеха. Ну, и это создает неплохую перспективу утопить Дикую Охоту в дерьме, если мы провалимся.
