- Хватит! – резкий голос Духа вытащил меня из галлюцинации. – Выполни уговор!

Я почувствовала, что из носа хлынула кровь и боль, идущая до этого, сконцентрировалась в районе лица. Увидев, что приземлилась носом в каменный пол, я попыталась сесть на задницу, привести себя в чувство, и вытереть липкую жидкость с лица одновременно. В голове было туманно, думать тяжело, а существовать вертикально и вовсе мучительно, словно я только что проснулась по зову будильника в адскую рань и сейчас пойду в офис страдать на нелюбимой работе. Обнаружив, что мне что-то мешает нормально ухватить конец рукава, я с офигеванием обнаружила в руках заметно потяжелевшее на несколько грамм, перо. Оно, буквально, фонило магией и счетчик чародейства на нем должен был зашкаливать и трещать с громкостью мотоцикла «Урал». Все еще находясь в легком оцепенении, с трудом нашарила взглядом коня и останки, до которых сейчас был тяжелый к преодолению метр пещеры.

– Приложи перо сначала к костям, а затем и к лошади, – распорядился Дух.

Находясь в зыбком, неприятно-липком помутнении сознания, я с трудом сделала пару шагов и остановилась, ощущая, как из груди сейчас вырвется крик, полный ужасающего уныния и боли. Без объявления войны по коре головного мозга ударило понимание того, что всё, что я видела во сне, сгенерированным Духом не было просто воображением или ловушкой. Было бы даже лучше, если бы я сочла это галлюцинацией, посмеялась и забыла.

Это была моя жизнь. Настоящая, уже выбранная мной когда-то, прошлое, в которое я бы с радостью вернулась, но оно ещё даже не наступило. Более того, и не наступит никогда, потому что и пути, по которым я пришла к четырем детям и браку с любимым, были кем-то изничтожены до основания. В голову ворвалось, как анонимус в тред, осознание реальности только что увиденного. Я ведь уже сбежала в Ведьминленд однажды, я выбрала Йорвета вместо комфорта Мидгарда и стала не плохой матерью нашим детям, но... Что же было еще? Что-то такое, чего было бесконечно мало и много сразу. Эпизоды, едва различимые, но... существовавшие когда-то. Но теперь-то я вспомнила, как действительно вернулась домой и что было перед этим! Я, правда, помню, как Йорвет просил меня остаться. Требовал, не возвращаться на Землю и обещал найти способ излечить разрозненные куски души. Эльф и правда признал, что я ему не безразлична! О, боже мой! Сколько ж я не дотрахалась за упущенные два года?!

В какой момент я вернулась в иную точку отсчета и начала создавать себе новую судьбу? Я не знаю. Как? Каким образом я снова попала в Мидгард на грани смерти, абсолютно уверенная, что всё тлен, Йорвет меня не любит и жизнь моя – сплошная череда неудач, что заканчивается где-то на территории кладбища. Кажется, я почти физически ощущаю ужасную потребность переговорить с эльфом и извиниться за свои слова. И спросить у Трисс, что я исчезла всего два года назад, а не отсутствовала пару десятилетий. И узнать у Локи, что происходит (возможны жертвы среди богов).

- Быстрее! – поторопил дух. – Ты хочешь призвать Дикую Охоту или нет?!

Ах да. Точно. У меня же тут дела, я не просто так пришла повтыкать за собственную жизнь. Мне надо срочно спасти ведьмака, а я про него опять совсем забыла. Успокойся, Аника, дыши глубже, спину держи ровней, можешь даже чихнуть, если хочешь. Я, конечно, потрясена тем, что узнала, но пока еще не перемешана: сначала по списку проблем у меня идут засранцы межпланетарного масштаба, а потому уже личная жизнь. Вдруг, пока я разбираюсь с Aen Elle, она из глубокой задницы вылезет и сама собой наладится.

Едва перо коснулось кончиком крупа животного, у коня началась истерика. Несчастное создание принялся агрессивно переступать с ноги на ногу, вертеть хвостом и скакать по гроту, топча всех, кто попадался под копыта. Со стороны всё выглядело так, будто бы зверь пытался скинуть невидимого, очень тяжелого всадника, бьющего еще шпорами по нежным бокам, но ковбой-Дух явно оставался на коне, как тот негр из рекламы. Очень скоро лошадь выдохлась и повалилась на бок, без сил, едва дергая конечностями в конвульсиях и жалобно фыркая.

- Ой, Гринпис такого отношения не одобряет! – воскликнула я, бросаясь к лошади. – Кто-нибудь знает, где у него пульс? Ветеринар! Среди нас есть ветеринар?!

Я склонилась над конем, пытаясь лихорадочно придумать, какую первую помощь оказывают тяговым животным, и найти у него хоть какие-то признаки, откуда распространяется боль. Конь закрыл глаза и фыркнул в последний раз, расслабляя мышцы шеи и заваливаясь всей тушей на сторону. Я погладила холку, и затравленно огляделась, думая, что кметы, похоже, были не так уж правы. Конь неожиданно подвинул одну лапу. Распахнув глаза, ставшие беспросветно черными, матовыми, и отражавшими, как обсидиан мое лицо в слабом свете факела. Дернувшись, конь не смог встать и мне пришлось обойти несчастное создание, и послужить рычагом, отрывающим тяжелую тушу от земной тверди.

- М-м-м-м, – не шевеля губами и голосом духа, пробормотал только что воскресший труп. – Я могу двигать своим собственным телом и не прикладывать для этого титанических усилий! Как это прекрасно! – конь покружил на месте, пытаясь разглядеть свой собственный хвост в слабом освящении. – Я грациозна и сильна. Девчонка подобрала прекрасный сосуд для меня.

- Ага, девушка…- попыталась вставить я слово. – Вы Дикую…

- Ах, ты еще здесь, девчонка? – конь повернул морду ко мне и недобро зыркнул исподольбя. – Ты хорошо послужила мне, – он сделал шаг навстречу моему дрожащему тельцу, – и не побоялась осквернить свою душу темным ритуалом, – снова шаг, раздающийся эхом по гроту. – Даже отдала магию, которая сдерживала твои воспоминания, – наконец, животное вплотную подошло ко мне и противно заржало, выставляя на показ мощные, плоские зубы. – Марена никогда не обманывает тех, кто верно служит ей.

- Марена? Змея такая водная… А нет! Угорь! Ты угорь?! – сделала вид, что не поняла я. Помирать, так с музыкой. А там вдруг Владычица царства мёртвых решит, что я неплохо шучу, и сделает резидентом «Камеди смерть»?

- Нет, – конь засмеялся. Стоп. Теперь это лошадь? Даже если учитывать, что он не кастрированный, то все-таки стал «ей», правильно? Ментально, я имею в виду. – Я – Марена, Моргана, Хель, Персефона! Как тебе больше нравится! – пафосно изрекло оно.

- Что-то мне показывает, что я зря выпустила начальницу мертвецов, – задумалась я, почесывая ушибленную попу. – Слушай, всегда хотела спросить… Точнее, только сейчас захотела, но задумалась ещё в школе, когда славянские мифы читала. Вот Кощей, да? Не тот, который местный, а который над златом чахнет – твой муж, правильно? Как ты смотрела на то, что он к себе каких-то баб периодически крадет и его главным фетишем является имя «Василиса»?

- Если я – Богиня Смерти, то как я должна реагировать на такие вопросы в рамках мрачной репутации? – вполне логично ответила лошадь вопросом на вопрос.

- У тебя сильно вырос словарный запас, – решила сменить тему я. – Прогресс на лицо.

- Попробуй, посиди сама четыреста лет, запертая в дереве по доносу дочерей, не имея возможности пошевелить даже пальцем. А твоими собеседниками, кстати, будут исключительно реликты, не способные выдавить даже членораздельного предложения, – если бы Хела могла, то скорее всего, пожала бы плечами. Но она не могла. Она – конь. – Еще вопросы остались?

- Конечно. Самый главный. Когда ты призовешь Дикую Охоту в этот мир?

- Хм, это не совсем верная трактовка. Но прежде, чем ты начнешь сыпать возмущениями, скажу, что у меня есть оправдание. Я не буду их призывать – моя магия пока не так стабильна и нужно время, дабы восстановить силы. Но мои слуги, – конь крутанул головой, – донесли, что Народ Ольх разыскивает девушку с серебряными волосами. Она была здесь какое-то время назад и попала к моим доченькам в приют, – Хель, скорее всего, ухмыльнулась бы, но конструкция челюсти не позволяла. Доченькам? Вот это я понимаю – семейка Адамс местного разлива. Надеюсь, мама их гастрономических пристрастий Хозяек Леса. – Я накину на тебя её личину. Тебе это не впервой, верно?