— Ах, какой философский вид у гориллы!

— А какой симпатичный этот удав!

— Лев-то, лев-то! Ну, просто душка, отдыхающий после ленча!

Сам Гутер не мог нарадоваться на своих хвостатых, клыкастых и пернатых друзей.

— Они такие человечные! — рассказывал он всем. — Такие гуманные! Например, в клетке с банкиром Лярдом я бы не прожил и дня — банкир бы меня ограбил и пустил по миру. А льва я мучаю целый день, пока не найду нужной для него позы, и он ничего, только рыкнет изредка, и снова у нас мир и благодать. Да что говорить: ни один зверь никогда не начинал войну, не изобретал орудия массового уничтожения. Если посчитать, сколько зверей за все время существования земли погубили звери и сколько народа было убито во время любой из войн, то великие полководцы окажутся самыми кровожадными существами! Эх, мои миленькие шакальчики, удавчики, львяточки и тигряточки!

Никто не знал, всерьез ли так думал Боб Гутер, но говорил он об этом часто, добавляя к характеристике сильных мира сего еще многие прочие невеликосветские слова.

В канун коронации секретарь Фикс столкнулся с проблемой придворного фотографа-летописца. Он сразу же вспомнил о Бобе Гутере, чья блистательная работа над портретами Бэконсфилда в свое время приводила невозмутимейшего Фикса в неподдельный восторг.

Фикс узнал, что в последнее время Гутер посвятил себя миру животных. Сочетание было идеальным: специалист по съемкам миллионеров одновременно любит и умеет снимать животных! Нет, положительно, он создан для того, чтобы верой и правдой служить мисс Хрю!

Три «робота» отправились в фирму «Остановись, мгновенье!», и Боб Гутер был доставлен на воздушный бал в Хрю-сити.

…На следующий день по окончании бала к еще сонному Гутеру прибыл Фикс в сопровождении двух «роботов».

Секретарь миллиардерши решил поступиться самолюбием и лично навестить фотографа, необходимого ему для важного дела.

Договор был составлен с деловитостью, присущей Фиксу: в течение месяца Гутер обязан каждый день делать десять портретов мисс Хрю, а фирма «Бэконсфилд» платит ему за это довольно крупную сумму долгингов.

Гутер подписал договор, спрятал чек с авансом в карман и, очень довольный таким поворотом судьбы, направился в ателье «Остановись, мгновенье!», находившееся на соседней улице.

Вестибюль ателье был наполнен фотографами. Гам стоял невообразимый.

— В чем дело, ребята? — спросил Боб. — Сегодня большая выпивка, что ли? Почему вы не на работе? Или фирма, наконец, лопнула, как детский шарик?

— У нас бойкот, Боб! — пояснил один из приятелей. — Понимаешь, не забастовка, — теперь забастовки запрещены, сам знаешь закон Шкафта, — а бойкот! Мы не хотим обслуживать салоны миллионеров, пока нам не повысят зарплату.

— А у хозяина как раз заказы, — подошел второй приятель. — «Пэн-Пес-клуб» переезжает из «Бриллиантовой конуры» в новое помещение. Предстоят грандиозные съемки, портреты двух тысяч собак.

— Где они возьмут других мастеров? — сказал третий коллега. — Ведь «Остановись, мгновенье!» — монополист по таким съемкам. Пусть-ка хозяин испортит себе репутацию среди дельцов, если он будет скупиться. Мы не могли тебе сообщить о бойкоте — ты же был в воздухе. А мы уже третий день бунтуем.

— Правильно делаете, — сказал Боб. — Чтобы доказать силу нашей солидарности, примите этот чек в фонд забас… то есть, простите, бойкотчиков!

И Гутер отдал друзьям чек, подписанный Фиксом.

— Но у тебя же, Боб, у самого ничего нет? — запротестовали коллеги.

— Берите, если дают! — улыбнулся Боб.

Шум в вестибюле неожиданно стих.

В дверях показался босс.

Он быстро прошел через вестибюль к широкой лестнице, веером поднимающейся на второй этаж.

Поднявшись на несколько ступенек, владелец «Остановись, мгновенье!» обернулся и печально оглядел собравшихся.

— Гангстеры объектива! Сребролюбцы! — грустно проговорил он. — Вы думаете только о том, чтобы содрать с меня лишний долгинг. А как мне достаются деньги, это вас не интересует. Что ж, бунтуйте, бунтуйте! Но я рад, что среди вас есть и благоразумные люди. Мне только что сообщили, что мистер Гутер заключил великолепный договор с «Бэконсфилдом». Вот с кого вам надо брать пример, бездельники! От своего имени я еще прибавляю мистеру Гутеру по десять долгингов в день…

Боб Гутер так был ошеломлен этой тирадой, что не мог даже произнести ни звука.

А босс нежно кивнул Гутеру и, взбежав по лестнице вверх, скрылся в своих апартаментах.

— Так вот ты какой, Боб! — окружили Гутера коллеги. — Прикидываться, оказывается, мастер… Возьми назад свой поганый чек!

— Так я же только сегодня ночью спустился сверху, с Хрю-сити! — горячо заговорил Гутер. — Ничего не знал о вашем бойкоте! А когда я спасал эту венценосную свинью — вы же читаете газеты! — Фикс пообещал заехать ко мне утром… И я подписал договор… Неужели вы мне не верите?

Коллеги безмолвно начали расходиться.

— Хорошо, я сейчас же поеду к нему и порву эту проклятую бумагу! — закричал Гутер.

Гутер выбежал на улицу, заметался по тротуару, пытаясь остановить такси.

Но в этот момент чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо.

— Мистер Гутер?

Боб вздрогнул. Двое мужчин стояли сзади него и улыбались.

— Чего вы испугались, мистер Гутер? Разве мы похожи на «роботов» Бэконсфилда?

— Нет, но я не люблю неожиданные встречи.

— Вы, кажется, искали машину? — сказал мужчина постарше. — Она к вашим услугам.

Он пронзительно свистнул, и из-за угла выехал черный лимузин.

Гутер покорно сел рядом с шофером, незнакомцы — сзади.

— Пока прямо, — сказал шоферу пожилой.

— Итак, вы собирались отправиться к Фиксу, чтобы разорвать контракт? — словно продолжая прерванный разговор, проговорил младший из незнакомцев.

Гутер молча кивнул.

— Так вот, — сказал пожилой мужчина. — Вам не стоит сейчас так торопиться… Мы понимаем, что в глазах своих коллег вы будете выглядеть штрейкбрехером. Но это до поры до времени. Другого выхода у вас нет. Вы должны — для общего блага — приступить послезавтра к своим обязанностям фотографа-летописца при этой свинье.

— Никогда! — воскликнул Боб Гутер.

— Мистер Гутер, — веско произнес пожилой мужчина, — мы из Союза мозолистых рук. Знаем, что вы много раз оказывали нам большие услуги. И на этот раз вы должны нам помочь. Стало известно, что заседания Совета полубогов теперь будут созываться в «Бриллиантовой конуре». У нас есть подозрение, которое необходимо проверить… Дело не так просто, как вам кажется. Вы можете очень и очень помочь десяткам тысяч рабочих, подумайте об этом. Стоп, мы приехали!

…О чем говорили с Бобом Гутером представители союза, осталось неизвестным, но уже через день после этой встречи, в точно обусловленный контрактом час, Боб Гутер явился в бывшую «Бриллиантовую конуру», где поселилась временно, до окончания ремонта Сейфтауна, мисс Хрю.

— А это кто с вами? — спросил Фикс, с подозрением разглядывая согнувшегося под тяжестью аппаратуры мальчика.

— Его зовут Рэд, — сказал Гутер. — Разве я не говорил вам, что работаю с ассистентом? Нет? Странно. Видимо, все эти дела с контрактом просто ослепили меня… Да, это мой постоянный помощник. Моя правая рука. Ставит освещение и подает объективы. У нас в фирме бойкот, вы знаете об этом? А мальчик вне всяких движений, интриг, союзов…

— Что ж, — поморщился Фикс, — пусть остается… Хозяин вашей фирмы весьма лестно характеризовал вас. Надеюсь, что вы оправдаете свою репутацию великолепного мастера, стоящего вне политики?

— Рад стараться, сэр! — подражая «роботам», отвечал Гутер и даже сделал не слишком удачную попытку щелкнуть каблуками.

— И я буду стараться! — приставив фотоштатив к ноге, произнес Рэд.

— Проводите наших друзей в их комнаты, — приказал Фикс «роботам».

…На следующее утро вестибюль фирмы «Остановись, мгновенье!» шумел, как океан во время шторма.

— Гутер — типичный штрейкбрехер! — кричали одни.