Мужчины расступались, когда она шла через таверну, ярость сжигала ее изнутри. Виктория остановилась позади этой суки.

— Я сегодня не участвую, Сара, — сказал Алек. — Прости. Я…

Но Кливидж не слышала его. Ее пухлая рука пробежала по его груди, а затем оказалась в жесткой хватке Вик. Сара ахнула и попыталась вырваться.

— Убери свои руки, — заскрежетала зубами Виктория. — Мой.

Сара взвизгнула, как раненая корова: — Ты не получишь его. Он станет моим спутником жизни! — и женщина замахнулась свободной рукой.

Девчачья пощечина? Вик зарычала от возмущения, автоматически блокируя удар. Затем она ударила потаскуху так сильно, что та, падая, зацепила двух мужчин. Всё еще рыча, Вик скрестила руки на груди, обвела взглядом комнату и повторила, — Мой.

Никто не двигался. Позади нее Алек смеялся так сильно, что начал задыхаться.

Зеб сначала посмотрел на Викторию, прежде чем сказать Алеку, — Хотел бы я быть на твоем месте.

— Спасибо, кахир, — сказал Алек, всё еще задыхаясь от смеха.

Он улыбнулся Зебу, а затем нахмурился. Принюхался.

— Она отказала мне, и тому, кто был до меня. — Зеб дернул Вик за прядь волос. — Похоже, ее выбор сделан.

Алек не прикоснулся к девушке, просто смотрел на нее: — У тебя никого не было сегодня вечером?

Виктория покраснела: — Калум… мы сделали это, — пробормотала она. — С другими нет. Я не смогла.

Когда Зеб отошел, Алек поднял руку Вик и укусил девушку за ладонь, посылая волну вожделения по ее телу. Виктория подошла ближе, потерлась своим лицом о его лицо, отмечая его своим ароматом.

— Мой.

Он откинул голову девушки назад и взял ее рот так страстно, что она растаяла в его объятиях.

— Твой.

Алек отвел ее наверх и, о, Господи, никаких проблем с отсутствием возбуждения. Желание появилось так быстро и всепоглощающе, что Вик умоляла взять ее. И он сделал это жестко и быстро, не дразня — он толкнул ее в яркую кульминацию. Через несколько минут он сделал это снова. И снова перед тем, как принять душ и увести ее обратно вниз, как Калум. Черт бы его побрал.

На этот раз, хотя мужчины окружили ее, ничего не произошло. Жар кипел в ней, заставляя Викторию чувствовать себя неуютно и желать чего-то, но никто из тех, кто подходил к ней, не заставил ее тело изнывать от страсти. Она хотела Алека. Хотела Калума. Каждый раз, когда девушка улавливала звуки их голосов или ощущала их аромат, она сжималась внутри, ощущая пустоту и боль. Нуждаясь, чтобы ее заполнили.

Наконец, целую вечность спустя, Джо Торсон зашел в таверну. Она удивилась. Кто-то ведь сказал, что он больше не посещает Сбор? Старик направился к Калуму, но пожилая женщина оставила молодых мужчин вокруг нее, чтобы встать на его пути. Когда она властно протянула руку, Джо рассмеялся и повел женщину наверх.

Вик заметила, как Калум и Алек обмениваются взглядами и ухмыляются.

Когда Джо вернулся вниз, он сразу направился к Калуму. Они поговорили несколько минут, затем Джо занял место Калума за барной стойкой.

Что происходит?

Калум кивнул Алеку, затем посмотрел на нее темным и властным взглядом. Горячо. Мужчина прошел через комнату, словно хищник, сосредоточенный на своей добыче. На ней. Глубоко внутри Вик почувствовала дрожь. Алек приблизился к ней с другой стороны, подавляя своими габаритами. Ее взгляд заскользил вверх, — широкая, мускулистая грудь, плечи в два раза шире, чем ее, сильная шея, — чтобы быть пойманным его пристальным взглядом. Ее желание вспыхнуло, вышло из-под контроля как горящий город.

— Виктория, — сказал Калум, взяв ее за другую руку. — Мы идем наверх. На этот раз вместе.

Они оба? Когда Алек поднял ее своими стальными руками, жар наполнил ее вены, казалось, сам воздух замерцал. В крошечной комнате наверху мужчина опустил ее на пушистые желтые подушки, улыбнувшись, когда она подпрыгнула. Ее тело покалывало, она засмеялась. Секс с этим мужчиной всегда был таким теплым и радостным, как заниматься любовью на солнце.

Калум поймал ее взгляд, и его аура силы и опасности заставила девушку вздрогнуть. Секс с ним был похож на занятие любовью ночью в лесу — темном, мрачном и густом.

Она хотела их обоих больше, чем могла вынести.

Виктория подняла руки. Алек стянул с нее рубашку, а затем поцеловал. Его губы дразнили, несмотря на крепкую хватку его рук на ее плечах. Калум стащил с нее джинсы. Ни сапог, ни нижнего белья — она радовалась тому, как быстро они раздели ее.

Раздвинув бедра девушки, Калум погладил ее складочки, найдя центр и умело дразня ее, пока она не застонала, ее бедра поднялись к нему навстречу.

— Мне нужно попробовать ее, — прорычал Алек.

— Нет, — Вик покачала головой. — Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Сейчас. — Она горела от возбуждения. — Жестко и быстро, как раньше.

— Нет. В прошлый раз мы шли прямо к финишу. В этом раунде мы не будем торопиться.

Алек начал медленно раздевался, сводя Викторию с ума. Уже раздетый Калум сел позади нее, расположив ноги вокруг ее бедер, он поднял ее стопы и поставил на свои колени. Его жесткая эрекция вдавилась в щель между ее ягодиц, посылая еще больше желания через пылающее от страсти тело. Мускулистая грудь Калума потерлась о ее спину. Вик была окружена теплом его тела. Его пьянящим мужским ароматом.

О Боже.

Калум скрестил руки на ее груди, удерживая девушку в своем захвате, и откинулся на груду подушек, переводя Викторию в полулежащее положение.

— Калум, нет.

— Да, — прошептал он ей на ухо. Он зафиксировал ее своими большими руками так, что она не могла двигаться. — Ты позволишь Алеку насладиться твоим вкусом. После этого мы будем иметь тебя столько раз, сколько нужно, чтобы опустошить тебя. И нас.

Его зубы сомкнулись на ее плече, болезненно и так эротично, что она застонала. Несмотря на сопротивление Виктории, сильные руки Алекса раздвинули ее ноги.

— Нет, Алек, я хочу, чтобы ты был внутри…

— Дай мне ее левую лодыжку, — прервал Калум.

Когда Алек подчинился, его брат схватил девушку за лодыжку и высоко поднял ее ногу, открывая Вик. Холодный воздух коснулся влажной кожи ее киски и внутренней стороны бедер.

Алек улыбнулся: ― Спасибо тебе, брат. Красива и открыта. — Он скользнул между ее ног, уткнувшись лицом в ее лоно. Пальцы мужчины кружили по ее лобку, раздвинули ее половые губки, натягивая плоть и раскрывая клитор. — Боже, ты прелесть, Злючка, и такая набухшая. — Когда он подул на нее, все чувствительные нервы воспламенились, и она выгнулась.

Мужчина издал рычащий смех.

— Твой клитор ждет, чтобы я поласкал его.

Алек скользнул языком по ней, медленно, горячо и влажно. Виктория подавилась криком и еще одним, когда его язык протолкнулся в ее вход, прежде чем скользнуть назад по тугому клитору. Ее ноги безудержно дергались, но Алек удерживал одну ногу на весу, а Калум — другую.

— Черт возьми, я хочу, чтобы меня трахнули. — Ее внутренности болезненно сжались, нуждаясь в большем, а поддразнивания Алека сводили ее с ума. — Придурки, — выплюнула она.

Когда Вик пыталась сесть, рука Калума обхватывала ее за талию: — У тебя было то, что тебе было нужно раньше, — пробормотал он. — Теперь мы будем наслаждаться нашей самкой… и ты примешь это. — Он накрыл свободной рукой ее грудь, мозоли царапали сосок.

Больше жара пронзило ее. Она зарычала: — Ты, чертов…

— Алек, пожалуйста, сделай ей выговор, — сказал Калум.

Зубы мужчины вцепились в ее колено, заставив вздрогнуть. Еще один укус. Следующий — на внутренней стороне бедра. Больно, только с каждой острой болью ее клитор сжимался всё сильнее, пульсируя от предвкушения. Губы Алека сомкнулись на обнаженном комочке.

— Аааа!

Ее бедра устремились вверх. Боже, его рот был таким горячим, его язык… Она была так близко…

Он отстранился, ублюдок.

Его язык спустился по ее губкам и втолкнулся во влагалище. Она бесконтрольно извивалась.

Алек остановился.