— Я бы чувствовал себя спокойнее… — начал было сержант.

— Будь твоя вера крепче, — огрызнулся Курта Седд. — Мне открылось местонахождение врагов. Не сомневайся в этом.

Вокруг его плеч заскользили нити тьмы. Они вздыбились и зашипели на Вор

Реннага.

Сержант отступил на шаг.

— Я не сомневаюсь в истине, капеллан, — произнес он.

Глаза Курты Седда сузились в ответ на эту словесную увертку. Он оставил ее без последствий. Уже довольно скоро Вор Реннаг будет просвещен. Он узрит истину.

— А их силы? — спросил Вор Реннаг, не унявшись. — Они вам известны?

Произошел мощный толчок. Потолок раскололся. Проходящие в скале магистрали лопнули. Заискрилось электричество. Вспыхнул прометий. На Несущих Слово полился дождь огня.

Курта Седд рассмеялся. Он протянул руку, ловя капли пламени.

— А какова сила нашей атаки, брат-сержант? — поинтересовался он и переключил вокс на ротный канал. — Имейте веру, братья, и мы уничтожим лоялистов в их же собственных стенах.

В ответ зазвучали признания в преданности. Кружащие вокруг роты культисты запели. Они устремились вперед, добровольно принося себя в жертву, если за следующим поворотом окажется враг. Они сгрудились вокруг тяжеловесных ног Быка, и их молитвы, казалось, дали безумному воину если и не облегчение, то некоторую сосредоточенность. Он зашагал навстречу новой обещанной резне.

К пению присоединились и многие из Несущих Слово. Одним из наиболее пылких был Каэлок. Курта Седд слышал, как его голос поднимается над остальными, экстатически восхваляя богов Хаоса. Вера легионера была чиста и свирепа. Он следовал за капелланом, не задавая вопросов. В абсолютной преданности наставнику он не уступал культистам и он был не одинок.

Насколько Курта Седд завидовал Каэлоку, настолько же он ненавидел Вор Реннага. Он не разделял сомнений сержанта, однако когда Вор Реннаг озвучил их, собственная неуверенность Курты Седда уязвила его еще сильнее. Он полностью верил богам. Полностью же верил он и полученным откровениям. Сомневался он в том, достоин ли сам. Теперь он понимал, что силился выглядеть достойным своих полномочий в собственных глазах. Преуспеть в этом ему еще только предстояло. До тех пор его вера не станет чистой. Он не сможет стать тем посредником, которого требуют боги, если так и будет ждать правосудия за свои преступления. Не сможет вести войну, которая от него нужна, если не верит в свои способности.

Тьма и голоса звали его вперед. Искушали потянуться в имматериум. Своей очереди получить свободу ждало еще гораздо большее. Все, что от него требовалось — идти по лежащему перед ним пути.

Ухватись за пелену. Почувствуй, насколько она тонка. Разорви ее. Открой проход.

Ему было известно об опасностях варпа. Лишь глупец верит, будто поклонение делает тебя неприкосновенным. Он не был глупцом.

Туннель снова встряхнуло с достаточной силой, чтобы сбить культистов с ног. Позови, — шепнула тьма. Давай разрушим основы этого мира.

Обещания власти были неодолимы. Ему казалось, будто одного лишь его прикосновения хватит, чтобы расколоть Калт надвое. Однако разрушение приближалось как с его помощью, так и без нее. В этом присутствовал его вклад, но также и вклад войны на поверхности и палящих выбросов Веридии. Исполни он предлагаемое тьмой, свободу получит то, в сравнении с чем он — карлик. Он не сможет это контролировать.

И все же выбора не было. Его сердце сжималось от ужаса оказаться недостойным, в это же время ликуя в предвкушении грядущего безумия. Он едва не расхохотался в ответ на отговорки Вор Реннага. Ну разумеется, у них не было никаких данных разведки о диспозиции Ультрадесанта. Разумеется, с точки зрения стратегии руководимая им атака представляла собой дурную блажь. План нападения был примитивным, а его цели — неопределенными: Разрушить оборону, утопив ее в горящем топливе. Выманить Эфона наружу.

И что потом? Если Эфон придет, найдет ли он в себе волю сделать то, что должно? Важна была не уязвимость плана, а именно этот вопрос. Он был полон решимости действовать. Его страшила неудача. Он жаждал грядущих смертей. Несущие Слово, Ультрадесантники — каждая капля крови станет актом почести богам. Теперь его долг выходил за пределы верности Легиону. Тот бросил его. Боги же — нет.

Отряд продвигался сквозь вереницу руин. В этом районе не было никакой жизни. В такой близости от собрания сил Эфона гражданских уводили в тыл порядков Ультрадесанта. Эти пещеры были покинуты и очищены от всех полезных ресурсов. Порой под упавшими колоннами попадались тела: беженцы, угодившие под предыдущие обвалы. Наиболее сильные повреждения получили пещеры вблизи от ямы, поглотившей командный узел. Однако с каждым сотрясением разверзались все новые разломы. Аркологии рушились в небытие, и с каждым часом их падение ускорялось.

Курта Седд гадал, не окажется ли их цель уже уничтоженной.

Зал с трубопроводами располагался на существенном расстоянии от командного узла. Кроме того, он находился достаточно далеко от крупных обитаемых зон, чтобы попасть на самый край обороняемого периметра. Ультрадесантники захотят удержать его, но не смогут сделать центром обороняемой территории, не пожертвовав тем остальным, что в первую очередь делало этот район заслуживающим защиты. Несущие Слово приближались к залу с уровня под ним. Пока они поднимались по спиральной каменной лестнице к туннелям, обозначавшим финальный отрезок пути, недра Калта с воплем затряслись смертной дрожью.

Добравшись до верха лестницы, Курта Седд, пошатываясь, прошел через арку в коридор. Пол накренился и просел, отбросив его на противоположную стену. Куски потолка ливнем посыпались вниз с гулким стуком, словно кулаки, размеров которых хватило бы, чтобы раздавить простого человека. Вой землетрясения становился все громче. Следом с лестницы вышла остальная часть роты. Когда появился Сор Гаракс, снизу раздался рев и взметнулся громадный фонтан пыли. Лестница рухнула в глубины, прихватив с собой множество культистов.

— Вперед! — закричал Курта Седд. — Вперед до конца!

Пол вздыбился. Туннель искривился. Несущие Слово рванулись сквозь молотящие по ним падающие камни. Разломы в скале над головой расходились все шире и поднимались вверх. В дырах появлялись новые уровни туннели. И теперь стены наверху распадались, словно землю рвали на части чьи–то гигантские руки.

Мрак забурлил. Голоса издали ликующий яростный рык.

Мир перед глазами Курты Седда все так же был погружен в проницаемую ночь. Но он содрогался и преображался, пытался швырнуть в воздух или сбросить в расходящиеся по полу расщелины, единство нарушилось. Капеллан больше не бежал по соединенным друг с другом пещерам. Он пробивался сквозь круговерть камней.

Хаос. Обуздай его как следует.

Культисты не переставали петь. Даже оставленные умирающие выкрикивали восхваления. Направляя губительные слова гимнов, Курта Седд осмелился потянуться во тьму.

Вход в зал с трубопроводами ждал их за следующим поворотом направо. Курта Седд приготовился к обороне Ультрадесантников. Тьма была с ним и в нем. Он чувствовал, насколько хрупка пелена в когтях его воли. Она разорвалась. Тьма хлынула наружу нежданным потоком. Подземная ночь обернулась крушащим валом. Это было колоссально, и как мог он, нечистый, быть достоин чего–то столь великого? Курта Седд отвел свою волю. Он отпустил пелену.

Но тьма не отпустила его. Она не собиралась этого делать, как не хотел этого и он сам. Она подстегивала его. Он был ее кулаком и ее учеником. Конец здравому смыслу, конец стабильности.

Мрак въелся в реальность пещер. Туннель затрясся, расплываясь. Потолок перед поворотом провалился, преграждая проход тоннами камней. Правее разверзлась огромная расщелина. Она тянулась примерно параллельно туннелю. Под треск и грохот раскалывающейся скалы она ширилась, словно раскрывающаяся пасть. Она поглотила стену. Громадные плиты рухнули в пустоту, исчезая в еще более могучей клубящейся тьме глубин.