– На остров можно попасть во время отлива, – пояснила Джилл. – Скоро начнется.

Ждать нам не захотелось. Наскоро пообедав в ближайшей закусочной, мы направились к кольцу Бродгара – местному аналогу Стоунхеджа. Всю дорогу Джилл с равным энтузиазмом рассказывала и об истории острова, и о современной экономике, главным для нее было говорить о любимых Островах. Герои исландских саг перемешивались с современными дельцами и мировыми знаменитостями, побывавшими на Оркнейских островах, нефтяная промышленность сменялась производством самого лучшего в мире виски, которое мы обязательно должны были попробовать после экскурсии. Да, конечно, Джилл проведет нас на завод, и да, попробует, но чуть-чуть…

Наконец машина остановилась на обочине, и я явственно услышала свист за стеклом. Мы вышли, и ветер тут же накинулся на нас. Я с ужасом подумала, как придется потом распутывать волосы, неделю назад я как раз подстриглась, и теперь мое тщательно уложенное с утра каре было похоже на воронье гнездо. Рядом весьма прозаически паслись коровы, отчего к запаху воды и вереска примешивался запах навоза.

Образовывашие кольцо камни возвышались невдалеке от дороги, к ним вел деревянный настил, чтобы не вытаптывать траву и вереск. Как ни странно, людей почти не было, за исключением двух мужчин, внимательно осматривающих узорчатый разноцветный мох на одной из глыб. Браслет на моей руке тревожно зазвенел под порывом ветра. Я узнала тех самых туристов, которые сначала летели вместе с нами, а потом зашли в лавку к Роуз, и отвернулась, делая вид, что увлечена кольцом из огромных плит, середина которого заросла вереском. Часть мегалитов упала, от других остались лишь воспоминания, но двадцать семь из них были еще вполне крепки.

Заметив мой интерес, Джилл прислонилась спиной к одному из камней и начала рассказывать легенду о Мерлине, который и перенес этот круг с континента.

– А разве это было не в Стоунхендже? – не сдержалась я.

– Мы считаем, что наш круг древнее, – уклончиво ответила экскурсовод. – Да и вообще, у каждого оркнейца своя легенда: кто-то считает, что этот круг создал Мерлин по приказу Артура, кто-то, что это огромный великан разбросал камни; еще одна легенда гласит, что фея Моргана наложила на него заклятие и теперь круг исполняет любое желание по-настоящему влюбленного человека, если тот оросит камни своей кровью.

– Мне нравится про великана, как представлю, что идет этакая туша и размахивает руками… – Герка, неуклюже взмахнув руками, не удержался и рухнул в траву у подножия камня. – Черт!

Мы с Джилл подбежали к нему, он, уже поднявшись, рассматривал ладонь, с которой капала кровь. Наверное, при падении он задел утренний порез, и теперь рана вновь открылась.

– Руку вверх подними, – приказала я, скептически смотря, как капли стекают по запястью к подножию камня.

Друг послушно задрал руку вверх, кровь заструилась по ней.

– Как сильно течет! – забеспокоилась Джилл. – Наверное, нужно поехать в больницу?

– Все в порядке! – Герка с явной неприязнью посмотрел на ладонь, с которой капали алые капли.

– Зажми пальцем рану! – посоветовала я. – Джилл абсолютно права, езжайте в больницу, а потом вернетесь за мной, я пока здесь поброжу.

– Но… – Экскурсовод растерялась. – Оставить вас одну…

– Ир, ты уверена? – нахмурился друг.

– Конечно. – Я перешла на русский. – Давай, действуй!

– Ты о чем?

– Гера, я прекрасно поняла, почему ты так настаивал на этой экскурсии. В машине не забывай стиснув зубы уверять, что все в порядке. Помни, что шрамы украшают мужчину!

Друг изумленно-счастливо посмотрел на меня и покачал головой:

– Ну спасибо!

– Ну пожалуйста, – хмыкнула я, помахав им рукой. – Только про меня не забудьте!

– Ты что!

– Пора ехать, кровь все не останавливается, – я перешла на английский, с преувеличенной заботой глядя на рану.

– Да, да! – Джилл слегка суетливо заспешила к машине.

– Не скучай без нас! – Герка подмигнул и махнул рукой. – Найди себе настоящего английского аристократа, например герцога!

Капли крови, сорвавшись с его руки, упали на камни, солнечные лучи отразились от них, окрашиваясь в кроваво-красный цвет… Двое туристов, которые вот уже минуты полторы прислушивались к нашему разговору, переглянулись. Их лица начали меняться, словно были сделаны из мягкой глины. Морщины разгладились, глаза стали огромными, будто на иконах в древней церкви. Их взгляд излучал арктический холод. Я лишь успела поразиться необыкновенной красоте, когда один из пары пожал плечами и кивнул… Тьма окутала меня. Я куда-то летела, постоянно ударяясь о камни, кружилась в потоках ветра и падала вниз. Затем наступила тишина… И ветер…

.

Шум ветра, гул моря и холод, дикий холод. Это – первое, что я почувствовала. Холод разливается по телу, сковывая мышцы. От него перехватывает дыхание. Тысячами иголок он впивается в кожу. Сильнее… еще сильнее…

Тяжелый сон накрывает, будто ватное одеяло. Хочется заснуть и не просыпаться никогда… В полудрему сознания прорываются голоса:

– Смотрите, человек!

– Наверное, выбросило с волной. Вместе с сундукоми…

– Женщина?

– Жалко, красивая…

– О, может, её того?

– Оставь, успеть бы смотаться до прилива.

– Идиоты, она без сознания!

– Это как?

– Живая, значит!

– Так в чем проблема, исправим!

– Герцог… Бежим!!!

В шум волн вмешиваются иные звуки: предсмертный хрип, топот конских копыт, звон стали и совершенно другие голоса, уверенные, будто эти люди здесь хозяева.

– Милорд? Здесь женщина! – Теплые пальцы трогают шею, нащупывая еле уловимую пульсацию вены. – Она без сознания.

– Свен! Скачи к Вивиан, привезешь ее в Бирсей. – Обладатель этого голоса явно привык к беспрекословному подчинению. – Таллорк, Олав, грузите сундук, я возьму девушку.

– Успеть бы до прилива! А то так и останемся на берегу!

– С божьей помощью успеем.

– А с этими что?

– Связать, и в замок!

Я открыла глаза и еще несколько мгновений лежала, наслаждаясь теплом, растекавшимся по телу. Где-то вдалеке надрывался ветер. Голова все еще кружилась, перед глазами плясали огненные блики. Я заморгала, прогоняя их, и огляделась.

Первым, что я заметила, оказался балдахин, тяжелые бархатные голубые занавеси, расшитые золотыми нитками и изрядно запылившиеся. Кровать из темного дерева поддерживали резные столбики, по которым разбегалась паутинка маленьких трещин. Резьба была чудна́я, не то морские коньки, не то какие-то креветки, на одном столбе я заметила муравьеда. Что зверь делал в компании креветок, непонятно. Изголовье кровати украшал такой же резной герб – дракон, очень похожий (наверное, даже родственник) на муравьеда со столба, он стоял на задних лапах, словно кот, точа когти о меч.

Дверь скрипнула, и в комнату вошла совсем юная девушка в странном платье длиной в пол. Ее темные волосы были заплетены в две косы, спускающиеся ниже пояса. Наряд и прическа делали девушку похожей на ролевика или реконструктора на средневековом фестивале, но, если бы здесь проходил фестиваль, разве Джилл не упомянула бы об этом?

– Миледи…

Вошедшая присела в реверансе.

Я с недоумением смотрела на нее.

– Где… – Голос прозвучал хрипло, словно карканье вороны, я смутилась и откашлялась. – Где я?

– В замке Бирсей, миледи.

Девушка подошла к прикроватному столику и подала мне огромный металлический кубок, вроде тех, что обычно выставлены в музейных экспозициях по средневековью.

Я принюхалась, а потом пригубила. Вода была прохладной и вкусной, какой обычно бывает где-нибудь на даче из колодца.