Протянув руку к антрацитовому пиджаку от Jones New York, Скай застыл. У него в груди все похолодело: а что, если Робин не отвечал, потому что попал в беду, и именно из-за этого позволил Маккензи сделать его врагом государства?

Еще вчера Скай позвонил маме Робина — та ничего о сыне не знала. Скай попросил ее связаться с ним, если что-нибудь станет известно. Что делать дальше? Где искать Робина? С какими людьми он общался? Скай надеялся, у него будут годы на то, чтобы выяснить мельчайшие подробности из жизни Робина.

Теоретически он мог бы обратиться к Эйвери Маккензи и спросить у него, что задумал отец. Хотя они расстались отнюдь не друзьями. Едва ли Эйвери решит ему помочь, возможно, Скай стал для него пустым местом или же он ничего не забыл и до сих пор ненавидел.

Он сел на заднее сиденье лимузина и постучал по перегородке.

Так однажды сделал и Робин. Они сидели здесь — Скай, взволнованный после ссоры с отцом, и Робин, спокойный и рассудительный, как и всегда…

Скай задумался над тем, чтобы отправиться в полицию и заявить о пропаже Робина. Но кто же ему поверит? Робина объявили террористом, покажись он дома, оказался бы в лапах правоохранителей. У Ская болезненно сжалось сердце при мысли, что Робин ютится в каких-то подворотнях, может быть, в незнакомом городе, абсолютно один.

Он продолжал ему звонить и оставлять сообщения, каждый раз задерживая дыхание после гудка — значит, голосовая почта не переполнена, значит, ему дан еще один шанс убедить Робина выйти на связь. И плевать он хотел на то, что этими звонками он подставлял и себя самого. Скай не боялся, что к нему нагрянут полицейские, не боялся допросов. Он сразу решил, что скажет: Робин его друг, и нет, он ничего ему не говорил о своих планах взорвать АЭС.

***

Лорелайн считала себя последней трусихой на земле. Ей тошно становилось от своего поступка.

Она осознала, что сотворила глупость, почти сразу, как покинула клинику. Внутри остался Фрэнсис и ее шанс разобраться в ситуации. Из-за работы у Лорелайн не получалось дежурить постоянно, но она решила вернуться назавтра к вечеру. Лорелайн подумывала попросить человека в приемной передать Фрэнсису послание, но застряла на том, что она могла бы написать. Нет, так она бы выставила себя еще большей идиоткой.

Еще большей идиоткой, чем девушка, которая позорно сбежала от Фрэнсиса вчера.

Когда Лорелайн снова открыла двери, ее сердце привычно застучало быстрее.

Она молча уселась на кресло в холле, забросила ногу на ногу, прижав к себе клатч. Ничего умнее она не придумала. Клиника — единственное место, где у нее оставались шансы встретиться с Фрэнсисом. Подходить и спрашивать об Итане она пока не решалась. Ее настроение портилось с каждой минутой. Она не знала, что происходит с Итаном, стабилизировалось ли его состояние.

И она подвела его. Так и не пошла в полицию.

Все оттягивала этот момент, говоря себе: «Ну ничего, завтра я точно встречу Фрэнсиса». И хотя тихий голосок совести ей нашептывал, что Фрэнсис может и не стать решением ее проблемы, Лорелайн цеплялась за эту вероятность, как утопающий за плот. Неудивительно, что, увидев входящего в клинику Фрэнсиса, она на секунду решила, что мозг глюкнул. Лорелайн закрыла глаза и открыла, чтобы удостовериться: Фрэнсис никуда не делся.

Он быстрым шагом шел к дежурному, сапоги и куртка остались вроде прежними, а штаны хаки он сменил на джинсы с огромным количеством накладных карманов. Ну и рыскающий взгляд, разумеется, тоже никуда не делся.

Лорелайн поднялась, чтобы он быстрее заметил ее.

И — вуаля.

Фрэнсис взглянул на нее, но не остановился, не раскрыл глаза от удивления. Он лишь подмигнул, скосив улыбку. Видимо, потерял к ней интерес. Но Лорелайн подготовилась. Вселенная дала ей целых двадцать четыре часа, чтобы продумать варианты. Вплоть до самых худших — например, что Фрэнсис вообще ее уже забыл.

— Стой, — крикнула она ему в спину. — Нам надо поговорить!

Предсказуемо на нее обернулись сразу несколько человек. Лорелайн не обратила на них внимания, направившись к Фрэнсису. Он замедлил ход, и она догнала его в два больших шага, их глаза встретились, мысленно Лорелайн сжалась в комок. Так странно. Взгляд зеленых глаз Итана всегда гладил ее, словно мамина рука, а глаза Фрэнсиса загоняли ей под кожу острые шипы.

— Я знаю Итана, — сказала Лорелайн, стараясь показаться уверенной.

Бровь Фрэнсиса почти художественно изогнулась.

— Откуда? Кто ты такая? — неприветливо спросил он.

— Я его единственный друг. Здесь. — Всего два шага бега заставили Лорелайн дышать быстрее нужного. — И я кое-что знаю о случившемся.

Они продолжали по-идиотски стоять посреди коридора. В итоге Лорелайн пришлось первой разорвать зрительный контакт, чтобы извиниться перед человеком, которому она мешала войти в какое-то боковое помещение. Повернувшись к Фрэнсису, она заметила, как он поднял взгляд выше ее головы, будто решал, пойти к Итану или дать этой безумной шанс.

— Ладно, девочка-хохотушка, я хочу тебя послушать, — он вежливо указал ей на выход. И Лорелайн покорно первой пошла в направлении дверей.

Она тоже не стремилась беседовать здесь, ведь придется рассказывать о многих щекотливых, в том числе незаконных, вещах. Даже если ее проникновение в комнату Итана и не посчитают преступлением, то его ноутбук она сперла точно нелегально. Не говоря уже о всей заварушке, которую они затеяли. Лорелайн знала про взрывчатку, но никому об этом не сказала. Как такое называется по закону?

Фрэнсис указал кивком головы на одну из лавочек на аллее перед клиникой. Лорелайн пошла туда, пожав плечами. Дискомфорт делал ее движения дергаными. Сев на холодную лавку, она раскрыла сумку и вытащила оттуда планшет. Фрэнсис устроился рядом, сел слишком близко, на край ее куртки.

— Ты в курсе, что с ним случилось? — спросил он.

Лорелайн выдохнула.

— Знаешь что, страшный старший братец? Эту историю не расскажешь в двух словах, так что будь добр и хотя бы попытайся меня послушать. Все это может показаться дикостью… — Она помотала головой и с еще большим усердием принялась искать нужные фотки. — Все началось еще перед Новым годом. Итан попросил меня выяснить личность одного человека. Я, естественно, спросила, что это за тип, зачем ему нужно узнать его имя и так далее.

Фрэнсис склонился чуть вниз.

— Но Итан ничего не сказал. Вообще. Мне пришлось выяснять это самой, — призналась Лорелайн. И кажется, она заметила, как дрогнул уголок губ Фрэнсиса. — Я предложила ему узнать имя человека по фото. У меня есть такая программа, почти как у АНБ, да. Но для этого нам понадобилось фото этого человека. Я отправилась с Итаном на встречу и сделала фотографии.

— Ты пошла на встречу Итана с человеком, о котором он просил узнать?

— Верно, и сделала это фото, — она повернула к нему планшет, Фрэнсис в мгновение ока перехватил его. — Эй! Отдай.

— Если бы я хотел украсть у тебя планшет, я бы действовал несколько тоньше, — ответил он, всматриваясь в экран. — И с кем же Итан встречался?

— С Робином Барретом.

— И его лицо, и его имя кажутся мне знакомыми. Рассказывай дальше. — Он соизволил отдать ей планшет.

— Этот Робин Баррет работает в МАГАТЭ, и Итан на встрече передал ему небольшой сверток, как ты успел заметить. Все это и кое-что еще, не важно, навело меня на мысль, что Робин мог быть причастным к взрывам на АЭС.

— Что-то такое слышал. Про взрывы.

— Дальше — исключительно мои домыслы, — предупредила Лорелайн.

И начала пересказывать все, что произошло после Нового года. Она поделилась с Фрэнсисом своим беспокойством, рассказала, как пришла в комнату Итана и обыскала ее. Ничего не утаила, хотя, возможно, и стоило.

— Как я думаю, Итан больше не хотел с ним работать, возможно, имя ему понадобилось для шантажа, а Робин испугался и захотел его… убить.

Фрэнсис не отвечал на ее взгляд, потирая ладонью подбородок.

— Хорошо, — наконец-то произнес он.