— У меня все… так же.

— Так же?

— Да.

— И при этом ты осуждающе допрашивал меня, почему же я не завел семью, — притворно возмутился Робин.

— То, что у меня никого нет, не значит, что я не хочу, — вырвалось у Ская. Он беззвучно выругался, поняв, что сказал лишнее.

— Если бы хотел, ты бы нашел, — спокойно ответил Робин.

— Откуда такая уверенность?

— У тебя приятная внешность, положение и деньги.

Скай остановился, уставившись Робину в лицо. Тени его ресниц тонкими линиями отпечатались на щеках. Услышав позади шум, Скай оглянулся через плечо, а потом снова взглянул на своего собеседника: он, черт возьми, привязывался к нему.

— Я ищу кого-то, кто будет со мной не ради положения и денег.

— Но с внешностью ты согласился. — Робин легко подтолкнул его в обратном направлении плечом. — Может быть, и мне что-нибудь спросить, а?

— А давай!

— Как так вышло, что у тебя совсем нет акцента?

— Ужасно личный вопрос! — фыркнул Скай, пряча в беззаботном тоне свое разочарование. Он-то думал, что Робин проявит интерес к его жизни, а не к… акценту. Ну хотя бы его отсутствие Робин заметил, и то хорошо. — Я не учил британский английский. А в Лондоне я общался с теми же американцами.

— Ты скучаешь по Лондону?

— Не особо. Город как город.

Мимо прошмыгнул черный автомобиль, и уши Ская уловили басы орущей в салоне мелодии.

Любопытно, что подумал водитель о двоих парнях, бредущих по обочине дороги? Или он даже не заметил их? Скаю хотелось всему миру рассказать о своей прогулке под покровом ночи, но в то же время он стремился оставить интимный момент лишь для себя одного, чтобы проигрывать его у себя в голове в плохие дни.

— Ты веришь в любовь с первого взгляда? — решился он.

— Ты бы еще про родственные души спросил.

Скай застонал, хлопнув ладонями по бедрам, — из Робина романтик абсолютно никакущий, об этом он подозревал уже давно.

— Так я и знал. И почему же не веришь?

— Во что, по-твоему, можно реально влюбиться?

— В человека, ну! — Робин жестом попросил его продолжать. — В характер, в склад мышления…

— И можно ли с первого взгляда на человека рассмотреть его характер и мышление?

— Ты такой скептик.

Скай фыркнул, а Робин продолжил:

— Правильно, нельзя. Любовью с первого взгляда называют влечение, восхищение, может, заинтересованность, но не более.

— Нет, нет, нет, — горячечно возразил Скай. — Любовь нечто другое, ты словно ощущаешь связь с человеком, и да, с первого взгляда. Ты уже знаешь, что вам по пути, тебе с ним легко, все будто становится на свои места с появлением этого человека.

— Ты так влюблялся?

— Не знаю, наверное, нет еще.

Скай призадумался.

В его жизни был особенный человек, от одних воспоминаний о нем мурашки по спине бежали. Но влюбился ли он сразу? Нет уж, Скай врал себе, что они остаются друзьями. Он до самого конца старался придерживаться этой версии. Что-то похожее Скай чувствовал теперь — к Робину. Правда, будучи уже взрослым и не настолько зависимым от отца, он позволял себе робкую мысль, что в этот раз все произойдет иначе.

— В судьбу ты тоже не веришь? — заговорил Скай, задумчиво ковыряя ботинком землю.

— Глупая выдумка.

— В предназначение человека?

— Попытка оправдать неудачи или нивелировать успех.

— Во что же ты веришь, Робин Баррет? — пафосно произнес Скай.

Робин прошептал ему на ухо мягко, как любовник:

— В то, что человечество склонно искать знаки там, где их нет. Все судьбоносные совпадения — не более чем вариации хаоса, из которого рождаются события вселенной.

Скай сжал губы, чтобы не рассмеяться.

— Что?

— Мне кажется, ты еще не встретил человека, который перевернет твои представления о судьбе.

— Человека? Искренне надеюсь, что мы с этим романтичным идиотом где-то разминемся.

Робин повел его к машине, пока Скай вспоминал, как однажды они с отцом ехали к маме в госпиталь и угодили в пробку. На Нью-Йорк уже наползал вечер, и душный день сменялся прохладой. Из машины, которая встала перед ними, вышли парень и девушка. Они прихватили с собой плед и две бутылки минералки. Отошли на обочину, уселись там и начали расслабленно беседовать, подставляя свои лица ветерку.

И Скай так завидовал этим фрикам, их моменту, их раскованности, тому, что они были друг у друга… С тех пор идея устроить пикник на обочине засела у него в мозгу.

И Робин, хотя и не буквально, исполнил его мечту.

========== Глава 6 Чудик(и) ==========

С самого утра Робин пребывал в скверном настроении, узнав накануне вечером, что дело у них забрало ФБР.

Федеральные агенты как натренированные собаки бросились в атаку при упоминании слова «терроризм». Они быстро смекнули, что малюсенький отдел при МАГАТЭ не способен своими силами справиться с диверсантом, проникающим на станции.

РАЯП действительно создавался для другого, но Робин чувствовал себя уязвленным. Он не желал отдавать свое дело, несмотря на то, что он сам и Скай будут в дальнейшем работать вместе с федералами. Он не хотел возвращаться к рутине.

Робин дважды сотрудничал с бюро — первый раз с консультацией накануне съезда ООН в Нью-Йорке и второй раз после похищения четырех контейнеров с обогащенным ураном. Возвращаясь к своей работе, он чувствовал некое профессиональное похмелье — МАГАТЭ и приблизительно не дотягивало по накалу страстей и скорости до ФБР.

Он болезненно переживал напоминание о том, что его детская мечта не осуществилась. В юности Робин стремился пойти в полицию, ловить преступников и работать под прикрытием. Он даже отцу рассказал о своих планах, но тот, выслушав высокопарный монолог, скептически заявил, что в Грейспойнте нет никаких злодеев. Лишь однажды город содрогнулся от жестокости: мясник, державший кафе-барбекю, убил жену кухонным ножом. Но преступление оказалось настолько очевидным, что с ним справился местный шериф.

Пребывая в легкой меланхолии, Робин подъехал к воротам дома Найтов, которые, как и днем ранее, открыл Тодд. Около особняка его уже ждал Скай в своем новом неформальном прикиде: в облегающих джинсах, темной футболке и ветровке. Скай стоял около трех чемоданов, застегнутых на замки с непонятными инициалами, и нескольких коробок с надписями «посуда», «книги и бумага», «прочее».

Он двинулся Робину навстречу, волоча один чемодан, когда тот заглушил мотор.

— Доброе утро.

— Доброе, — улыбнулся ему Робин.

«Либо сумка очень увесистая, либо он не привык брать в руки что-то тяжелее смартфона», — подумал Робин, наблюдая, как, перекосившись, Скай пытался оторвать ношу от земли и кренился, как секундная стрелка.

— Ну что, начнем?

Взяв у него из рук чемодан, Робин задумался, как бы Скай ухаживал за дамой. Ему бы самому не девушку, а мужчину, и постарше, чтобы чемоданы за ним носил.

«А сейчас их ношу я», — додумал он.

— Спасибо большое, ты мой спаситель.

Робин приподнял бровь.

— Здесь в основном моя одежда и книги, — будто бы оправдываясь, отметил Скай. — Ну и еще парочка личных вещей, дорогих как память.

— Парочка? Или триста?

Робин открыл багажник и, придерживая сумку коленом, погрузил ее внутрь. Вчера он тщательно вымыл нишу, и так чистую, желая не ударить в грязь лицом. Он успел даже Скаю мозги проесть о том, как заботится о «хонде», и стремился доказать это на практике.

Затем они вместе перетащили коробки, едва не разбив всю ту посуду, которую так бережно, по его словам, укладывал Скай. В последний момент он вдруг отпустил коробку, и она шлепнулась правым боком в багажник, опасно зазвенев. Скай с тихим «упс» задвинул ее полностью и отправился за следующей.

Робин так и остался стоять у машины.

— Проверять, все ли в порядке, не будешь?

— А смысл? Если там что-то разбилось, я уже ничего не поделаю.

— М-м-м, логично.

Закончив с сумками, Робин пригласил Ская в машину, обошел авто и устроился на водительском сиденье. Он шумно вздохнул, представив, как это добро им придется тащить на девятый этаж — к счастью, там работал лифт. Робин ненавидел носить тяжести, даже сумки из продуктового магазина становились для него адом. Нежелание с ними таскаться стало одной из главных причин приобрести «хонду», но в этом он никому не признался бы.