Его рука лежала на спинке стула Ская, пока он переваривал информацию. Скачок температуры, зафиксированный в момент взрыва, понятен, но что, если системы не просигнализировали об аварийном отключении вентиляторов?

Значит, Невидимка и о них позаботился.

— Вот оно, — Скай вывел на экран диаграмму. — Робин, посмотри.

Он открыл и увеличил карту мониторинга температуры серверной. На ней датчики четко зафиксировали рост температуры, начиная с 12:04 дня. Сюда никому не пришло в голову заглянуть — привычка доверять машинам. Если те молчали, значит, все ок.

— Майк, ты очень помог, спасибо! — Скай отключился и передал Робину телефон. — ПО, проверяющее трояны, проводит глубокую очистку раз в сутки, верно? — спросил он.

— Да, ровно в двенадцать дня.

— В двенадцать ноль-четыре начала повышаться температура: вентиляторы в серверной отключились, но не все сразу, если мы посмотрим на температурную карту…

Робин склонился ниже и подхватил его фразу:

— Плюс два градуса каждый час до семнадцати ноль-ноль, а затем уже плюс пять градусов каждый час.

— Невидимка знал, когда происходит сканирование, знал, как работает система оповещения о перегреве. Его явно кто-то информировал…

— Твой отец, Скай, как раз недавно спрашивал у меня, со станции наш Невидимка или нет. Теперь мы знаем, что он как минимум должен был иметь в Арконе источник информации и доверенное лицо, — резюмировал Робин.

***

Обратно «хонда» двинулась в семь, уже в сумерках.

Скай молчал, пока Робин разговаривал по телефону и передавал новые сведения аналитикам. Он смотрел в окно и подавлял зевоту. В Арконе темнело, холодало, а он сидел в мягкой теплой машине и слушал голос, который ему понравился еще в тот первый день.

Закончив с мобильным, Робин обратился к Скаю.

— Почему он решил обойтись без детонатора, черт возьми? Чтобы сделать взрывчатку еще менее похожей на взрывчатку? — произнес он, склонившись к рулю. — В этом есть смысл, если он обычный работник и проходит досмотр на входе.

— Да, ты прав, — лениво отозвался Скай.

Дорога оставалась свободной, на небе то тут, то там появлялись яркие звезды. И он хотел, чтобы эта поездка длилась и длилась…

У Ская перехватывало дыхание, стоило Робину оказаться на расстоянии ближе двадцати сантиметров, но в то же время Скай ощущал умиротворение, разговаривая с ним, как сейчас, даже о работе, и спокойствие, смотря в его глаза.

— И как тебе в голову пришло проверить связь между вирусом и взрывом? — отвлек его Робин. — Крутая идея. Кстати, Ли сказал, что ты молодец. Я тоже так считаю. Мы медленно, но уверенно складываем мозаику случившегося.

Скай повернулся в его сторону.

— Может быть, люди начнут видеть во мне кого-то большего, чем сына начальника.

— Да ладно, кто так считает?

Скай пристально на него посмотрел.

— Если кто-то так и считает, их проблемы, — пожал плечами Робин.

— А ты как считаешь?

— А я хотел бы узнать тебя и затем уже сделать вывод.

Скай вздохнул.

— А в самом начале я подумал, что ты… — Робин не удержал смех. — Тебе не понравится то, что я сейчас скажу.

— О боже. Ну давай уже.

— Когда увидел тебя впервые, я подумал, что ты сноб и, возможно, мизантроп. И что ты не умеешь улыбаться.

Скай тут же опровергнул его слова, сверкнув зубами. На него нашло забытое игривое настроение.

До недавнего времени Скай расслаблялся лишь в одиночестве — врубал ни с того ни с сего музыку и танцевал жуткие танцы или говорил сам с собой, примеряя чужие маски. И, боже, прошло всего ничего времени, а Робин вписался в его зону комфорта.

— Давай остановимся.

— Остано… Стоп, что?

Робин подождал разъяснения, но потом тихо выполнил просьбу, наверное подумав, что Ская прижала нужда. Он заехал на обочину рядом с неухоженным и заброшенным парком, заглушил мотор и молча подождал, пока Скай выйдет из машины. Ботинком тот угодил в грязь. Пока старался оттереть подошву об асфальт, Робин обошел автомобиль.

— И-и-и?

— Прогуляемся? — предложил Скай.

— Здесь?

— Здесь.

— Черт, Скай, ты не можешь так себя вести. Вокруг нас… мир рушится. Прости, что говорю, как герой фильма-катастрофы. Но Невидимка пробрался на вторую станцию, и это уже не случайная диверсия. Нам бы побыстрее к работе вернуться.

— Не будь таким занудой, двадцать минут роли не сыграют.

Скай развел руки, молча призывая Робина посмотреть по сторонам. Оценить мир, его составляющие, чудесные и неповторимые во всей Вселенной. Сонливость Ская как рукой сняло. Он поднял голову вверх и уставился на бескрайнее небо.

Его глаза выхватывали новые светящиеся точки, соединяли их в созвездия, может, и не всегда правильно, пока он не дошел до самой яркой.

— Вон там Марс, видишь? А это что за штука рядом, хм?

— Ладно уже, — сдался Робин. — И что, ты собираешься гулять посреди дороги вечером? Смотреть на звезды? Какова во всем этом моя роль?

— Отвечать на мои вопросы. Пообщаемся.

— Пообщаемся?

— Ты против?

Пока они препирались, на дорогу окончательно опустилась ночь. Остались небольшие участки, освещаемые фонарями. Скай первым пошел в направлении темноты.

— Ну давай же, Робин! Не будем далеко отходить от машины, ладно?

Посомневавшись секунду, Робин закрыл свою драгоценную «хонду», сверкнув брелоком в руке, и пошел за ним.

По мере того как глаза Ская привыкали к черноте, он рассматривал трассу, которой надлежало стать особенным местом, он это знал. По иронии она была обычнее некуда: прямая, ровная, с теряющимися в темноте остатками зелени обочин и дорожными знаками, светящимися за парочку сотен метров. Такую и не вспомнишь, если не задаться целью.

— Так почему ты живешь с мамой? — тут же задал первый вопрос Скай.

Робин шел бок о бок с ним, пару раз его рука на короткое мгновение задела пальцы Ская.

— Я же уже отвечал…

— Нет-нет, я о другом. Почему ты одинок, без семьи?

«Если ты одинок», — про себя добавил Скай. Он знал мало о личной жизни Робина, да и откуда? Отец ничего толком не сказал, предположил, что серьезных отношений у него нет. Услышав это, Скай пообещал себе решиться и спросить лично.

— Я предпочитаю называть это иначе — холостяцкая жизнь.

Скай взглядом дал понять, что на сей раз отмазки недостаточно.

— Хочешь долгую историю? — нехотя произнес Робин. — Мы переехали сюда из Грейспойнта и не взяли с собой ничего. Естественно, одежда, техника, мебель — все оказалось зараженным. В общем, приехали мы налегке, — невесело рассмеялся он. — Много денег ушло только на то, чтобы купить все необходимое, поэтому мы не разъехались. Снимали какое-то время квартиру, а потом купили тот дом. Мама сказала, что съедет на квартиру, если у меня появится семья. Мол, Стэйтен-Айленд — лучшее место для воспитания детей. Но мы все еще живем в одном доме, как ты заметил.

— И почему ты ни с кем… не сблизился?

— Мне и так комфортно.

— И не хочется? Человеческого тепла по вечерам? Обнять кого-нибудь, рассказать, как прошел день?.. — задумчиво предположил Скай.

— По вечерам мне хочется вкусно поесть, поваляться в кровати… Отношения — слишком большие проблемы.

— Много вещей, приносящих радость, приносят одновременно и проблемы, — философски заметил Скай.

Его мысли снова унеслись в Лондон к Луизе. Она в свои тридцать шесть решительно отвергала брак как социально ущербную идею. Скай пытался спорить, но в итоге она сумела переубедить его если не в ущербности брачного союза, то хотя бы в том, что семья не универсальный концепт. Луиза говорила, что она слишком авторитарна для серьезных отношений, ценитель личного пространства, да еще и любитель поскандалить.

Скай предположил, что Робин руководствовался похожими ценностями, хотя совершенно их не понимал.

— А как у тебя на личном фронте? — спросил тот, застав Ская врасплох.

Они неспешным шагом прошли уже метров десять, вдалеке появились мелкие пока огоньки фар автомобиля.