Тем более дальше разговор идет легко.
Эван искренне признается, что не оказался любимчиком родителей. Они с большой охотой заботились о его сестрах, покладистых и воспитанных, не высказывающих свое мнение, а лишь заглядывающих с восхищением в рты мамы и папы. Эван говорит, что его, должно быть, оказалось сложно любить. Джесси мысленно возражает, ему это дается очень легко.
— Меня семья недолюбливает, — Эван смеется, почти швыряя яблоко на доску. — Анджелина, разве что, меня терпит. Лесли так и не простила мне помолвку с ее парнем, Мэтт считает, что я разбил его мотоцикл специально… Мы как мексиканская семейка, втайне друг друга убить хотим.
— Помолвку с ее парнем? — спотыкается Джесси.
— Да неважно. Ну, тогда было важно. Знаешь, пышная свадьба, обмен кольцами и другой церемониальный бред в церкви, — жесты Эвана становятся дергаными, и креветки едва не просыпаются на пол, пока он, раскачиваясь, несет их на рифленом подносе.
— А у кого нет историй о несчастливой любви?
— Вот именно. А любовь вообще бывает счастливой?
Обстановка на кухне меняется.
Эван справляется с креветками, перемешивает все в салатнике и хмурит брови. Раньше Джесси не думал о бывших Эвана, и уж точно не подозревал, что кто-то разбил ему сердце.
Они оба замолкают и возобновляют разговор уже за столом, не вспоминая случившееся.
Джесси пробует наггетсы и закрывает глаза от удовольствия. Невозможно вкусно. Он делает Эвану комплимент за комплиментом, а тот улыбается.
— Только подай мне, пожалуйста, специи, — просит Джесси.
— О боже, куда уж острее?
— Очень остро, я обожаю это.
— И соль добавляешь? — широко открывает глаза Эван.
— А что?
— Это вредно, знаешь?
— Да, но… Почему бы нам не жить на полную? Ведь у природы есть столько способов нас убить. — Джесси намеренно цитирует Эвана, тот церемонно склоняет голову. — А так я хотя бы не буду жалеть, что ограничивал себя в соли!
— О чем-то все равно жалеть будешь.
«Да, например, о том, что не решился пододвинуться к столу, схватить тебя за шею и поцеловать», — думает Джесси.
Но Эван поднимает бокал совиньон-блан:
— За жизнь на полную.
Они не напиваются, не творят безобразия, не происходит ничего, за что Джесси пришлось бы извиняться перед собой. И пускай он почти соглашается переночевать у Эвана в гостевой комнате, он поудобнее перехватывает рюкзак и в последний момент отказывается. Вещи для фотосессии у Джесси при себе, и он бережет их как настоящее сокровище. По дороге домой несколько раз открывает рюкзак и проверяет, не помялись ли они. Белая рубашка с большим воротничком и джинсы с дырками на коленях.
Довольно провокационно, но Эван уверяет его, что это именно то, что нужно.
Джесси настолько перенасыщается общением с ним, что почти сразу засыпает. Вещи Эвана остаются лежать на стуле. И Джесси поглядывает на них, проваливаясь в сон. Ему снится свидание, снится, что Эван забирает его с фотосессии и целует около автомобиля, пока Джесси держится за ручку, чтобы не упасть. Пальцы Эвана перебирают его волосы, скользят по шее и сминают воротник, он шепчет ему пошлости в ухо и многообещающе ведет рукой от ребер вниз.
Джесси вскидывается от вибрирующего в его штанах телефона. Он даже не снял с себя одежду, в которой ужинал с Эваном. Сонными пальцами он тычет на клавиши и видит сообщение:
«Фотограф ждет тебя на 12:00».
Во сне Эван вел себя гораздо лучше. Джесси откладывает телефон и обнимает подушку, надеясь, что сон продолжится.
========== Глава 4 Все это помнят ==========
Джесси встает в восемь и видит сообщение: шеф разрешил ему явиться в офис после обеденного перерыва.
Джесси понимает, что у него более чем достаточно времени для подготовки, и успокаивается. Идет в душ, бреется, старается уложить волосы, но без геля — Эван предупредил, что прическу ему будут делать уже стилисты.
Снова цепляется за свое отражение в зеркале и пытается понять, насколько приятно смотреть на все это Эвану.
«Конечно приятно, он ведь предложил тебе секс!» — мысленно делает вывод Джесси.
И тут же встряхивается. «Почему ты об этом думаешь? Ты же собрался с ним дружить! Или вообще выбросить из головы, когда закончится проект!» Кивнув себе, Джесси отвлекается, но не надолго.
На спинке он видит джинсы Эвана, рядом лежит сложенная рубашка.
Он берет штаны и натягивает на себя. Они после стирки, пахнут чем-то свежим. Не Эваном. Но сама только мысль, что он их носит, что вот тут и тут тоже ткань касалась его кожи, заставляет Джесси потеть. Застегнув молнию на брюках, он хватает рекламный буклет частной диагностической клиники и обмахивается им. Берет в руки рубашку, застегивает. Вертится перед зеркалом, пытаясь продумать позы (тоже совет Эвана). Потом снимает все это с себя, вспоминая, что одеваться придется тоже на месте, и аккуратно складывает в объемный рюкзак.
В футболке и шортах Джесси чувствует себя гораздо лучше. Музыка по дороге в Мид Сити помогает успокоиться. Эван не звонит. А разве должен? Он, Джесси, взрослый и способен самостоятельно встретиться с фотографом, а у Эвана свои дела. Работа, в конце концов. Подпевая Yonaka, Джесси заходит в «Старбакс» на бульваре Креншо и выпивает кофе по пути к фотостудии.
Она примостилась между двумя жилыми домами. Привлекающее внимание белое здание.
Джесси поворачивает ко входу, и пульс убыстряется.
На рессепшене его встречает девушка в зеленой футболке с бейджем. Ее зовут Елена.
Она выписывает ему номер студии на такого же цвета визитке и с улыбкой провожает к лифту. Джесси не знает, чего ждать. Сомневается в себе и в очередной раз думает, стоят ли его мучения того, что он теперь общается с Эваном. Кабина лифта останавливается на четвертом этаже, прохлада скользит по рукам. Джесси оказывается в длинном коридоре, справа и слева от него гримерки, а чуть подальше он видит большие двери, за которыми слышатся разговоры и смех.
Сверившись с номером на визитке, Джесси идет туда.
Нажимает на ручку и ступает в ярко освещенную, заставленную высокими лампами комнату. Перед ним проносится человек с фотоаппаратом, резко останавливается, смотрит прямо на Джесси и необычайно громко вскрикивает:
— А вот и он!
Джесси на автомате улыбается, позволяет мужчине в белой футболке и имиджевых очках на голове повести его к толпе таких же эксцентричных людей. Они безумно громко смеются, его новому знакомому приходится пропихнуть Джесси в середину круга, чтобы они хотя бы обратили на него внимание. И все тут же замолкают.
— Элис, Элис, дорогуша, — громче повторяет он, — готовь парня. Джим, выставляй мне свет. Реквизит какой-нибудь нужен? А хромакей?
Джесси оказывается захваченным работниками студии, они действуют слишком быстро, перемещаются, говорят, обращаясь к нему, и тут же, не дослушав ответ, начинают обсуждать что-то друг с другом. Поэтому, оказавшись в гримерке один, с напутствием: «Одевайтесь и идите в кабинет к Элис», он выдыхает. Снимает шорты с футболкой, надевает штаны и рубашку, готовится выйти.
Джесси обещает себе сделать все возможное и невозможное, чтобы фотографии получились хорошими.
Но дверь открывается раньше, чем Джесси успевает до нее дойти. И он видит Эвана, появление которого сбивает с мысли. Эван подходит к нему, осматривая с ног до головы.
— Так и знал, что мы подобрали тебе вещи правильно!
— Что ты здесь делаешь? — в шоке выговаривает Джесси.
— Как это что? Пришел проконтролировать процесс. Чтобы вся эта красота, — он легонько щипает его за щеку, — была и на фотографиях.
— Просто замолчи, — беззлобно выдает Джесси.
Он пытается понять, радует его появление Эвана или нервирует. Тот смеется, привычно подталкивает его в спину и ведет к Элис, по дороге рассказывая о фотостудии.
Джесси узнает, что «Мужской журнал» сотрудничает с ней несколько лет. Фотографа, который будет с ним работать, зовут Фернандо.
Он гений, он сделает шикарные фото, утверждает Эван и советует не обращать внимания на некоторые странности в его поведении. Эван остается за дверью, и Джесси чувствует себя так, будто солнечная погода враз сменилась противным дождем.
