— Если честно, то я удивлен, что их смерти были такими… легкими? — аккуратно высказал Люк.

— Я постоянно представляла себе, какие муки я заставлю их испытать, — призналась она. — Более того, Директор Разведки санкционировал любые насильственные действия, войдя в мое положение, но когда представилась возможность отплатить им за все сполна… я поняла, что теперь я другой человек. Профессионал. Помучить их перед смертью — пустая трата времени, ведь так я не верну своих родных. Заслуживали ли террористы страданий? Безусловно. Но я не подвергаю их пыткам без нужды. Все равно им за все воздастся в Аду.

— И ты веришь в это?

— Да, — тихо ответила она. — По той простой причине, что каждый преступник, террорист, пришелец или диктатор когда-нибудь понесет наказание за свои злодеяния. Моей рукой или рукой Господа.

В течение нескольких минут они сидели молча.

— Ты так спокойно откровенничаешь, — удивился Люк.

Израильтянка лишь пожала плечами. — Никто просто не спрашивал. Я не против того, чтобы поведать людям о своем прошлом, если им интересно.

Над их столиком вновь повисла тишина. Наконец девушка в капюшоне резко встала. — Спасибо за разговор, Люк. Прости, что я не столь хороший собеседник, как большинство, но сейчас мне надо удалиться. Побыть одной.

Не дожидаясь его ответа, она быстро зашагала к выходу.

Люк, да? Ну, хотя б по имени назвала. Уже прогресс.

***

Командир одарил Вален одной из самых разоружающих улыбок в своем арсенале, сев напротив неё.

— Я рад, что ты все-таки пришла. Не был уверен, покажешься ли ты в итоге.

— Ну, когда твой командующий офицер что-то предлагает, отказываться от этого зачастую является плохой идеей, — расслабленно ответила она. — Более того, я согласна с тобой. Выйти проветриться — хорошее дело.

— Стоит поблагодарить Афифа за проявленную инициативу, — сказал Командир, бросив взгляд в сторону кухни.

— Смотрю, ты ничего себе не набрал, — указала она на одинокую чашку в его руке.

— Нет, я нисколько не заинтересован в китайской кухне, — пожав плечами, ответил он. — Кроме того, в данный момент я не голоден.

— Ты в порядке? — встревожилась Вален. — Часто у тебя так?

— Ощутимо часто, — признался он. — Но я привык. Человеческий организм куда более адаптируем, чем ты думаешь.

— Дело не в том, что тебе так привычно, а в том, что это вредно. Я не эксперт в сфере здравоохранения, но учитывая твою загруженность и постоянный стресс, следует снабжать тело всем необходимым и даже чуть больше этого.

— Наверное, — не стал спорить он. — Вот только я питаюсь по такой схеме уже много лет. Сомневаюсь, что требуется что-то насильно менять. Ну хватит обо мне, я и сам могу разобраться со своими проблемами.

Вален была явно не готова сходить с темы, но тем не менее уступила. Командир поднес чашку к губам и сделал глоток.

— Могу я задать вопрос личного характера?

— Конечно, я слушаю.

— Чем ты занималась до XCOM?

Глава исследовательского отдела откинулась на спинку стула. — Ох, давно это было, дай-ка подумать… ну, я участвовала в совместном американско-немецком проекте по разработке экспериментального вооружения. Поразительный опыт, возможно, лучший в моей жизни.

— Что именно за вооружение?

— В основном генетическое, био-и химическое оружие, — ответила она с мечтательным видом. — Конкретно моя команда специализировалась на создании вирусов или прочих агентов, которые активизировались лишь при наличии у подопытных некоторых генетических маркеров: определенного цвета кожи, глаз, возраста, наличия хронических заболеваний… вариантов было бесчисленное множество. Помимо этого мы занимались изучением внедрения людям новых генов в попытке расширить их способности. В связи с разделением этого проекта по разным несвязанным друг с другом отделам мне так никогда и не довелось увидеть полной картины, но из тех крох информации, что я смогла наскрести, было ясно, что они хотели получить суперсолдат.

Поразительно. Оказывается, Штаты, что больше всех кричали о неэтичности подобных научных проектов, сами марали ручки. Интересно, проводят ли они эти эксперименты до сих пор…

— И удалось?

— Не совсем, — с сожалением призналась она. — Главной нерешенной проблемой этих проектов было то, что слишком многие люди могут нести в себе одни и те же гены, зачастую в рецессивной форме. Создать оружие, нацеленное на узкий контингент, было бы почти невозможно. Думаю, я всё же что-нибудь придумала бы, но меня рекрутировали в XCOM.

Командир приподнял бровь. — Полагаю, не был Совет в курсе этого.

— Думаю, не был, — ответила она, пожав плечи. — Насколько я знаю, они осведомлены лишь о моих публично известных достижениях, а так же по рекомендации от Германии как высококвалифицированного специалиста. А вышеупомянутый проект был скрыт другим, о нем ты, наверное, в курсе.

— Экспериментальные методы защиты биосферы где-то в России? — спросил он. — Я слышал об этом. Чуть позже я узнал, что ты мертва или захвачена в плен боевиками террористов.

— И за многими учеными Командир наблюдал, или это я такая особенная? — поинтересовалась Вален, вернувшись к еде.

— Не только за тобой, — признал он. — В начале войны Халифат начал активно разыскивать лучших ученых и инженеров, надеясь заполучить себе ядерное или химическое оружие. Тебе повезло, что не попала под раздачу.

— И какая судьба постигала захваченных ученых?

— По-разному бывало, — мрачно произнес Командир. — Мы пытались освободить как можно больше людей, но в случае штурма весь персонал базы уничтожался боевиками, а иногда некоторые из них отказывались бежать, даже когда мы умудрялись сделать все по-тихому.

— Эмм… почему? — нахмурившись, вопрошала она.

— По разным причинам. Были такие, кому нравилось там работать чисто из научного и спортивного интереса, так как у Халифата не было никаких табу в этом плане. Но большая часть отказывающихся сотрудничать подверглись промывке мозгов и поверили в идеи террористов.

— И что вы с ними делали?

— Убивали, конечно, — заявил он. — Нельзя было позволить Халифату заполучить оружие массового поражения. Даже если б мы пленили этих людей, то они все равно бы пытались сбежать и вернуться к своим новым хозяевам. А так, мы отправляли их бездыханные тела в научные заведения, где те раньше работали, в качестве предупреждения.

— Мне вот что интересно, — поерзала на стуле Вален. — Применяемые вами тактики были брутальными и жестокими. Была ли какая-нибудь… рациональная причина для их применения?

Командир приложился к своей кружке перед тем, как ответить.

— Самая большая ложь, в которую тогда верили люди — то, что террористы не знают страха. Но это не так. Они могут с готовностью расставаться с жизнью, но у них также были близкие и друзья. Командир понимал это. Чтобы сломить Халифат, дух его людей… необходимо было засунуть этику куда подальше и топтать этих животных без всякой жалости. Террор — вот универсальное оружие против террористов.

Вален, казалось, была напугана его взглядом, но глава XCOM продолжал свой рассказ.

— Смерть на поле боя — ничто для них. Халифат верил, что никто не посмеет нарушать правила ведения войны, написанные ООН. Жесткая казнь Сыновей Аллаха — первый раз, когда Халифат оказался неправ… и далеко не последний. Представь себе, каково было им, когда против них начали воевать фанатики, готовые зайти дальше самих террористов?

Уголки губ Командира зловеще поползли вверх. — Они познали страх. Каждое распятие, каждый изуродованный труп, каждый убитый нами гражданский… все это составляло одно большое сообщение: «Вы следующие». Мы показали им, что они уязвимы, когда устроили резню в их столице. Мы показали всему миру, какая судьба ждет их союзников, когда мы вырезали королевскую семью в Саудовской Аравии и сожгли их нефтяные залежи.

— Почему Командир не убил Халифа, когда представилась такая возможность?

— Мы подумывали об этом, — признал он, — но если бы мы так и сделали, его место занял бы кто-то еще. Нет, он и вся его армия должны были испытать унижение, отчаяние и, наконец, первородный страх, чтобы их идеология умерла.