— Так что, снайпер на этот раз заговорил?

Услышав это, Мира, прежде находящаяся в некой прострации, открыла глаза. После всего, что она слышала о нем, этот таинственный боец стал ей интересен.

Женский голос, принадлежавший, судя по всему, Мире Родригез, ответил на вопрос Патриции. — Не-а, ни слова. Он следовал приказам и все такое, но с ним явно что-то не так.

— Неудивительно, — отозвалась Траск. — У этого парня на спине изображено распятие. Конечно, с ним что-то не так.

В голосе Смотрителя последней операции, прошедшей в Гонконге, послышалось подозрение. — Ага… лично я всегда буду следить за этим психом, покуда он в одном отряде со мной. Одно неверное движение, и группа зачистки будет соскребать его с земли так же, как и пришельцев.

Мира поджала губы, услышав это. Так она одна из этих: праведных диванных генералов, имеющих свое превосходное над всеми мнение. Называть его психом? Нет, я видела настоящих психов, и тот снайпер явно к ним не относится.

Ход ее мыслей оборвал голос Люка. — Да ладно тебе, как-то жестко, не находишь?

— Извини, конечно, но каждый, кто носит на себе метку террориста автоматически становится для меня подозрительным.

— Может, кто-нибудь объяснит мне все это? — раздался голос Джо. — Я был слишком молод, когда закончилась война, и не понимаю всех этих отсылок к терроризму и какому-то Командиру? Выпадаю из разговора?

Мира спрыгнула с койки. Такое обсуждение она не хотела бы пропустить. Наверняка высокоморальные наплетут ему с три короба своей пропаганды, я не буду просто сидеть и смотреть на это, не в этот раз. Убедившись, что ее капюшон надежно скрывает лицо, она села на край чьей-то койки возле группы солдат.

Патриция посмотрела на новоприбывшую. — Хочешь присоединиться?

Женщина пожала плечами. — Почему нет, — она наклонилась вперед. — Итак, ты знаешь, кто такой Командир?

Джо пожал плечами. — Я слышал истории: военный преступник, который делал все, что было в его силах, для борьбы с терроризмом. Слышал про подрыв Мекки, но кроме этого особо ничего и не знаю.

— Это очень лояльное описание, — прокомментировала Мира. — Ну ладно. Для начала, десять лет назад мир очень отличался от нынешнего. Терроризм был очень распространен, и каждый год в более-менее крупных странах случалось по три террористических акции в среднем.

— И это сходило им с рук? — возмутился Джо. — Это же кошмар!

— Полиция и армия не были подготовлены к этой новой угрозе, — объяснила женщина в капюшоне. — К террористам нельзя относиться, как к обычному врагу. Они могут скрываться в толпе, быть где угодно… и это все на фоне борьбы за неприкосновенность личной жизни граждан, тайны их переписок и прочего… по крайней мере в США.

— Подобная ситуация была и в Англии, — добавила Патриция, — все эти протесты против правительственных баз данных и разведывательных агентств, шпионящих за людьми. Эта неразбериха шла террористам на руку.

Мира потрясла головой. — Так вот, после всего этого произошли два события, которые и «породили» Командира, так сказать: подрыв небоскреба Сирс-Тауэр и формирование Халифата.

Джо пощелкал костяшками. — Полагаю, ты расскажешь, что это такое?

— Позволь мне ответить, — опередил ее Лиам. — Халиф, который считается наследником пророка Мухаммеда — высший титул в мусульманских государствах. Халифат — это зона, контролируемая этим халифом, считай, страна. Образование халифата случается не каждый день, так как считается, что халиф представляет всех мусульман. Итак, четыре крупные террористические группировки объединились и выбрали себе Халифа, а затем появился и Халифат.

— Грубо говоря, они объявили себя независимой страной? — неуверенно предположил Джо.

— Вроде того, — объяснил Лиам. — Они заняли большую часть территорий Ближнего Востока и надежно окопались там, получив поддержку Саудовской Аравии.

— На самом деле, факт получения помощи от Саудовской Аравии так и не был подтвержден, — добавила Мира. — Все придерживаются такого мнения оттого, что Командир прошелся огнем и мечом по их столице и месторождениям нефти, не беря во внимание подрыв Мекки.

Лиам скептично уставился на женщину в капюшоне. — Да ладно тебе. Все в курсе, что они снабжали Халифат годами. Никто не связывался с ними, так как они также были главным поставщиком нефти в другие страны.

Мира Родригез многозначительно кивнула, соглашаясь с его словами. Другая Мира продолжила. — Так вот, вскоре Халифат объявил войну всему миру, большая часть которого проигнорировала сие заявление. И вполне оправданно, надо сказать: Халифат находился в относительном заточении и не мог особо расширяться, тогда как ведение боевых действий на территории Ближнего Востока только вызвало бы многочисленные смерти.

— Но ведь террористы так и так убивали людей, — сомневался Джо.

Женщина в капюшоне вздохнула. — Ответ… непростой. Многие люди верили, что Халифат вымрет сам по себе, тогда как другие считали, что тот только наберет мощи. Лично я не знаю, что произошло бы, случись все иначе.

— Первое появление Командира случилось в небольшой деревушке под контролем Халифата, — подхватила Патриция. — Свидетели из деревни сообщают о вооруженных бойцах, вторгнувшихся в деревню и убивающих каждого, кто выказывал хоть какое-нибудь сопротивление. Когда их спрашивали, кто стоял за атакой, большинство людей, даже не владеющих английским, произносили одно слово: «Командир».

Вскоре в сети появилось видео, в котором человек в маске объявил, что Халифату и терроризму в целом объявлена война. На это заявление, как и в случае обращения самого Халифата, никто особо не отреагировал. Сам Командир даже обрел поклонников, которые радовались освобождению той самой деревушки от гнета террористов.

— Так что же случилось после? — спросил уже заинтересованный Джо.

— Случился Абис, — ответила Мира, — несовершеннолетний солдат лет пятнадцати, один из самых известных в Халифате. Обладая незаурядной харизмой, тот юноша вербовал детей, впоследствии сколотив небольшую армию будущих террористов. Они называли себя «Сыновья Аллаха». Мальчикам промывали мозги, отчего те становились ярыми фанатиками без инстинкта самосохранения. Абис захватил несколько небольших городов, которые не смогли вовремя отреагировать на неожиданные атаки.

— И Командир решил вмешаться, — предположил Джо.

Мира кивнула. — Верно. Абис захватил очередной город и был посреди процесса вербовки новых людей и повергания других в рабство, когда нагрянул Командир.

— И… он убил их? — догадался Джо.

— Он распял их, — поправила Мира. — Каждый ребенок из этой армии, живой или мертвый, был распят на кресте, а в самом центре этого ужасного зрелища находился сам Абис. Судя по проведенному после вскрытию, перед тем, как его распяли, его долго пытали. Когда находящаяся неподалеку египетская армия вошла в город, многие из этих детей были все еще живы. Не видя другого способа помочь им, египтяне окончили их страдания пулей в голову.

Джо откинулся на спинку стула. — Вот черт. Жестоко.

— После этого люди стали задавать вопросы, — продолжила Мира. — Халифат был в ярости и начал активное расширение своих территорий, ООН же публично осудили Командира за излишнюю жестокость.

— Кстати, во время этого расширения территорий, противники Халифата сталкивались с проблемой использования террористами гражданских в качестве живых щитов, — добавила Патриция. — Но не Командир…

— В первый раз, когда он отбил захваченный Халифатом город, — возобновила рассказ женщина в капюшоне, — сопутствующий ущерб был сведен к минимуму, ибо террористы ну никак не ожидали нападения. В следующий раз те были готовы и вывели вперед заложников, которых грозили застрелить. Как оказалось, им не пришлось, ведь Командир приказал самим расстрелять заложников, стоящих между его войсками и террористами, а следом взял нескольких из них в плен. Это стало его визитной карточкой: каждый раз, когда очередной населенный пункт освобождался из-под власти Халифата, нескольких террористов находили распятыми на крестах. Вскоре, Командир выбрал сию казнь своим символом.