Ярослав с восторгом и завистью смотрел на Чугурина. А потом сказал:

— Всякий раз, когда слушаю рассказы тех, кто встречался с ним, или читаю статьи его, хочется забыть усталость, трудности, засучить рукава и работать, работать… Делать для революции как можно больше! Какой-то порыв вдохновения находит. Знаете, писать хочется. Мне бы снова в газету. Давно руки чешутся. Я же журналист, писатель.

— И агитатор хороший, — улыбаясь, добавил Чугурин. — И оратор, и организатор. Словом, товарищ нужный для революции.

— Так поможете?

— Хитрец, поймать на слове хочешь. Ладно, Уфу возьмем, там и поговорим.

В конце декабря в комендатуру, как и во все учреждения города, пришло указание: немедленно представить в Гражданский Революционный комитет анкеты сотрудников.

Небольшой, в полтетрадной странички бланк, с весьма незамысловатыми вопросами… И все-таки как много каждый из них значит! Заполняет анкету Ярослав и точно сам с собой разговаривает, отвечает на свои собственные вопросы, еще и еще раз взвешивает то, что прожито, то, что сделано.

«Какую должность занимает в настоящее время и с какого числа».

В графу ложатся слова:

«Пом. коменданта города Бугульмы от 16 октября 1918 г.»

Кратко, а сколько сил, душевных и физических, вложено в эту должность, в эту работу в прифронтовом городе! Сколько людей прошло перед глазами, сколько огорчений, тревог пришлось пережить. И все это убралось в несколько самых обычных слов.

«Род занятий до Октябрьской революции».

Тоже, кажется, простой вопрос. А ведь это вся жизнь. И первые шаги в литературе, книги, фельетоны, рассказы… Анархистская партия, выдумки со своей собственной партией, наделавшие много шума в стране, постоянные стычки с власть имущими, безденежье, безработица, путешествия из конца в конец по родной и чужой земле… Удачи, шумный успех, трескучие провалы… Все мелькает, как в пестром калейдоскопе, все всплывает в цепкой памяти. И все же после раздумий он отвечает одним словом. Таким, которое, кажется ему, вбирает в себя самое главное, самое ценное и самое близкое:

«Журналист».

Да, с периодической печатью связана вся его жизнь! И первое произведение — очерк «Цыгане на празднике» — появилось 26 января 1901 года в газете «Народни листы». И все последующие обретали жизнь на страницах многочисленных газет, журналов. Политическая деятельность на родине, стремление воодушевить легионеров на борьбу за свободу и независимость многострадальной Чехии, выступления в поддержку русской революции — все, буквально все выплескивалось в первую очередь на газетные страницы.

И чего греха таить, в ответе на этот вопрос звучала и затаенная надежда снова, как можно скорее, вернуться в журналистику, помогать своим острым пером громить врагов революции.

«Подробное имущественное положение».

Гашек улыбнулся, прочтя эти слова. Что ответить? Имущество… Его никогда не было, да и не стремился к этому. Ему свобода нужна. Потому и в анкете поставлено краткое решительное:

«Нет».

И, наконец, последний вопрос: «Сочувствует ли Советской власти?»

Снова множество мыслей теснится в голове. И все к одному: как можно не сочувствовать народу, его мечтам, завоеваниям? И разве в сочувствии дело! Надо бороться за нее, защищать, укреплять.

Большинство пишут одинаково: «сочувствую». А в анкете Гашека появился иной ответ:

«Коммунист».

Кратко и выразительно. А главное, исчерпывающе. Коммунист — борец за Советскую власть. И слово подчеркивается жирной волнистой чертой.

И вот анкеты готовы. Все восемь сотрудников ответили на поставленные вопросы. Секретарь Яков Ершов дает Гашеку подписать «препроводиловку». И тот, ставя свою подпись рядом с заранее написанной должностью «комендант», добавляет «пом».

Два с половиной месяца пробыл Гашек в Бугульме. Срок небольшой, но то, что было прожито и испытано за это время, продумано и сделано, не измерить и годами. Пожалуй, каждый час в небольшом прифронтовом городке, каждая встреча с людьми, друзьями и врагами была для писателя неоценимой политической школой.

Гашек с честью выдержал суровое испытание, многому научился, а главное, душой и сердцем еще больше ощутил смысл борьбы за Советскую власть, еще сильнее почувствовал горячее биение новой жизни.

Подходил к концу боевой восемнадцатый год… В ноябре — декабре началось победоносное наступление армий Восточного фронта. Особенных успехов добилась легендарная Краснознаменная Пятая армия, которая вела бои в центре фронта, на Уфимском направлении. Уже с середины декабря инициатива полностью перешла в руки Красной Армии и никакие попытки командующего Самарской группы белочехов и белогвардейцев генерала Войцеховского не смогли задержать победоносного наступления.

Части Красной Армии подошли к Уфе, которую белогвардейцы держали в своих руках более полугода.

Наступило 30 декабря 1918 года. На улицах ревет свирепая метель. Она засыпает снегом все дороги. Трудно устоять под жестокими порывами ветра. А в окнах маленьких домиков на рабочих окраинах Уфы горит свет. Их обитатели вот уже который день с замиранием сердца ждут прихода красных, прислушиваются к каждому звуку, раздающемуся со стороны станции Чишмы. Неужели и Новый год придется встречать с мародерами-белогвардейцами?

…Острые иглы снега больно режут лицо и глаза, холод пронизывает все тело. Ветер валит красноармейцев с ног, но они как будто не замечают непогоды. Все их мысли, чувства там, в Уфе, которую нужно взять во что бы то ни стало!

26-я дивизия стремительно переходит по льду через реку Белую и врывается в город с юго-западной стороны. Первая бригада 27-й дивизии обошла Уфу с северо-востока и с боем заняла вокзал и северную часть города. Одним внезапным ударом войска, прошедшие за месяц более чем двухсоткилометровый путь от реки Ик до Уфы, выбросили белогвардейскую военщину из города.

31 декабря выдалось на славу! Ярко светило солнце. В небе — ни облачка, словно сама природа радовалась успехам Красной Армии. Среди трудящихся царило неподдельное ликование.

В Уфе состоялся многолюдный митинг. Рабочие и их семьи гостеприимно зазывали к себе красноармейцев, угощали, старались как можно лучше отблагодарить своих спасителей, устроить для них радостную встречу нового, 1919 года.

Рано утром 1 января вышла газета «Окопная правда», которая открывалась долгожданными словами: «С Новым годом, уфимский рабочий! Освобожденная Уфа — наш новогодний подарок!»

В городе стала налаживаться нормальная жизнь.

Революционный военный совет и политический отдел Пятой армии решили издавать большую ежедневную газету для красноармейцев и жителей прифронтовой полосы. Кстати сказать, именно на Восточном фронте, который ЦК партии считал решающим, особенно интенсивно в то время развернулась издательская деятельность политических органов Красной Армии. К октябрю 1919 года здесь выпускалось более двух десятков газет общим ежедневным тиражом в 250 тысяч экземпляров. По количеству газет это составляло более четверти всех красноармейских газет республики.

В первых числах января, сразу после занятия Уфы, в политотдел явился по вызову 23-летний коммунист Василий Сорокин. Несмотря на молодость, за его плечами был большой и трудный жизненный путь.

— Вот какое дело, Сорокин, — сказал ему начальник политотдела Иван Дмитриевич Чугурин. — Хотим поручить тебе редактирование новой газеты. Подбери людей, найди типографию. Понадобится помощь — окажем. Только дело это серьезное и решать его надо как можно скорее. Время, сам понимаешь, военное, оно не терпит отсрочки.

— Сразу же прошу помощи, — ответил Сорокин. — Нужен опытный человек для руководства типографией. Без этого трудно начинать.

Иван Дмитриевич немного подумал, а потом, улыбнувшись, ответил:

— Видишь, держу свое слово. Есть такой. Чешский журналист Гашек. Кажется, подойдет, да и сам просится на работу в печать. Говорит, руки чешутся.