— Ну что, сеньор, давай поиграем! — говорю скорее для себя и захожу в дверь с надписью: «Только для сотрудников».
========== Глава 11. Ноа Моро. План в действии ==========
Напрягают кислые лица друзей. Да, я тоже нервничаю, но можно же сделать вид, что всё нормально. Фрэнк смотрит в телефон, его лицо мрачнеет, хотя вот, кажется, куда темнее? И так вечно как грозовая туча, и молнии сзади сверкают. Ему бы в готических фильмах ужасов сниматься. Он подзывает Астрид и Глена. Они становятся такими же грустными и угрюмыми. А вот это мне уже не нравится. Какого дьявола?
— Чего это вы такие кислые? — в голосе полно сомнений. По их лицам понимаю, что знать ответ на свой вопрос совсем и не хочу.
Астрид отходит от ребят, и по её щекам текут слёзы. Тихие, без всхлипов. Она закрывается волосами, чтобы я не заметил — но я же увидел! — и выходит из комнаты.
— Что это с ней? — задаю новый вопрос, опять не хочется знать ответ. Что-то подсказывает, это совсем, ну прям совсем, не впечатлит меня, даже больше скажу — расстроит.
— Это, — Глен протягивает свой телефон.
Читаю сообщения, сообщения от Ронана, и у меня замирает сердце. Если бы это было возможно, оно бы остановилось, я уверен. Не могу подобрать ни одного ответа и скрыться за шутками. Ничего не могу, становится больнее и больнее с каждой секундой, теперь понимаю происходящее должным образом. Знаю, что надо собраться, принять это и ждать. Но по-другому не стану действовать:
— Вы как хотите, а я выезжаю, не можем же его одного бросить, — я двигаюсь к выходу.
Рука Фрэнка стальной хваткой опускается на плечо, пальцы сдавливают кожу, чувствую, как его короткие ногти впиваются в неё:
— Нет.
Так злит то, что он делает, скидываю его руку.
— Издеваешься? — выплевываю в лицо слова, его ответ — молчание. — Бросим его одного? — снова задаю вопрос.
— Он знал, на что шёл. Разве не понимаешь, что это даёт нам шанс? Просто не имеешь право обесценивать его выбор. Не превращай одну жертву в две. Ты должен…
— Жертву? Жертву? Черт, Фрэнк, у него есть имя! — почти срываюсь. — Я ничего не должен вам! И вправе делать всё, что хочу, — волна гнева поднимается ещё выше. — А вы просто бросаете его!
Фрэнк кулаками толкает меня и прижимает к стене. Пытаюсь вырваться, но безуспешно, он только сильнее давит на плечи и зажимает горло, пытаюсь снова и снова. Бью его ногами и руками, не хватает веса и роста, а ещё правильной позиции, чтобы скинуть или хоть немного освободиться, ему всё ни по чём. Даже не морщится от боли. Во мне бьёт ключом злость и ненависть, и я колочу и колочу, как могу.
— Успокойся, — проговаривая каждую букву, говорит социопат и удерживает так долго, сколько требуется, пока я не успокаиваюсь окончательно. Его хватка ослабевает, свобода опьяняет, поэтому отступаю в сторону. К Фрэнку подходит Глен. Они оба молчат. Да и что тут говорить? Ронан попал, очень крупно влип из-за этой ситуации.
— Да вам на него вообще плевать, только бы спасти Астрид. Девчонку, которая всех нас подставила, — стоит это произнести, как в другой комнате что-то разбивается.
— Ну и что ваша дура задумала? — двигаюсь по дому, чтобы найти источник шума. Что-то опять гремит, и понимаю, это в ванной. Парни дышат в спину, а Фрэнк оббегает меня.
— Открывай! — стучит и кричит в дверь он. Больше за ней не слышно никакого движения.
— Слишком тихо, — говорю я.
Что-то на меня находит, и я поддаюсь порыву. Может, гнев и разочарование? Или боязнь за жизнь Ронана? Или ненависть ко всему и даже к той, что прячется в комнате?
— Отойдите! — заношу ногу и ударяю по двери, замок ломается, и можно спокойно пройти внутрь.
Не знаю, первый ли я замечаю её. Или мои друзья? Вижу её лицо через зеркало, и оно другое. Это не человек — запуганный зверек. И только после заплаканного лица замечаю, что длинные белокурые локоны превратились в лохмотья. Опускаю взгляд ниже: вся раковина и пол завалены прядями волос. По её руке капает кровь, она держит в ладони кусок стекла, которым, видимо, и отрезала волосы, не найдя в комнате ножниц.
У меня нет слов, Глен делает небольшой шаг в её сторону, но почему-то останавливается. Вот так мы и смотрим на неё втроем в проёме ванной комнаты, на остриженные пряди. Из такой красивой куколки она превратилась в заплаканного ребенка.
Эта картина меняет что-то во мне. Ей тоже больно: не нашла другого способа выплеснуть эмоции, как обрезать то, чем дорожила, что было её частью. Теперь я осознаю и поступок Ронана, кажется, проживаю его вместе с ним. Наверное, нет, почти уверен, что сделал бы то же самое. А на моем месте Ронан бы сейчас нашёл для Астрид слова поддержки или даже сделал бы это без слов.
Ничего не остается, как подойти к ней и обнять её. Делаю несколько шагов, она делает полушаг навстречу, стекло выпадает из ладони и ударяет об пол с невообразимым звоном, или так кажется из-за гробовой тишины.
Астрид опускает свою голову на моё плечо и крепко сцепляет руки за шеей. Глажу её по спине. Мальчишки подходят и опускают свои руки на меня и на неё. Получается такой командный сбор. И чувствую, с этого момента я пропал. Ощутил себя частью другой семьи, и мне это… понравилось? Ой, ещё как!
Никакие друзья до этого и в подмётки не годятся этим сумасбродам. По-другому их и не назовёшь: то, что делаем — просто безумие. Мы, разрозненные части целого, стали, наконец, чем-то единым. И Астрид, и ребята это поняли: то, что произошло с Ронаном, и их задело. Просто не такие они эмоциональные, и связь между ними не такая близкая. А мне уж очень больно думать о том, что с ним происходит.
Первый еложу в объятьях, чтобы разорвать связь. Теперь и я боюсь терять время зря, думаю о той коробке, что лежит перед входом, и о том, что машина так и стоит через дорогу. Да, всё не слава богу здесь. И это надо срочно решать. Все неловко отходят друг от друга на небольшое расстояние.
— А мы продолжаем! — задорно выдаю я. — Что у нас дальше по плану?
— Ждём сообщения от Рассела, скажет, куда ехать. Нам нужен отвлекающий маневр для тех ребят, есть одна идея…
Фрэнк рассказывает план: поедем вместе в торговый центр и купим новую одежду в двух экземплярах или что-то похожее, что уже надето. Берём манекенов и одеваем в купленное, а дальше возвращаюсь домой с ними. А ребята отправятся по адресу, когда уже будем его знать. Всё строится на том, чтобы попробовать замести или запутать следы. А если не выйдет? Слишком уж киношно придумано.
— Блин, понимаешь, что мы не герои в фильме, да и не суперагенты, как провернем?
— Легко и без нервов, — отвечает Фрэнк, и до меня доходит одна очень интересная деталь.
— Я, что, вернусь сюда один? К неизвестной коробке у входа, и буду ждать непонятно чего?
— А может, и вовсе сюда не возвращаться? Возьмёшь вещи, попетляешь по городу, и, когда всё будет готово, просто поедем все на квартиру в Лас-Вегасе. Разными путями.
— Хотелось бы, конечно, сюда вернуться, — говорю я.
— Вернёшься, куда денешься.
Глен смотрит на Астрид. И только сейчас вспоминаю о её необработанном порезе. Хватаю за другую руку и тащу к аптечке на первом этаже. Она плетётся вялая за мной, не думаю, что потеряла уж очень много крови, но чувствует себя как-то иначе.
— Чаю или кофе ей сделайте с бутербродами! — кричу на парней. — А тут справлюсь.
За последнее время уже дважды был медсестрой, и это нравится. Конечно, лучше бы с друзьями ничего такого не происходило. Но то, что у меня так гладко выходит, удивляет. Хотя хочу связать свою жизнь с водой. По крайней мере, пока могу это делать. А дальше, кто знает?
Пока пьём чай и додумываем детали уже близкого побега, не могу отделаться от мыслей о Ронане. Он не пишет, не звонит, я отправляю ему уже десятую смску, но его телефон все так же выключен. Я отчаялся.
— Пришло сообщение от Рассела, — говорит Глен.
— И что там?
— К шестнадцати надо приехать по указанному адресу.
Смотрю на часы, уже 13.55.
